Возвращение - Леонид Гришин

Марина проследила за тем, как народ вернулся к работе, и взгляд её остановился на двух официантках, вставших возле барной стойки. Марина подозвала их обеих.

– Я что недостаточно ясно вам сказала?

Девушки молча переглянулись, ничего не понимая.

– Я сказала, что в этом помещении курить запрещается и попросила убрать пепельницы.

– А это пусть уборщица делает, – сказала одна из них.

Марина взглянула на неё с интересом.

– Ваша фамилия? Вы сегодня же получите расчёт, а вы…

– Я уже пошла, пошла, сейчас уберу, – быстро убежала вторая.

А Марина развернулась и ушла в кабинет, чтобы подумать о том, как за межсезонное время успеть кое-что переделать. Она была почти уверена, что в скором времени купит это кафе и станет полноправной хозяйкой. По крайней мере, она на это надеялась…

На третий день в кабинет к Марине зашли двое молодых людей, в это время у нее были бармен и официантка. Увидев Марину за директорским столом, подошли к ней и начали спрашивать, кто она здесь такая.

– Ты что, не знаешь, кто пришёл? Мы крыша твоя.

Марина внимательно смерила их взглядом, а затем ответила:

– Крыша моя вон там, – показала она наверх, – а вас я не знаю и знать не хочу.

– Ты что, дура, что ли? Сегодня же день!

– Хороший, ясный день, – согласилась Марина.

– Ты посмотри, какую дуру здесь посадили, – говорит один другому, а затем, развернувшись к Марине, грубо заявил, – гони бабки!

– Сегодня день выплаты, – добавил второй.

– Извините, у меня таких не числится дней. У меня зарплата по другим дням, да и вы, по-моему, не мои сотрудники.

– Давай сюда деньги, а не то…

– Простите, – как бы не поняла Марина, – а не то что?

– А не то тресну тебя мордой об стол – сразу поумнеешь.

– Ой, как грубо, как грубо…

Она вышла из-за стола, сделала вид, что подходит к сейфу, а сама резко развернулась – и вдруг они оба упали…

– Коля, Катя, пожалуйста, поднимите их, заодно снимите с них пояса, оружие, цепи и возьмите телефоны.

– А они что… – начал было испугавшийся бармен.

Официантка, зажав двумя руками рот, с ужасом смотрела на Марину и двух повалившихся крепких ребят.

– Нет, они сейчас отойдут, – успокоила их Марина.

В это время один начал стонать, держась за печень. Оглянувшись вокруг, он устремил свой взгляд на Марину.

– Ты что, да Кабан придёт, он тебе голову оторвёт, – сказал он хриплым голосом.

– А это ещё что за свинья? – спросила Марина.

– Да ты что, не знаешь? Тебе не сказали, что ли?

– Да? А ну-ка позвоните.

Бармен дал одному из них телефон, тот набрал номер и передал трубку Марине. На телефоне высветилось лицо мужчины, который показался Марине знакомым.

– Ну, и чего ты звонишь? – услышала она в трубке.

– Да это не он звонит, это я звоню.

– А ты кто такая?

– А я директор кафе.

– И чего тебе надо?

– Да вот, мне сказали, что ты Кабан… Здесь твои поросятки обкакались, приди, убери за ними.

– Ты чего мелешь, я тебе сейчас приду – голову оторву!

Через несколько минут двери кабинета Марины распахиваются, входят три человека. Один из них, увидев Марину, остолбенел, его нижняя челюсть откинулась – и так он простоял несколько секунд. Затем он опомнился, резко встал в приветственную стойку, как в карате, – приветствовал Марину. Заметив своих «поросят», сидящих у стены, он повернулся к ним и сказал не то со злостью, не то со стыдом:

– Я же вам говорил, что нужно учиться и тренироваться, оболтусы. А ну вон отсюда! Все вон!

Все вышли, он закрыл дверь.

– Марина Ивановна, ты как сюда попала?

– А ты, Максим, теперь Кабаном стал?

– Да вы понимаете, Марина Ивановна…

– Максим, Максим… Мой лучший ученик и вдруг – Кабан.

– Здравствуйте!

– Ну, ты выдал, Кабан-Максим. Почему же тебя назвали Кабаном?

– Да на охоте были, я стоял на номере у дерева. Выскочил подраненный кабан, а у меня осечка. А он прямо летит разъярённый, я его тогда хватил прикладом, он повернулся и в дерево врезался. Я успел выхватить нож и перерезал ему горло. Так меня с тех пор и называют.

– А чем занимаешься?

– Да вот, охраной…

– То есть бандитизмом занимаешься… Ты же знаешь, что это уголовщина…

– Понимаете как…

– Нет, Максим, не понимаю… Ты скажи своим, чтобы они здесь больше не появлялись.

– Скажу. А как вы здесь оказались?

– Долгая история. Могу сказать только то, что это кафе я скоро куплю.

– Вы прямо из Питера сюда?

– Да, буду здесь жить. А ты как?

– Да я вообще отсюда родом, в Питере учился. Закончил там институт, здесь работы нет, заняться было нечем. Организовал секцию. Некоторые приводили ко мне своих сынков учиться, но это всё копейки… А теперь вот… Охраной занимаемся… И ещё по мелочи.

– Максим, ты же знаешь, чем это кончится. Если не тюрьмой, то разборками со стрельбой.

– Да, знаю, понимаю…

– Так почему бы тебе бизнесом нормальным не заняться? Ведь это же курортное место. Если ты здесь считаешься авторитетом, почему бы тебе не взять в аренду здесь у моря незастроенное место. Построй нормальные павильоны…

– Какие нормальные?

– Да любые, Максим! Любые, чтобы народ шёл и смотрел. Пляжные вещи, прохладительные напитки – что угодно! Только не кафе – об этом даже и не думай.

– Да я не знаю… Марина Ивановна, а вы мне поможете?

– В чём?

– Вот эту идею воплотить.

– А чем тебе помочь? Деньгами?

– Нет, деньги у нас есть. Кто бы мне всё это сделал, архитектор или кто там ещё? Это самое нарисовал бы, архитектор же должен быть. Это нужно и разрешение и согласование какое-то…

– Заходи ко мне завтра, часиков в двенадцать. Я обдумаю для тебя кое-что, и мы это обсудим.

Максим вышел из кабинета Марины и остановился перед теми двумя, которые уже почти пришли в себя.

– Через час всем собраться в спортзале, – грозно сказал он, сел в машину, где уже сидели те, с кем он приехал, и надавил на газ.

Приехав в спортзал, он сразу прошёл в свой кабинет, налил себе стакан «Нарзана», выпил и задумался. Сегодняшняя встреча с Мариной оказалась для него более чем просто неожиданной. Максим не видел её несколько лет с тех пор, как вернулся обратно в родной город. А познакомился он с ней почти сразу же после того, как поступил на первый курс и увидел объявление о том, что проводится набор в секцию восточных единоборств. Секция располагалась совсем близко, через два дома от института. Он уже давно думал над тем, чтобы освоить ещё какой-либо вид борьбы, помимо бокса, поэтому в назначенное время явился по указанному адресу.