Герцог и актриса - Адель Эшуорт

– Вы убедились в подлинности рукописи, Шарлотта? – спросил Колин.

– В этом нег необходимости, – явно удивилась его вопросу Шарлотта.

Колин даже всплеснул руками и ошарашенно посмотрел на Шарлотту.

– Вы считаете, что не нужно подтверждать подлинность партитуры? – Он нетерпеливо тряхнул головой. – Шарлотта, рукопись может быть искусной подделкой и не представлять никакой ценности!

– Тогда потрудитесь объяснить, сэр, – возразила Шарлотта, – почему кто-то пытается украсть ее?

Колин не успел ответить. В коридоре послышались веселые женские голоса. Кто-то приближался к гримерной.

– Эго Анна и Сэди, – полушепотом сказала Шарлотта. – Они идут сюда.

Колин не обратил внимания на ее слова. Его мысли были заняты сокровищем, спрятанным в доме.

– Надо немедленно достать рукопись и убрать ее в сейф. – Колин дрожал от возбуждения. – Только скажите, где вы ее прячете, я немедленно вернусь домой и обо всем позабочусь.

– Это исключено. Даже если я скажу, где находится рукопись, вы не сможете ее достать, – отрезала Шарлотта, глядя Колину в глаза. Она встала и расправила юбки. – А я сейчас не могу уйти из театра. Все будут спрашивать о причине моего отсутствия.

– Включая того, кто это сделал, – рассеянно произнес Колин, поспешно строя в голове новый план действий. – Помогите мне быстро все убрать.

Не возражая, Шарлотта начала собирать разбросанные повсюду ноты.

– Что вы намерены предпринять? – спросила она.

– Думаю, то, что произошло в вашей гримерной, мы должны держать некоторое время в секрете, – ответил Колин, продолжая складывать бумаги. – Человек, который это сделал, хотел напугать или о чем-то предупредить вас, Шарлотта. Если бы подобное намерение не входило в его или ее замысел, вас бы не вынудили собирать разбросанные ноты.

Шарлотта в недоумении посмотрела на Колина:

– Какое это имеет значение? Зачем кому-то пугать меня или давать понять, что рукопись хотят похитить?

Колин, прищурившись, сосредоточенно пытался найти правильный ответ.

– Это пока неясно. Сколько человек знает о том, что вы владеете рукописью Генделя? – спросил он, продолжая быстро складывать ноты в стопку.

– Я не думала, что об этом кому-то известно, – неуверенно пробормотала Шарлотта. – Кроме вас, я до сих пор никому не говорила даже о том, что такая рукопись вообще существует.

– Значит, сэр Рандольф перед смертью успел кому-то рассказать о ее существовании, – сделал вывод Колин.

– Это невозможно, – горячо возразила Шарлотта, оглядывая уже прибранную комнату, – Сэр Рандольф говорил мне, что ни один человек на свете не знает о рукописи. Он взял с меня слово, что я буду держать все в секрете до тех пор, пока не решу расстаться с рукописью, чтобы начать карьеру певицы.

Колин схватил Шарлотту за локоть и резким движением повернул лицом к себе.

– Шарлотта, кто-то, кроме вас, знает о существовании рукописи!

Шарлотта не хотела верить Колину, но, увы, судя по случившемуся, он был прав.

– Мне необходимо увидеть рукопись, – настойчиво повторил Колин.

– Хорошо, – без особой охоты согласилась Шарлотта – ее, видимо, задела его настойчивость. – Я покажу вам рукопись, хотя не имею представления, в чем вы сомневаетесь и что хотите проверить.

Шарлотта говорила правду. Она действительно не понимала, зачем Колину так надо просмотреть рукопись.

Колин отпустил локоть Шарлотты, взял у нее пачку нот и все сложил в одну стопку. Шарлотта с трудом обхватила обеими руками сразу всю кипу, открыла гардероб и положила ноты на свободную полку.

Колин с удовольствием смотрел на ее ловкие движения. Шарлотта подошла и коснулась ладонью его локтя, В ее глазах Колин увидел доверие и вдруг почувствовал глубокую нежность к этой упрямице, нежность, смешанную с предчувствием опасности.

– Мне пора на репетицию, – сказала Шарлотта. – Поговорим позже.

Очередная внезапная мысль молнией сверкнула в голове у Колина. Он смутился, но тотчас пришел в себя и встал у двери, не давая жене пройти.

– Что это значит, ваша милость? – удивилась она. Колин с загадочной улыбкой смотрел на Шарлотту. Теперь ему все стало ясно.

– Скажите, Шарлотта, ведь ваше положение не было безвыходным, когда вы решили выйти за меня замуж? Или я ошибаюсь?

Шарлотта была обезоружена искренним тоном и почти детским выражением лица Колина. Она вдруг отпрянула от него.

– О чем вы говорите, Колин?

Колин не мог сдержать чувства облегчения и радости от случайно сделанного открытия. Его лицо засияло как начищенный пятак.

– Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.

– Понимаю что? – спросила Шарлотта.

– Вы могли в любой момент продать принадлежащую вам бесценную рукопись и жить без забот всю оставшуюся жизнь, путешествуя по театрам мира и поражая всех своим талантом. Вместо этого вы пришли ко мне. – Колин протянул руку и нежно коснулся ее щеки. – Почему вы так поступили, Шарлотта?

Шарлотта встревожилась, но через несколько секунд успокоилась, и лицо ее приняло совсем иное выражение. Колин не мог понять, как и откуда перед ним появилась Лотти Инглиш. Она соблазнительно улыбнулась и положила теплую ладонь ему на грудь.

– У меня не было нужды продавать такую драгоценность.

Разительная перемена, происшедшая с Шарлоттой у него на глазах, поразила герцога. Перед ним стояла женщина из его снов, которая предложила ему себя, а потом коварно оставила наедине со своим жалким подобием. У Колина закружилась голова, застучало в висках. Однако власть видения была недолгой. Колин тряхнул головой, и перед ним снова оказалась Шарлотта.

– Вместо того чтобы продать рукопись, вы продали мне себя, – еле слышно прошептал Колин. – Не могу понять, польщен я или обижен.

Шарлотта заметила перемену в настроении Колина, в его тоне появилась горечь, глаза погасли. Она поняла, что чем-то сильно задела его. Шарлотта убрала руку и отступила.

– Я не имела в виду…

– Конечно, вы ничего не имели в виду, вы просто это сделали, – перебил ее Колин. – Но, следует отдать вам должное, повели себя честно.

У Шарлотты пересохло во рту, лицо и шея покрылись красными пятнами. Она была морально раздавлена. Колин открыл дверь и с каменным лицом вышел в коридор.

– Ваша слава ждет вас, Лотти.

Несколько секунд Шарлотта не могла прийти в себя. Очнувшись, она бросилась следом за герцогом, оставив дверь в гримерную открытой настежь.

Никогда в жизни Шарлотта не пела так, как сегодня. Ее обуревали противоречивые чувства – она была в ярости от поведения Колина и злилась на себя из-за того, что не могла скрыть своего отношения к нему. Перед выходом на сцену Шарлотта сумела собраться, и теперь вся сила ее скрытого негодования претворилась в божественное пение. Все, кто слышал ее в этот вечер, запомнили спектакль на всю жизнь, и ни один человек, даже Колин, не догадался, какие чувства на самом деле обуревали ее.