Путь к трону. Князь Глеб Таврический - Александр Сапаров

Эти воспоминания мелькнули у меня, пока я наблюдал за разгрузкой пушек и пороха. Все припасы были аккуратно сложены на телеги и под охраной ушли в казармы, приготовленные для моих людей. Уже не торопясь мы шли по шумному торгу, в воздухе пахло ароматом цветущих садов, расположенных в пригородах. Сама Тьмутаракань оказалась довольно приличным городом, большая часть которого была окружена высокой кирпичной стеной, внутрь вели трое больших ворот, на которых стояла стража из ромеев, спесиво смотревших на снующих туда-сюда горожан. Что же касается населения, мне показалось, будто я попал в какой-то кавказский город: вокруг наблюдались в основном смуглые горбоносые мужчины, не очень дружелюбно смотревшие на меня и моих людей. Хоть люди, скорее всего, слышали о том, что должен приехать эпарх, в лицо они меня еще не знали, а малое количество охраны не вызывало особого внимания: здесь почти все люди побогаче ходили в сопровождении воинов. Женщин на улицах было мало. Славянские лица встречались крайне редко, и в основном это были рабы.

«Да, как здесь все запущено, – думал я, – придется все приводить в порядок, главное – выяснить, с чего начать. Ну для этого у меня есть люди, которые соберут мне хоть какие-нибудь сведения, а дальше начнем по порядку, начиная с города».

Хорошо, что василевс оставил своему зятю все корабли, пусть и только до конца года. По крайней мере, за этот срок мне не надо платить матросам. А вот полторы тысячи киевских ратников и два десятка бояр – жаждут схваток, они шли сюда за добычей, и если я им ее не дам, эпархом-то я останусь, а князем стану только номинально. Так что надо в ближайшее время озаботиться небольшой, но богатой на трофеи войной. А сегодня вечером необходимо познакомиться с префектом города и уточнить, сколько войск имеется в его распоряжении.

Эпарх Николай вечером давал пир в честь зятя василевса и его жены. Он буквально светился от счастья, зная, что завтра ступит на палубу дромона, в который целый день грузили его вещи, нажитые здесь за время его беспорочной службы на благо империи. Мы с Варварой в парадных одеждах сидели на почетных местах, и к нам подводили по старшинству мелких окрестных властителей – как ни странно, почти все они были касогами. Они подобострастно нагибались к моим ногам и делали вид, что целуют мне обувь. Но в их глазах покорности и робости я не видел. По случаю моего прибытия все они подносили мне богатые подарки, выложив которые гордо смотрели на окружающих – смотрите, мол, как я богат и могу преподнести изрядно золота.

Сзади нас с Варей стояли четыре моих воспитанника, они не были вооружены, и у многих кланяющихся князей появлялось недоумение при взгляде на них. Я сидел и внутренне ухмылялся: «Удивляйтесь, удивляйтесь, мои парни и без оружия уделают вас в пять секунд, пока свои кинжалы будете доставать».

Но вслух я, конечно, такого не говорил, а только благосклонно кивал в ответ на подношения.

По мере того как присутствующие наливались вином, атмосфера в зале стала более свободной. Гости начали громко разговаривать, шуметь. Их бритые головы с торчавшей на виске косицей стали мокрыми от пота. Слышались здравицы в честь василевса, но мне казалось, что касожские князья начали вести себя чересчур вольно. Несколько крупных купцов, также находившиеся здесь, были более осторожны, а некоторые уже начали выбираться из-за столов. Я шепнул Варе, чтобы она уходила, та послушно кивнула и ушла в сопровождении служанок и жены эпарха к себе.

Я спросил префекта, сидевшего недалеко от меня, всегда ли так у них проходили пиры. На что тот осторожно сообщил, что сегодня касогов больше, чем обычно.

Киевские бояре и Ратибор также сидели в зале за отдельным столом и выглядели уже почти так же, как и касожские князья.

Несмотря на мои опасения, пир закончился благополучно, были единичные пьяные ссоры, которые быстро прекращались стражей, никто по этому поводу не возникал.

Когда пришел к себе, Варя спала, но сразу проснулась, как только я лег рядом с ней.

Ее теплые руки обняли меня, а в ухо дунул горячий шепот:

– Наконец-то мой князь решил навестить свою жену, я соскучилась по тебе. Сегодня у нас, впервые за долгое время, нормальная кровать, и пол не уходит из-под ног. Может быть, ты вспомнишь сегодня про свои обязанности мужа?

Конечно, я не мог отказать жене в такой малости и с удовольствием отдался этому процессу.

Потом мы долго лежали, медленно приходя в себя.

Варя неожиданно повернулась, закинула ногу мне на живот и тихонько заговорила:

– Ты знаешь, Костас, я все же буду называть тебя Глеб. Пора привыкать к этому имени. Еще когда ты был никем, я подсматривала за тобой, ты мне казался сказочным великаном – красивым, сильным. Моя мать и Анна, когда поняли это, почти каждый день говорили мне, чтобы я не обращала на тебя внимания, но это было выше моих сил. Потом отец сказал мне, что в интересах империи нужно, чтобы я вышла за тебя замуж, но, если я буду против, он не пойдет на заключение этого брака. Однако я видела, что он обо всем догадывается. Если бы ты слышал, как его отговаривала Анна, – не понимаю, почему у нее такое предубеждение против тебя?.. А я счастлива, мне хорошо с тобой даже в этой варварской стране и в этом доме, который по недоразумению называют дворцом.

Я слушал тихий шепот своей жены и думал, что сделаю все, чтобы ей и дальше было хорошо со мной в этих краях.

Утро принесло с собой новые хлопоты – для начала пришлось выгнать всех желающих помочь мне одеться, хотя Варвара приняла это как должное. Потом я быстро привел себя в порядок и отправился на свое рабочее место. Там уже присутствовали все немногие служители местной канцелярии и префектуры, собравшиеся проводить своего уже теперь бывшего эпарха, который, не скрывая радости, расставался с местом, где он провел несколько скучных лет.

После расставания с эпархом я вместе с подошедшим Ратибором и префектом Гаясом собрался выяснить все насущные вопросы сегодняшнего дня.

Гаяс с озабоченным видом поведал нам, что в последнее время касоги сильно обнаглели, их в окрестностях города становится все больше. И если бы они не ссорились между собой, то, скорее всего, могли бы уже захватить город. Останавливает их лишь то, что после этого прекратится торговля, которая им приносит достаточно дохода. Сейчас, после моего приезда, в Таматархе появилось еще полторы тысячи воинов, что немного ослабит претензии касожских вождей, но это будет ненадолго.

Я начал дотошно выяснять у него, кто из князей сейчас считается самым сильным и кто у него враги. Разведка у префекта была поставлена хорошо, и на все мои вопросы он смог ответить, – похоже, он вполне понимал, с какой целью я это спрашиваю. Ратибору же эти переговоры надоели, ему, воину, нужны были сражения и победы. Хотя он также знал, что нужных результатов можно достичь не только силой оружия, подобное было ему не по душе. После этого разговора я вспомнил о своих монахах Зосиме и Досифее. Они уже ожидали меня на выходе. Когда я появился, оба чернеца встали и поклонились.

– Поздорову будь, княже, – прогудели они басами, – как спалось на новом месте?