Русский калибр (сборник) - Пётр Разуваев

Самолёт летел и летел, будто издеваясь над естественным желанием пассажиров поскорей оказаться на более твердой, чем воздух, поверхности. Когда, наконец, загорелись надписи, рекомендующие пристегнуть ремни и забыть о курении, я уже ощутил свой многострадальный зад как плоскость, а в голосе соседской девушки стали проскальзывать истерические нотки. Толчок, возвестивший о прибытии на родину Санта-Клауса, был как нельзя кстати.

Дальше всё пошло так, как и было обещано. «Боинг» казался заполненным менее чем наполовину, но вереница бредущих по аэропорту пассажиров все равно выглядела внушительно. Эконом-классом летело множество российских туристов, из которых ровно половина уже успела конкретно отпраздновать предполагаемый приезд домой, а вторая половина, представленная «новыми русскими», смотрелась ещё круче первой. Меня потряс один экземпляр, по габаритам очень напоминающий борца сумо, килограммов на двести весом, с шеезатылком, равным талии кабана. Его сопровождала хрупкая молоденькая девушка, которая тащила его портплед и отвечала за него на все вопросы, задаваемые местными чиновниками. На лице у этого господина, если можно такое называть лицом, были написаны сразу обе из двух имеющихся у него мыслей: «Бить?» и «Не бить?» А курило это чудо российской генетики длинные и изящные сигареты «More». Полный абзац. Без комментариев.

Аккуратно отделив счастливых обладателей «не российских» паспортов от общей массы дорогих гостей, вежливые финские служащие проводили нас к большому автобусу. Всего «нерусских» набралось человек двадцать. После короткой поездки по окрестностям аэропорта нас привезли к большому зданию, над которым гордо реял белый стяг с нарисованным на нём оголодавшим плейбоевским кроликом. Называлось это великолепие «Rantasipi Hotel Finland», и ничего другого радушные хозяева предлагать явно не собирались.

В просторном холле отеля местный Самый-Самый объяснил нам ситуацию. Согласно метеопрогнозу, грядущий день обещал быть вполне лётным не только в экономически развитых странах типа Финляндии, но даже в России, и в частности — в Санкт-Петербурге. Поэтому завтра, не позднее полудня, наш «Боинг» взовьётся в небеса и доставит всех желающих туда, куда они так стремятся. А остаток сегодняшнего дня авиакомпания SAS предлагает нам провести в этом вот чудесном отеле (тут следует широкий жест рукой), разумеется, за счёт фирмы. Ночлег, любые номера по нашему выбору, ужин и завтрак типа «шведский стол». Расстояние от отеля до центра Хельсинки символическое, но… от прогулок в город лучше воздержаться. Во избежание. Вопросы есть?

Я всё понял ещё в самолёте, поэтому сразу пошёл к стойке ресепшен. Гордо отклонив предложенный мне номер, я с видом величавым и неприступным поинтересовался: что ещё может мне предложить это заведение? Тут меня стали уважать значительно интенсивнее, в результате чего я доплатил двести долларов и получил ключи от номера люкс. Уже подхватив сумку и направляясь к лифту, я вдруг поймал взгляд своей недавней соседки по самолёту. И столько в нём было откровенной неприязни, что я даже приостановился. То, что говорила в этот момент красивая еврейская девушка своему спутнику, было прозрачнее воды. Что-то типа: «А чем я хуже этого траханого француза, который взял люкс?» Смуглый мужчина с грустными глазами улыбался и, соглашаясь, кивал начинающей лысеть головой. Где он только раздобыл эту стерву? Усмехнувшись, я двинулся дальше.

Выбор номера объяснялся просто. Понты и привычка к красивой жизни были здесь абсолютно ни при чём. Я искренне верил в случайности, но, когда они происходили, внутри меня тут же срабатывал какой-то хитрый маячок, и врождённая осторожность приобретала гипертрофированные размеры. Выделив себя из общей массы пассажиров по материальному признаку, я создал вокруг своеобразную «мёртвую зону». Появление любого объекта в этом пространстве автоматически поднимало мои ушки на макушку. Почему-то сейчас такие предосторожности казались мне отнюдь не лишними.

Апартаменты оказались не роскошными, но вполне приличными. Две комнаты, большая кровать, идеально вылизанная ванная комната, включающая в себя миниатюрную сауну, мини-бар. В общем, всё необходимое для нормального отдыха. Не более того. По здравом размышлении проигнорировав мини-бар со всем его содержимым, я с головой окунулся в водные процедуры. Хороший сеанс сауны вперемежку с контрастным душем практически вернул мне человеческий облик. Усугубив это дело полуторачасовой разминкой, проведённой по всем канонам, без скидок на старость и похмельный синдром, я опять полез под холодный душ и в результате получил самого себя в виде полностью готовом к употреблению. Наконец-то. Радость моя была велика и неописуема.

Тут очень кстати позвонил портье и на безукоризненно правильном английском осведомился, собирается ли господин Дюпре поужинать в ресторане или же есть смысл прислать официанта прямо в номер? Чрезвычайно растроганный такой заботой, я объявил, что хочу быть «как все», а потому минут через десять спускаюсь. Рейтинг мой при этом, похоже, слегка понизился. Быстро подобрав свежую рубашку и модный галстук с какими-то безумными котами по всей поверхности, я натянул костюм и отправился навстречу чревоугодию.

Выстроенного для встречи оркестра, как обычно, не было. Равно как и почетного караула, девушек с цветами, умилённо плачущих старушек и прочего официоза. Нимало не смущённый этаким вот вялым приёмом, я молодцевато преодолел несколько ступенек, ведущих из холла непосредственно в ресторан, и остановился, вникая в особенности пейзажа.

Центральное место в этой композиции прочно занимали «наши». То есть — своевременно подвезённая «русскоязычная» часть пассажиров рейса Амстердам — Санкт-Петербург. Деловито жующие люди плотно обступили длинные столы с разнообразной снедью. Оттаскиваемые от столов тарелки были загружены, что называется, с горкой. Ни о каком мало-мальски элементарном вкусовом этикете никто даже и не помышлял. Сыры соседствовали с селёдкой и копченой колбасой, а запивалось всё это гастрономическое безобразие вполне приличными немецкими и французскими сухими винами. Финский персонал ресторана, потрясенный таким варварским подходом, был полностью деморализован и оттеснён в самый дальний угол зала. Мимо меня гордо прошествовал «борец сумо» с большой тарелкой жареных куриных ножек, творчески приправленных хорошей порцией маринованной с укропом селёдки. Под мышкой у мужчины была крепко зажата бутылка красного вина.

В общем, Русью здесь пахло не по-детски. Я достаточно долго проработал машинистом сцены в Камерном Драматическом театре и, что такое — «русские на шведском столе», знал отнюдь не понаслышке. В те времена я бы уже давно присоединился к жующим соотечественникам. Но это — в те времена.

Оглядевшись, я заметил в противоположном конце зала абсолютно не охваченный энтузиазмом масс уголок. Причина подобного пренебрежения была очевидна — там располагался бар, совмещённый с маленьким национальным ресторанчиком. Своего рода «status in statu». Заказать здесь можно было всё, но, в отличие от дармового шведского стола, сделанный заказ пришлось бы оплатить, что являлось условием совершенно неприемлемым для национальной гордости великороссов. Судя по всему, это было бы наилучшим продолжением избранной мною тактики «мёртвой зоны». Отбросив последние сомнения, я твёрдым шагом направился к последнему оплоту капитализма.