Самый лучший комсомолец - Павел Смолин

— Куда? — уточнил Андропов.

— В общем смысле — на Колыму. Место было выбрано вчера, случайно, — ответил почти правду.

При девочках дело было.

— Мы с товарищами подумаем. И заявление в письменном виде, — всеобъемлюще ответил Генсек.

Вот и поговорили. Все мне дадут, никуда не денутся — лишь бы непоседливый мальчик чем-то конструктивным занимался. Ну а пока можно возвращаться к вполне заслуженным, несмотря на Вилкин стеб, выходным!

* * *

— «Выделить для проведения эксперимента колхозы Красный картофелевод, Каменевка и Глинный, преобразовав их в совхоз «Потемкинская деревня»»…

Сидящая за столом в моей комнате Вилка перебила:

— Назвал так назвал!

— Это — глубоко иронично, — пояснил я и продолжил читать письмо из Министерства сельского хозяйства. — «Директором совхоза назначить Судоплатова А.П.» Заметь, — обратился к машинистке. — Он еще, во-первых, не согласился, во-вторых — я никому про это не говорил.

— Я настучала, — пожала плечами она.

— Вилочка хорошая! — простил я ей этот грех. — «Назначить Судоплатова С.В»…

— Это — ты! — перебила Виталина собравшегося прояснить этот важный момент меня.

— Я! — подтвердил я. — «…заместителем Парторга». Короче, я теперь массовик-затейник и любимый тамада в одном лице! А посему нам с тобой жизненно необходимо побывать во всех трех колхозах еще до вступления этого… — потряс письмом. — В законную силу десятого ноября!

— Владения изучить? — улыбнулась она.

— Каждого подданного в лицо запомню, — пообещал я. — Всем добро и качественное повышение уровня жизни принудительно обеспечу! Словом — баронство мне выделили.

— Поздравляю! — вскинула руки вверх Виталина.

— Второе — Никита Сергеич будет к осени. Не знаю, почему, но мы по-прежнему не торопимся, а он, судя по виду, помирать не собирается, так что пусть будет.

— Я тебе напомню, — стебанула Вилка.

— Обязательно напоминай, — поощрил я. — Это позволяет уберменшу-мне сохранять человечность.

Девушка кинула в меня блокнотиком, я поймал левой и прокомментировал:

— Оживает рука-то!

— Мне обе твои руки понадобятся, — хищно улыбнулась она, вызвав мурашки вдоль позвоночника.

— Кхм-кхм, — откашлялся я, прогнав морок. — Пункт третий — поедешь со мной по Колыме гулять?

— Так ты не шутил, когда заявил, что «геология — это когда идешь туда, где никто не был» и ткнул пальцем в случайную точку на карте? — сделав «фейспалм», вздохнула она.

— Гулять там, где еще не ступала нога человека! — поправил я. — Я, конечно, попрошу выделить грузового человека, но из-за моей ограниченной полезности тебе придется тяжко.

Девушка убрала ладонь и показала теплую улыбку:

— Ты очень красиво за мной ухаживаешь, Сережа.

— Догадалась? — улыбнулся я. — Но это, прости, цели побочные, по пути к неизбежному построению коммунизма. Ты в деле? Неделя посреди ё*аного ничего — разве это не круто? А еще там очень красиво.

— Поехали! — с улыбкой кивнула она.

— Сейчас там еще жутко холодно, поэтому уходит на июнь, плюс пара дней после Артека. Заодно наши ВИА в Магадан отвезем — пусть в тамошнем ДК выступят, северных людей повеселят.

Записав все в блокнот (это только я все помню), она вопросительно посмотрела на меня.

— Записывать больше ничего не надо, но валюту на лечение Советских детей за границей я выбил, — похвастался реально хорошей новостью.

— Значит это ты кубик изобрел, да? — сложила она два и два.

— Секрет Полишинеля, — отмахнулся я. — Но лучше помалкивать.

— Поучи! — фыркнула Вилка и потянулась. — Что теперь?

— А теперь, до самого конца мая, много мучительно долгих дней на студии с Муслимом Магомедовичем, — вздохнул я. — В условиях строжайшей секретности и запиранием пленок на ночь в сейф, опечатанный целым полковником и охраняемый вооруженным милиционером. Баба Катя решила, что к Конвенции мы должны подойти во всеоружии.

— Скучно тебе на студии? — встав из-за стола, Виталина села ко мне на диван и обняла за плечи.

— Скучно, — подтвердил я, охотно устраиваясь на ее плече подобнее. — Я же там не нужен — везде профессионалы, которые все делают за меня, так нет, Сережа, сиди, слушай как пожилой дядька рулады выводит, и кивай.

— С того раза ты совсем мне не поешь, — с легкой обидой в голосе заметила Вилка.

— Гитару жду, — честно признался я. — И тогда все будет. И еще вместе помузицируем, как и положено интеллигентным людям, — взяв девушку за руку, поцеловал ладошку. — Хорошо?

— Хорошо, — с улыбкой кивнула она.

— А сейчас пошли, буду работать талисманом на удачу, — поднялся на ноги, протянул Виталине руку.

— Идем! — она немножко оперлась, и мы пошли, в коридоре наткнувшись на успешно вернувшуюся домой вместе с новорожденной сестренкой маму.

— Хм?.. — посмотрела она на взявшихся за руки нас.

— Да ладно тебе, — краем глаза отметив залившуюся краской Вилку (милаха какая!), мощно успокоил я родительницу. — Все всё и так понимают. Мы на студию, будем поздно.

— Ты уж его не обижай, Виталинка, — жалобно попросила мама.

А раньше меня просила. Наконец-то я — не главный источник опасности!

— Ни за что! — смущенно пообещала та, и мы вышли в уже по-настоящему теплый день.

— Тебя бы в платье или сарафан переодеть, — предложил я Вилке.

— Я подумаю, — пообещала она, и мы поехали на студию.

По пути она предупредила:

— Там Настя будет.

И мордаха сложная. Но это понятно:

— И у Насти тоже профессиональная деформация и методички, — кивнул я.

— Да, — скуксившись, подтвердила Вилка.

— Уже обсудили же, все нормально, — отмахнулся я. — Когда методичка — это хорошо, значит все правильно и в соответствии с должностными инструкциями. Товарищ Муслим догадывается?

— Пфф! — ответила она.

— Понимаю! — хохотнул я. — Не осуждаю — при других вводных и отсутствии, так сказать, негласных допусков я бы тоже не факт, что под нужным углом на тебя бы взглянуть догадался.

Если не бы куча просмотренного в прошлой жизни шпионского кина.

— Везет ей, — буркнула Виталина и улыбкой дала понять, что против нынешнего проблемного объекта ничего не имеет.

— Согласен, тупо жизнь удалась — будет женой суперзвезды: и кооператив, и дача, и дефициты по первому требованию, и