Грехи ассасина - Роберт Ферриньо

Старейший проклинал собственное невезение. Сперва умер от инсульта новый министр финансов Германии. Два года его продвигали на нужный пост, и вот пожалуйста — все усилия оказались потрачены впустую. А теперь еще это. Неужели их встреча с Глэдвелом действительно произошла случайно? Или Аллах в конце концов оставил его. Счел тварью, недостойной осуществить пророчество?

Старейший нервно вышагивал по богато обставленному салону каюты. Стопы его улавливали вибрацию — мощные двигатели океанского лайнера «Звезда морей» вспенивали воды Тихого океана, перемалывая кости морских чудовищ. В курильнице тлело сандаловое дерево и мирра, наполняя воздух успокаивающими ароматами детства и всех совершенных с той поры путешествий. Проделать такой путь, чтобы… В последний раз, когда он почти достиг успеха, все испортила племянница Рыжебородого Сара и ее друг, фидаин-отступник Ракким. Десятилетия напряженной работы закончились крахом из-за какой-то чересчур образованной распутницы.

Впрочем, неважно, Сара и Ракким действовали против него по собственной воле. Куда более серьезные опасения вызывало сегодняшнее, якобы случайное, появление Глэдвела. К встрече с достойным противником он был готов постоянно, а вот судьба до сих пор относилась к нему благосклонно.

Старейший еще некоторое время предавался сомнениям, затем отбросил их в сторону, подобно камешку из ботинка. Присутствие Глэдвела на борту не могло служить доказательством того, что Аллах отвернулся от него. Скорее, его следовало рассматривать как урок, преподанный свыше. Не теряй бдительности, ведь случайность может расстроить даже самый лучший план. Да, урок заключался именно в этом. Старейший давно вышел из детского возраста, однако еще не настолько состарился, чтобы противиться мудрости Аллаха. Невезение? Да. Но не дурное предзнаменование.

Он продолжал мерить шагами каюту. Чрезвычайно модная строгая отделка в стиле китайский модерн, светлое дерево и титан, представляла собой истинный верх восточноазиатского шика. Старейший его ненавидел, но он соответствовал образу отошедшего от дела горожанина, космополита, предпринимателя в области высоких технологий, так же как швейцарский костюм-тройка и тайские мокасины ручной работы с плетенными из золотой проволоки кисточками. Никаких молитвенных ковриков, никаких михрабов, показывающих направление на Мекку. Во всех отношениях он выглядел модерном, или атеистом. Слишком богатым и слишком умным для поклонения Аллаху. Проходя по общим палубам лайнера и услышав по системе оповещения сдержанный призыв к молитве, Старейший при виде правоверных, спешивших исполнить обряд, изображал на лице доведенную до совершенства слабую улыбку просвещенного, эдакое выражение легкого недоумения, виденное им в детстве на лицах британских господ, когда местные жители откликались на призыв в мечеть. Тогда британцы Аллаха не признавали, теперь же для них стало слишком поздно. Старейший молился у себя в каюте в полном одиночестве, и свидетелем его молитв являлся лишь сам Аллах. Он не нуждался в михрабе для определения направления на Мекку. Ему не требовались часы, чтобы узнать время намаза. Аллах поймет необходимость подобной скрытности.

Опустившись на один из диванов, Старейший взял в руки беспроводной блокнот и вернулся к чтению. Реферат по истории, написанный Сарой в девятом классе. Лучше бы он так и продолжал изучать его, а не отправился в столь неудачный момент на верхнюю палубу подышать соленым морским воздухом.

Работу обнаружили совсем недавно в архиве частного медресе, где получала образование Сара. Окажись она в его руках раньше, Старейший, возможно, с большим уважением отнесся бы к молодой распутнице, однако в те времена он даже слышать не хотел об интеллектуальных способностях женщин. Заблуждение обошлось ему слишком дорого. Сару вырастил сам Рыжебородый — директор Службы государственной безопасности, самый бесстрашный и коварный противник из всех, с какими Старейшему доводилось встречаться. Рыжебородый воспитал не только Сару, но и сироту Раккима, причем племяннице он дал образование в области искусства управления государством, а Раккиму — в области искусства ведения войны. Старейший уделил излишнее внимание второму, в то время как следить следовало за первой.

В экране блокнота отражалось красивое, с ястребиными чертами, лицо пожилого джентльмена, немного за семьдесят. Обманчивый образ. На самом деле джентльмену перевалило далеко за сто. Очень далеко. И не умирал он благодаря дарованной Аллахом жизнеспособности, трансплантации органов и новейшим достижениям науки, какие только можно приобрести за деньги. Старейший пригладил седые волосы. После бегства из Лас-Вегаса пришлось изменить внешность. Сбрить бороду, постричься и закрасить седину, а также надеть совершенно ненужные для его глаз очки. Ему расширили щеки, сделали губы более пухлыми, прижали к черепу уши. Одного из его двойников прошлым летом захватили в Таиланде. В доме, считавшемся совершенно безопасным. Тот предпочел покончить с собой. И даже после смерти он походил на прежнего Старейшего больше, нежели Старейший нынешний.

Глаза Старейшего скользили по строчкам. Большинство историков объясняли преобразование бывших Соединенных Штатов в два государства — Исламскую республику и христианский Библейский пояс — разделением на правоверных и неверных перед Судным днем, согласно предначертанному Аллахом. Какая чепуха. Саре едва исполнилось четырнадцать, но она понимала ситуацию лучше всех этих так называемых экспертов. Если б он знал, насколько хорошо учил племянницу Рыжебородый, убил бы еще до того, как у нее начались первые менструации.