НЕобычная любовь. Дневник «подчиненной» - Софи Морган

Неожиданно мой мозг взорвался вопросами, мне стало любопытно, возникали ли у кого-нибудь мысли об Адаме в таком ключе. Воистину, составлять мнение о людях нужно очень осторожно! Похоже, он должен быть доминантом, судя по его предположению, что я сабмиссив или свитч (тот, кто может быть как сабмиссивом, так и доминантом).

София:

Хорошо, мне уже не так неудобно. Я не знала этого о тебе. Ты уложил меня на лопатки. Это замечательно.

Меня интересовало, не дала ли я ему под коленки. Даже для меня это было бы чересчур. Да и черт с этим. Проклятая Шарлотта! И, черт побери мое любопытство, я хотела знать о нем все.

София:

Часто ли ты ходишь на манчи?

Я знаю, что люблю совать нос не в свое дело. Но мое любопытство возникло в первую очередь оттого, что он привлек меня именно не как доминант. Вот оно, полное отсутствие радара отклонений! Хотя совершенно очевидно, что когда я познакомилась с ним, то не могла смотреть на него как на сексуальный объект никоим образом — ни душой, ни разумом.

Адам:

Бывало, заглядывал ненадолго. Там я встретил Кэтрин, мою бывшую. Она была сабой. Хотя бы некоторое время был не один. Несмотря на то, что это может тебя беспокоить, я, наоборот, в действительности не выискиваю, с кем бы начать встречаться. Если тебе неприятно, извини, что я поднял эту тему.

У меня появилось время все осмыслить. Значит, Шарлотта не посвящала его в интимные детали того, что мы делали друг с другом, чтобы нам было действительно хорошо.

София:

Это не неприятно — это замечательно. Я просто поражена, и это все. Шарлотта не упоминала об этом.

Его ответ был быстрым.

Адам:

Она ужасная штучка. Но мыслит в верном направлении.

Я знала, что он прав, но все еще чувствовала огромное желание сделать Шарлотте выговор за последнюю встречу. Я не успела ответить, как телефон пропиликал о новом сообщении.

Адам:

Еще один последний вопрос перед тем, как мы оставим эту тему, ладно?

София:

Я не уверена, что отвечу, но давай…

Адам:

Так кто же ты — саба или свитч? Это не дает мне покоя;)

В некотором роде неизбежно, что мы говорили о D/S не в последний раз. Спустя недели, в первый раз за все время, я могла с кем-то разговаривать о своих причудах открытым текстом. Никто из нас ничего не ожидал. Мы оба были непреклонны в своем нежелании встречаться. Не было ни единого намека, что это во что-то выльется или что мы как-нибудь встретимся. Просто было приятно поговорить о жизни с кем-то, для кого особенное положение вещей не было необычным — иногда мы что-то упоминали мимоходом, не придавая значения, не делая акценты.

Спустя недели, в первый раз за все время, я могла с кем-то разговаривать о своих причудах открытым текстом.

Он рассказал мне, как получал массу порочного удовольствия от своей подружки, хотя их отношения топтались на одном месте, потому что у них было мало общего, кроме сексуальных пристрастий. Я немного рассказала о том, что произошло у нас с Джеймсом, и сочувствие и доброжелательность Адама легли бальзамом на мою израненную душу.

В более игривых разговорах, чаще всего поздно ночью, мы немного обсудили наш опыт. Не в подробностях, а так, в целом, но достаточно глубоко, чтобы я была заинтригована: каким же именно доминантом он мог быть? Для меня было очевидно, что у него было больше опыта в этих делах, чем у меня, и что его больше интересовали психологические аспекты доминирования, чем причинение физической боли. Мне показалось это занимательным. Мне и Адам показался занимательным. И к тому же, он был невероятно вежлив. Он был внимательным и чутким, когда мы беседовали, говорили ли мы о повседневных делах или о глубоко личном.

Время от времени то один, то другой из нас мимоходом делал замечание, что неплохо было бы встретиться и выпить вместе. Но мы ни разу не обсуждали этот вопрос вплотную, вначале используя как оправдание загруженный период новогодних праздников, хотя в январе мы были уже свободнее. Я приняла отсутствие у него настойчивости как знак, что он не интересуется мною в этом качестве, что, конечно, приносило облегчение. Однако такое положение вещей было непонятно. Я не уверена, что имела право чувствовать себя оскорбленной, но в этой весьма нетипичной ситуации это было именно так.

Почему он не интересуется мною в романтическом плане? Я что, пустое место?

Знаю, я помешанная. Но только в мыслях, а их я держу при себе. Однажды после этого мы обсуждали последнюю идею Шарлотты взять Адама с собой и Томасом на манч. Что это за навязчивое желание свести его с кем-нибудь любой ценой?

Адам:

Я сказал ей, что мне это не интересно, но она попыталась убедить меня, что стоит сходить и подыскать кого-нибудь для того, чтобы выпустить пар.

София:

«Выпустить пар»? Попахивает клиникой.

Адам:

Согласен. Не пойми меня неправильно, иногда у меня возникает мысль о некотором мимолетном удовольствии, но я хочу, чтобы это было с человеком, с кем у меня есть хоть какая-то связь. Я хочу быть уверенным, что все пройдет естественно. Я не хочу играть ни с чьими чувствами, будто я использую человека только для секса.

София:

Ты хочешь получить удовольствие с кем-то, кто тоже не хочет отношений, поэтому и не подбиваешь никого ни на что?

Адам:

Точно.

София:

С кем-то, чьи чувства ты не ранишь ненароком, потому что человек хотел большего?

Адам:

Да.

София:

С человеком, во всех отношениях таким же, как и ты, с тем, кто готов к экспериментам и получает от этого удовольствие, но будет продолжать жить своей жизнью?

Адам:

Да, именно так.

Спорим, вы понимаете, к чему все идет? Я не понимала и даже не осознавала, что делают мои пальцы, пока не отпечатала и не отправила сообщение.

София:

С кем-то вроде меня?

Вот черт! Не успела я его отправить, как уже хотела бы вернуть назад. Чем я думала?! Понятно, у меня много месяцев не было вообще никакого секса и еще меньше D/S удовлетворения, но он-то этим не интересовался. Дерьмо! Вот это неловкость! Я начала печатать что-то другое, что могло бы превратить предыдущее сообщение в шутку, но не успела дописать предложение, как на экране вспыхнул его ответ.