Я все еще здесь - Клели Авит

Меня разбирало любопытство. Вот любопытство не имеет отношения к химии, это мне пока что понятно. Итак, мне было очень любопытно узнать, кто же это сидит рядом со мной на стуле. Выяснить это я никак не могла, оставалось только воображать. Правда, хватило меня ненадолго. До сих пор, если не считать врачей, медсестер и уборщицы, ко мне в палату входили только люди, которых я знала. Мне оставалось только представить себе, во что они одеты, вот и все. А тут мне ничего не светит, никаких данных, кроме его голоса.

* * *

Между прочим, вполне приятного голоса. И вообще, хоть какое-то разнообразие. Это первый новый голос за полтора месяца, так что, будь он даже хриплым или нудным, мне бы все равно понравился. Дружки моей сестрицы никогда не разговаривают; единственное, что я иногда различаю, это их слюнявые поцелуи – если парень вообще входит в палату, а не ждет в коридоре. Но у этого нового голоса действительно был какой-то особый тембр, одновременно легкомысленный и страстный.

А еще этот голос помог мне уточнить, какое сегодня число.

В самом деле, я нахожусь здесь целых пять месяцев, и сегодня, по всей видимости, у меня день рождения. Одно странно – почему меня не поздравила сестра? Может, решила, что это ни к чему? Или попросту забыла? Хотелось бы на нее разозлиться, но я не могу. Но все-таки, тридцать лет – не пустяк, такое обычно празднуют. Или я ошибаюсь?

Со стула послышалось какое-то шевеление. До меня донесся мягкий шорох, и я поняла, что он снимает свитер. Он задержал дыхание, просовывая голову через ворот, и слегка запыхтел, освобождая руки от рукавов. Свитер он вроде бы отложил в сторону и снова мерно задышал.

Я напряглась. По крайней мере, мне нравилось думать, что это так. Все живое во мне – то есть только мой слух – вцепилось в новое впечатление как в спасательный круг. Я слушала, слушала и слушала. И понемногу набрасывала в воображении его портрет.

Дышал он спокойно. Наверное, опять заснул. Дождь за окном стучал совсем тихо, и я улавливала, как трется его майка о пластиковую спинку стула. Наверное, он не очень крупного сложения, иначе не дышал бы так легко. Я попыталась сравнить его со своими знакомыми, но мы редко прислушиваемся к дыханию людей. Иногда я слушала, как дышали мои бывшие, если просыпалась раньше их. Некоторые говорили, что это нелепо; как правило, эти надолго не задерживались. Помню одного – он дышал в три присеста; мне это показалось уморительным, но я удержалась от смеха, чтобы его не разбудить. Он тоже вскоре получил отставку.

Вообще моя личная жизнь была довольно беспорядочной. По сравнению с сестрицей романтических увлечений у меня было гораздо меньше, и длились они недолго. Насколько я помню, около десятка. Некоторые совсем короткие, другие чуть длиннее. В данный момент у меня никого нет. Вот и хорошо: не знаю, как повел бы себя парень, узнав, что я в коме. Бросил бы меня сразу или немного выждал? Исчез бы, не сказав ни слова, или, как советуют врачи, пришел бы сказать мне, что между нами все кончено? Ему было бы нетрудно это сделать, он ведь думал бы, что я все равно ничего не слышу. И был бы прав – если говорить о первых четырнадцати неделях. В общем, я одинока и этому рада. Мне и так тяжело слушать при каждом визите рыдания матери – не хочу, чтобы тут рыдал кто-то еще.

Пока все эти воспоминания бродили у меня в голове, я сосредоточилась на своем дерзком посетителе. Теперь он дышал еще глубже. Видимо, и впрямь крепко заснул. Я сфокусировала на нем все внимание. Я не хотела, чтобы это кончилось. Единственное развлечение, единственное новое впечатление, почти единственное напоминание, что я все-таки отчасти жива. Потому что меня не очень-то радуют регулярные визиты сестры, обходы медсестер и столь же регулярные слезы матери. А сейчас как будто круги от камня пошли по воде. Обстановка изменилась. Я затрепетала бы в предвкушении, если бы могла двигаться.

Мне хотелось, чтобы время остановилось, но время не останавливается. Все, что у меня есть, – короткий отдых, который незнакомец позволил себе в моей палате. Как только он уйдет, все вернется на круги своя. И я останусь с этим подарком на день рождения. Хотелось бы мне улыбнуться этим мыслям.

Внезапно лязгнула защелка на двери. Я услышала голоса, и во мне вспыхнула радость. Я узнала Стива, Алекса и Ребекку. Похоже, у них все хорошо – голоса звучали весело. А мне вдруг захотелось попросить их замолчать, чтобы не разбудить моего гостя. Но, как всегда, я не могла ничего сделать, а кроме того, мне было интересно, как он объяснит им свое присутствие.

По звуку шагов и голосов я поняла, что трое моих друзей подошли ближе и вдруг остановились.

– Ой, глядите, кто это? – воскликнула Ребекка.

– Ты его знаешь? – спросил Алекс.

Должно быть, Ребекка отрицательно покачала головой. Я услышала, как они обступают стул и, наверное, наклоняются над моим посетителем.

– Надо же, спит, – сказала Ребекка. – Не будем будить?

– Будем! – бросил Стив. – Пусть катится отсюда!

– Он же никому не мешает, – возразила Ребекка. – А вдруг это друг Эльзы? Пригласим его отметить с нами. Или ты против?

– Н-ну-у-у…

Я представила себе надутую физиономию Стива. Я знаю, что несколько лет назад он питал ко мне слабость. Девушки-альпинистки – редкость, даже если живешь в горах. Ребекка бросила это дело три года назад, ей стало слишком страшно. Она и меня пробовала отговорить – наверное, мне следовало ее послушать. Но я слишком увлеклась. И Стив моментально в меня влюбился. Но в то время у меня был парень, так что я сразу дала ему понять, что вижу в нем только напарника в связке. Остальные друзья были для меня тяжеловаты, я искала кого-то своей весовой категории, а Стив оказался как раз нужной комплекции. Мы с ним великолепно сработались. Как только он уразумел, что я не лягу с ним в постель, тут же присвоил себе роль старшего брата. До чего же приятно сознавать, что тебя кто-то опекает – особенно когда ты всю жизнь была старшей. А тут еще Ребекка и Алекс стали встречаться, и у нас образовались две дружные парочки. Вот и сейчас Стив выступал в привычном репертуаре. Старший брат не разрешает приставать к сестренке.

– Стив, остынь! – вмешался Алекс. – Ну что такого может произойти в больнице? Ясное дело, это друг Эльзы, вот и все! Ну, заснул, и что, скандал теперь устраивать? Вопрос в том, будить его или начинать праздновать самим?

– По-моему, он уже сам все за нас решил, – заметила Ребекка.

И действительно, я услышала, что мой посетитель просыпается. Я вообразила, как он открывает глаза, как его взгляд фокусируется на окружающих, и мне стало смешно, когда я представила его изумление при виде трех человек, уставившихся на него.

– Ты кто такой?

Да, Стив не терял времени даром. Держу пари, что он чуть ли не вплотную подошел к незнакомцу и сверлит его сощуренными глазами, словно лазером, – ну, вылитый Супермен. Я успела сосчитать до пяти, прежде чем мой гость все тем же мелодичным голосом ответил:

– Я? Друг.