Смертельный хоровод - Андреас Грубер

Сабина наклонилась и вытащила из огня другие обугленные листы. Стряхнула пепел, затушила тлеющую бумагу о джинсы и хотела взглянуть на них, но в этот момент в комнату вошел врач.

Он не обратил на нее внимания, но Сабина спрятала бумаги под блузкой. На всякий случай. Вдалеке зазвучала сирена патрульной машины. Видимо, сюда направлялись коллеги из полиции. Сабина быстро покинула дом и вышла наружу. Прохладный ночной воздух постепенно прояснил ей голову.

«Хесс бросил документы в огонь – но почему не дождался, пока все сгорит? Зачем использовал глушитель? И почему не выстрелил себе в рот? Кроме того, отдачей у него должно было выбить пистолет из руки – но этого не произошло!»

Чем дольше она об этом думала, тем менее убедительным казался ей ход событий. Судя по количеству крови, к моменту, когда Сабина нашла Хесса, он должен был пролежать в ванне уже несколько минут. За это время бумаги давно бы сгорели. Но они не сгорели!

Свет мигалки сверкнул на разворотной площадке. До Сабины донеслись сирены еще нескольких полицейских машин. Она снова подумала о шорохе, который слышала за домом. И, не раздумывая, побежала туда.

Одна за другой сирены смолкли. Машины стояли перед разворотной площадкой, и голубой свет мигалок окрашивал сад и растущие за ним ели в призрачные тона.

Пока полицейские не нашли Сабину, чтобы допросить, она воспользуется временем и осмотрится. Ванная комната находилась в дальней части дома. Через окно Сабина заглянула в ярко освещенную комнату.

Хесс уже лежал на каталке. Его голову поддерживала специальная опора, а вокруг стояли штативы с капельницами.

Сабина подошла к следующему окну. За ним находилась спальня. В комнате было темно. Приглядевшись, Сабина заметила, что рама неплотно притворена, и толкнула окно внутрь. При этом заскрипел шарнир. Значит, кто-то открыл окно в дальней части дома, и она услышала этот звук. Все указывало на то, что кто-то хотел убить Хесса и представить случившееся самоубийством. Как и в случае с женой Тимбольдта.

Теперь ход событий начал проясняться. Сабина попыталась поставить себя на место преступника: «Ты обыскал дом и нашел документы в сейфе. Конечно, ты мог бы взять их с собой и уничтожить позже, но это было рискованно – тебя мог остановить полицейский патруль, верно? Поэтому ты разжег камин, бросил документы в огонь, чтобы уничтожить на месте, пока истекающий кровью Хесс лежал в ванне, а ты ждал, когда он умрет. Но я застигла тебя врасплох, и ты вынужден был бежать».

Сабина тряхнула головой, отгоняя видение. Вытащила документы из-под блузки, подошла к освещенному окну и взглянула на обуглившееся дело БКА с пометкой «конфиденциально».

Это были подписанные службой ведомственного надзора протоколы с датами отдельных допросов, а именно членов «Группы-6».

«Группа-6».

Сабина перелистнула страницу и нашла первые фамилии. Затаив дыхание, она пробежала глазами по строчкам. Упоминался Дитрих Хесс. А также Геральд Рорбек, Анна Хагена и Клаус Тимбольдт.

Она долго смотрела на следующую фамилию.

«Этого не может быть! Харальд Ломан!»

Значит, его тоже допрашивали как члена «Группы-6». Как назло, она доверилась именно Ломану, а этот мерзавец хладнокровно солгал ей. Когда утверждал, что не в курсе, в чем тогда было дело, и не знает фамилии шестого члена группы. Кого он хотел защитить? Шестого человека?

Неужели Снейдера? Все-таки они друзья.

Она услышала мужские голоса перед домом.

– Где Сабина Немез?

– Женщина, которая сообщила нам о случившемся? Без понятия. Только что была здесь.

В следующий момент в небе раздался треск лопастей. Вертолет БКА с поисковыми прожекторами приближался к участку. Наверное, он приземлится в конце переулка на разворотной площадке для автомобилей и заберет Хесса.

Через окно ванной комнаты она услышала крик врача:

– Вертолет здесь. О’кей, вывозим его!

Санитары выкатили носилки из комнаты.

Сабина снова спрятала документы под блузкой – на этот раз засунув их за пояс на спине, – обошла вокруг дома и вернулась к входной двери. Перед домом стояли три машины уголовной полиции.

Она хотела подойти к первому попавшемуся полицейскому, чтобы предъявить свое удостоверение, но заметила Тимбольдта. «Он же выходит на службу лишь завтра!» И тем не менее он стоял перед домом и разговаривал по телефону. Очевидно, руководил оперативными действиями, хотя сам потерял жену всего несколько часов назад.

С чувством неловкости она подумала о документах за поясом, в которых упоминалось и его имя.

Внезапно поднялась пыль, в воздухе закружились листья и ветки. Вертолет, оглушительно треща, сделал круг над домом. Затем яркие прожекторы осветили площадку.

Тимбольдт узнал Сабину и окончил разговор. Сразу направился к ней.

– Что вы делаете в такое время у президента Хесса?! – крикнул он. – И откуда у вас вообще его адрес?

– Мне кажется, сейчас это не важно, – парировала она. – Я сомневаюсь, что Хесс хотел покончить с собой. Предполагаю, что внутри кто-то был, пытался его убить, а затем покинул дом через окно спальни.

Тимбольдт немедленно отреагировал, отдал несколько распоряжений своим коллегам, которые тут же рассеялись и стали прочесывать участок.

В этот момент Хесса выкатили из дома. Несмотря на все разногласия, которые были у Сабины с Хессом, ее сердце сжалось, когда она увидела, в каком жалком состоянии он находился – с зафиксированной головой и всевозможными трубками и проводами. Он был под наркозом, интубирован и подключен к аппарату искусственного дыхания.

– …И подготовьте реанимационную палату в больнице! – крикнул врач, завершил разговор и сунул телефон в карман.

Сабина подумала об Анне Хагене, чье самоубийство на железнодорожных путях она не смогла предотвратить, о жене Тимбольдта в гараже, чью жизнь она также не сумела спасти, и о Хессе. Убийца всегда был на шаг впереди нее – но, возможно, на этот раз она не слишком опоздала.

Носилки ненадолго поставили рядом с ней. Пока санитары возились со стойкой с капельницами, Сабина бросила взгляд на врача.

– И как?

Врач сжал губы и едва заметно покачал головой.

«Черт!»

Тут Сабина заметила, что инстинктивно взяла Хесса за руку. Из-за наркоза и обезболивающих он был без сознания и не ощущал прикосновений.

Возможно, Хесс умрет уже этой ночью. Сабина посмотрела на Тимбольдта. Он стоял в нескольких метрах от нее и инструктировал полицейских.

– Сейчас сядет! – закричал врач.

На участке поднялся ветер, а вершины елей нагнулись, когда вертолет Triple Two приземлился на разворотной площадке.

Сабине хотелось нагнуться к Хессу и спросить, кто был в его доме, кто убил его жену и что сделала «Группа-6». Но он не мог ее слышать, тем более говорить из-за трубки в горле. Веки Хесса дрогнули, и Сабина предположила, что он просто отреагировал на ее движение, не больше.