Мороз - Кирилл Артюгин

– Мой Скворец был несовершенен, и я признаю твое превосходство в науке, хоть ты и болен, – в этот раз голос донесся с другой стороны. – Сейчас ты забираешь на наземной базе заготовленные копии Мороза-Два и летишь к Городам-Близнецам. Я соберу людей, и мы отправимся вслед за тобой освобождать города. Ты почти исцелился от наивных иллюзий, поэтому делай что хочешь, кричи, готовься, предупреждай других – только поможешь мне.

– Зачем это все, Толиман?

– Люди деградируют, и нас нужно спасать, – голос, казалось, шел отовсюду. – А кому, как не нам с тобой? А теперь беги, иначе… Впрочем, узнаешь.

Воцарилось молчание. Аркус едва расслабился, решив, что Толиман ушел, как из тоннелей вокруг послышалось чавканье и хруст костей. За спиной раздавались шлепки тяжелых босых ног по каменному полу. Толиман приближался. Подпустив на расстояние удара, Аркус развернулся, вогнав иглу в пустоту.

– Что там? – Дара вздрогнула.

– Ты слышала? – чуть дыша, спросил Аркус.

– Что именно?

Вспомнились слова из все того же учебника биологии: "в условиях световой депривации слух может дорисовывать картину мира часто не совпадающую с реальностью". Это успокоило.

– Послышалось, – гораздо увереннее ответил Аркус.

Отзвуки истошных криков донеслись со стороны Жилого Сектора. На этот раз не иллюзия – настоящие.

– Примерно так все и начиналось в Нью-Дзине и других городах, – прозвучало совсем вдалеке. – Сейчас я должен идти, пока наша всемилостивая Кира не обрубила людям еще и кислород. Не забудь про карту записей. Увидимся в Близнецах, Аркус!

Бесполезный шприц выпал из ослабевшей руки. Дара нашлась первая, осветила путь медиабраслетом:

– Идем же!

***

– Ну и развел же ты грязь, – Толиман, не скрывая отвращения, столкнул кипу грязных мисок с кресла и присел. – Как удобно!

– Благодаря Вике я не покидаю рабочее место и редко впускаю уборщицу. Боялся, думал забаррикадироваться здесь в случае чего, – Улан скривился в болезненной улыбке, потирая ушибленный глаз. – Трое подставных телохранителей – как хитро! А ведь они со мной почти два месяца. Как давно Вика готовилась предать город?

– Стрелковский! – Толиман устало кивнул солдату в ИМК. Металлический кулак с хрустом вошел в грудь Улану, и тот обмяк, брошенный в углу кабинета.

– Досадно, когда тебя называют предателем. Вика единственная из всех согласилась, что Иркутск нужно спасать, – рассказывал Толиман, параллельно пытаясь запустить графстол Управляющего. Каждая попытка заканчивалась всплывающим окном "Доступ ограничен". Поправив налезающие на глаза волосы, он прошел к Улану и сел рядом с ним спиной к стене. – Нам нужна поверхность, понимаешь? А для этого мне нужно, чтобы ты открыл гермоворота и выпустил мою армию! Отменить команду можно только с твоего графстола. Эй, Улан? – он пошевелил Управляющего за плечо. – Стрелковский, ты перестарался, он не двигается!

– Вы обещали отдать нам всех Управляющих, кроме Виктории. Вот я… Мы и забрали… Свое… – гнусавый бас к концу фразы совсем стих, и Стрелковский, будучи на голову выше и чуть не в два раза шире Толимана, весь сжался и попятился назад под его взглядом.

– Свое? Здесь нет ничего твоего, – он медленно, не моргая, напирал, сняв АМК с магнитного замка. Стрелковский продолжал пятиться, даже когда вжался в стену, а в лоб ему уперся холодный ствол. – Помешаешь еще раз, убью в воспитательных целях, а всех твоих подчиненных обратно поставлю толчки выгребать, – мягко щелкнул предохранитель. – Хотя нет, я прямо сейчас тебя…

Позади разошелся хлюпающим кашлем Улан. Толиман медленно обернулся, убрал пистолет и подошел к нему. Стрелковский облегченно выдохнул и тут же осел. Управляющий отхаркнул на пол со стакан крови и неуверенно приподнялся на руках.

– Обещал… Управляющих? – Улан попытался рассмеяться, но опять сорвался в кровавый кашель. На каждом вздохе по его побелевшему лицу пробегала болезненная судорога. – Армия… озлобленных отбросов!

– Как ты меня понимаешь! Мы могли бы стать друзьями, но кажется, уже не успеем, – Толиман скривился, глядя, как Улан выплевывает на пол очередную порцию ярко-красной крови. – Противно, что ты не просто опустил гермоворота, так еще и обесточил все, что мог, так что без света Жилой и Портовый. Давай так, ты выпускаешь моих парней, а Стрелковский доставит тебя в медблок.

– Уже плевать, – Улан тупо смотрел в стену и улыбался.

– Без этих солдат мне не остановить беспорядки в Жилом Секторе. Уже пятнадцать погибших. Я и не думал, что намека на апокалипсис и отключения света хватит, чтобы тысячи людей встали на путь исцеления.

– Кира… не так плоха. Без нее мы звери. Зачем! – Улан хрипел, выплевывая каждое слово.

– Звери? Хуже, мы люди! Человеческое стадное чувство заставляет тебя подчиняться Кире, даже когда это сулит верную смерть всему вашему виду. И все это в городе, где монополия на насилие принадлежит репликанту и избранным идиотам, вроде Стрелковского? Остальные обмякли, поверив в иллюзию безопасности, и живут по инерции. Но в момент всеобщей угрозы нужны люди, способные сомневаться. Не считая меня, в городе таких двое: Вика, и еще седой парень, подающий надежды. Не поможешь нам сейчас, Кира лишит гражданства весь Иркутск. Решайся.

– Хорошо.

Толиман дал знак, двое солдат подхватили Улана под руки и подтащили к графстолу. Правую руку пришлось оттереть от крови, прежде чем сенсор считал отпечатки, затем Толиман помог ввести пароль.

– Улан Бережливый. Подтверждаю… – из последних сил прохрипел Управляющий, затем обмяк и перестал кашлять, изредка клокоча кровью при дыхании.

– В медблок его! Да быстрее, Стрелковский! – к счастью других ступеней защиты в графстоле не оказалось, и Толиман за пару кликов восстановил энергоподачу и открыл гермоворота, протрубив по громкой связи в казармы. – Первая, вторая и пятая сотни идут в верхний Сектор к Кире. Штурм без команды Виктории не начинать. Третья и четвертая сотни – берете под контроль Научный и Снабжения соответственно. Остальные в Жилой, усмирять беспорядки. Огнестрельное не использовать, жертвы недопустимы! – Толиман отключил трансляцию и рассмеялся. – А вы что встали, десять лбов? Приведите Аркуса, он сейчас на пути в Портовый. С ним двое вооруженных телохранителей. Будут сопротивляться – не щадить. Остальных по возможности живыми.

Когда в кабинете стало пусто, Толиман положил ноги на графстол и закинул руки за голову:

– Беги Аркус, я сделал все для тебя.

Свет от медиабраслета раздражал глаза, поэтому Дара очень обрадовалась, когда лампы в туннеле зажглись. Пытаясь нагнать остальных, они с Аркусом несколько минут бежали, не оглядываясь, пока пол под ногами не завибрировал. Дара потянула Аркуса за руку и остановилась.

– Ну, что? – болезненная бледнота лица не прошла, и он выглядел еще очень слабым.