Цитадель времени - Тифен Сиовель

Поэтому они вместе пошли по переулкам, ведущим в нижний город, где им было легче найти «подопытных кроликов», чтобы попрактиковать на них свои навыки. Они прошли вдоль небольшого канала, выбрали наугад улицу и начали поиски. Темнело, магазины закрывались один за другим, им нужно было спешить.

Возле мастерской мужчина наводил порядок в своей витрине, где лежали различные стеклянные изделия. Уиллис подошел к нему. Увидев его форму, мужчина прервал свое занятие, чтобы выслушать его просьбу. Уиллис собрался с силами и выпрямился, чтобы выглядеть внушительно. Ремесленник терпеливо ждал, пока Уиллис расскажет ему, в чем дело. Парень скорчил гримасу, чтобы выглядеть угрожающе, и стал пристально смотреть. Стекловар все еще ждал.

– Ваш товар не соответствует стандартам, – сказал Уиллис, указывая на рабочий стол стеклодува.

Мужчина приподнял брови. Уиллис с сожалением покачал головой:

– Нужно будет все исправить!

Мастер, казалось, задумался, затем его лицо просияло.

– Ah si! – внезапно закричал он – La piazza! E di la! Si si![3] – воскликнул он, указывая на улицу.

– Нет. Я сказал: придется ис-пра-вить еще раз! – сформулировал мысль Уиллис, указывая на мастерскую.

Мужчина широко улыбнулся и подтолкнул его в спину, сказав:

– Si si! La piazza, si![4]

Уиллис не мог сопротивляться давлению сильной руки стекольщика и был вынужден идти с ним по улице. Брисеида последовала за ними, чуть не надорвав живот от смеха. Темп речи мужчины впечатлял: он не переставал говорить, пока они не дошли до маленькой симпатичной площади, где он оставил их и вернулся к своим делам, не переставая улыбаться.

– Молодец, – сказала Брисеида, любуясь местом. – Ты отыскал для нас хорошее местечко. А еще ты – хороший друг.

– Очевидно, Герфолк не сказал нам, как обращаться к незнакомцам, – ворчал Уиллис. – Легко сказать: «Словарный запас не важен»…

Место было почти безлюдным. Только один мужчина сидел на ступеньках крыльца, держа в руке скрипку. Он играл тягучую мелодию, а акустический экран усиливал ее неясное звучание.

– Теперь моя очередь, – сказала Брисеида и решительно направилась к музыканту.

Она встала перед ним и скрестила руки, изучая его с головы до ног. Мужчина перестал играть.

– Что вы делаете? – спросила она.

– Эм… Я играю, – удивившись, сказал мужчина. Он говорил с легким акцентом.

Брисеида мысленно улыбнулась. По крайней мере, он говорил по-французски.

– Я прекрасно вижу, что вы играете, – раздраженно продолжила она. – Но где ваше разрешение?

– Мое… мое разрешение? – спросил нерешительно мужчина.

– Ваше разрешение, да. Только не говорите мне, что вы потеряли его, со мной такое не пройдет. Так, где же оно?

– Но на что… – неловко заговорил он.

– А, значит, я должна напоминать вам и об этом?

Мужчина отложил свою скрипку.

– Но это…

– Слушайте, нет разрешения – нет скрипки. Понятно? Вы знаете, что произойдет, если вы его не предоставите.

В глазах мужчины появился проблеск понимания.

– Но что же мне тогда делать? – тревожно застонал он.

Брисеида не ожидала такого эффекта. Она замешкалась, но затем продолжила:

– Ну, так идите, получите разрешение и возвращайтесь ко мне, когда оно у вас будет. Это не так уж и сложно! Ладно, спокойной ночи.

Она развернулась на каблуках, чтобы снова пересечь площадь. Мужчина крикнул ей вслед:

– Я сделаю, как вы говорите! Спасибо, большое спасибо. Я… я за Цитадель, мадемуазель, вы не будете разочарованы, вот увидите! До свидания, мадемуазель! До скорой встречи!

Брисеида не обернулась. Минимум жестов, говорил педагог. Она лишь подняла руку в коротком прощальном жесте и исчезла в конце улицы, а Уиллис шел за ней по пятам.

Благодаря своему успеху она радостно дошла до общежития, где ее с ликованием встретили после кратких объяснений Уиллиса.

– Ну, будь Герфолк неладен! – торжествующе сказал Уиллис.

– Но как ты это сделала? – ошарашенно спросил Аксель.

– Не знаю, – ответила Брисеида, пожав плечами. – Я импровизировала, и это сработало, он поверил.

– Он пошел бы за ней на край света, – отметил Уиллис.

– На край света… – повторила про себя Брисеида. Какое странное чувство вызывала эта сила! Казалось, что все ее мечты могут сбыться в мгновение ока. Перед ней открывался новый мир.

– Это не только приятное ощущение, – сказал Пьер, как будто он мог читать ее мысли. – Эта сила реальна. Это настоящий дар Цитадели.

На следующее утро Брисеида с трудом сдерживала смех, когда вошла в классную комнату. Педагог Герфолк ждал их, как и накануне, в центре комнаты. Как и раньше, он стоял гордо, сложив руки за спиной, неподвижный, как статуя. Но на этот раз облик педагога Герфолка утратил свою надменность.

Великолепная золотая мантия, которая обычно спадала до щиколоток, была заправлена до пупка. Теперь были видны нелепые растянутые зеленоватые брюки и розовые носки в горошек, натянутые до колен и заправленные в новые кроссовки. К своему наряду великий педагог добавил разноцветную повязку на голову и резиновые браслеты на запястья, конечно же, флуоресцентные. Но его новая внешность не лишила его уверенности в себе. Жестом он пригласил их пройти вперед.

– Снимите пиджаки.

Они обменялись вопросительными взглядами.

– Если, конечно, вы хотите во время тренировки остаться в пиджаках, то пожалуйста, но вы можете пожалеть об этом решении.

– Тренировка? – спросил Уиллис.

– Сегодня мы обсудим важнейший элемент ваших тренировок: настойчивость. Не думайте, что внутри и за пределами Цитадели все будет так же легко падать вам в руки. Без мало-мальского терпения и смелости вы никогда не достигнете своих целей. Физические упражнения – весьма эффективный способ добиться настойчивости. Данная тренировка также будет очень полезна для ваших турниров в судоку. Подобное умение может быть одним из трех ключевых моментов вашего успеха наряду с навыками общения среди игроков и талантом головоломщика.

– И что же нам делать? – задался вопросом Уиллис.

– О, все очень просто. Я покажу несколько жестов, которые вы должны будете в точности повторить. Тот же ритм, та же интенсивность, та же точность. Давайте проясним: речь идет о ментальной силе. Любой в этой комнате способен довести дело до конца, – сказал он, глядя на Брисеиду.