Люблю. Целую. Твоя крыша - Марина Комарова

— Мама! Мама! — донёсся из комнаты голосок Оли, прерывая её на самом интересном месте. — Эля говорит, что выйдет замуж за Виталика, а он не хочет надевать бантик!

Я был не просто раздражён, я действительно злился. День не заладился с самого утра. Сначала этот дурацкий будильник, зазвонивший на час раньше. Конечно, ослу понятно, что я сам его вчера и ткнул непослушными пальцами, но утром, при раскалывающейся голове, под тарабанящий за окном дождь и жуткий сквозняк… Настроение — накрыться одеялом с головой, отключить телефон и сделать вид, что меня не существует в принципе.

Мозг услужливо подсунул воспоминания о вчерашней ссоре с отцом. Очень… громкой ссоре. Это при том, что ему не стоит нервничать, и я старался почти не отвечать. Но когда неожиданно становишься чуть ли не самым худшим сыном на свете без видимых на то причин, это обидно. И больно.

В общем, выходной позволял немного отдохнуть, но было не до того. Поэтому с утра я заехал в офис, чтобы разобраться с накопившейся за неделю мелочовкой. А потом позвонила Марианна и попросила смотаться на вокзал и забрать ключи у Ниночки.

Ниночка — это нечто. Милая девочка, ангельское личико, чудище на каблучках. Ответственная за снабжение в «Ан-Лин», правая рука Марианны. Только вот беда — забывчивая очень. То телефон забудет, то кошелёк, то платье, то… Сложно с ней, короче говоря. Ибо про свой недостаток она прекрасно знает и пытается его всячески купировать. В итоге к забывчивости прибавляется страшная привычка кидать в сумочку всё, что надо и не надо. Разумеется, потом она начинает терять всё это уже внутри самой сумочки, а потом с воплями: «А-а-а, всё пропало!» — носиться по салону и пытаться хоть как-то исправить положение.

Мудрая Марианна, моя старшая сестра, поэтому всегда хранит дубликаты. Но в этот раз Ниночка перестаралась и уволокла даже их. И обнаружила это только на вокзале. В панике позвонила Марианне, а та уже переадресовала проблему мне.

Взламывать дверь в кладовую неразумно, поэтому лучше поторопиться и перехватить Ниночку с её шаловливыми ручонками прямо перед отходом поезда. А то так и увезёт ключи в Чехию.

Благо от офиса ехать недалеко.

Но ангелам за завесой серого дождливого неба было явно скучно. Поэтому они решили немного поиздеваться, уронив меня прямо на забавную девчонку в красных ботинках. Конечно, будь это в другом месте и при других обстоятельствах, я бы непременно попытался извиниться не только словами. Но после того как она на меня посмотрела, а нахальный серый кот обшипел… Честное слово, он смотрел на меня так, словно в жизни не видел ничего более отвратительного. М-да.

К Ниночке я вылетел в последние минуты. Она похлопала ресницами, оценив моё несколько взбудораженное состояние, потом сунула в руку ключи и застрекотала:

— Вы простите, пожалуйста, Руслан Витальевич, что так получилось. Я в следующий раз больше никогда, честно-честно. Так старалась ничего не оставить в офисе, что…

— Перестаралась, — буркнул я.

— Что вы говорите? — переспросила она.

— Всё хорошо, — сказал я, поглядывая на часы. — Ниночка, если вы не поспешите, поезд уйдёт без вас.

— Ох! — выдохнула она. — Спасибо, спасибо вам! — И затрясла мою руку так, что я понял: миленькие блондинки очень опасны, просто мы об этом не подозреваем. — Спасибо! Передайте ещё раз Марианне мои извинения!

С этими словами она подхватила чемоданчик и побежала к своему вагону. Я только покачал головой, некоторое время провожая её взглядом. Вот же ж… К жениху вроде бы едет. Марианна что-то говорила об этом, только я пропустил мимо ушей. Долгое время я вообще не мог понять, как моя обстоятельная и серьёзная старшая сестра сработалась с такой юлой, как Ниночка. Но потом, через время, понял. Ниночка не подставит. Не бросит. Станет барахтаться рядом с тобой, даже если будет возможность спастись одной. Прелестная порода женщин, готовых на самопожертвование. Пусть от этого и наступит конец света.

Покинув здание вокзала, я понял, что дождь припустил вовсю. Несколько секунд смотрел на хмурое небо, затем стёр с лица прохладные капли и направился к машине. Я люблю осень. И люблю Киев. Есть в них что-то успокаивающее. Но именно вместе. Тогда почему-то вспоминается родной Чернигов, и на душе становится хорошо. Не то что юг… Жара, зной, удушливый ветер. Соль моря, от которой почему-то всегда и все в восторге. Я к разряду этих людей не отношусь. Никогда не понимал, чем их так оно манит.

Сев в машину, поехал к дому Марианны. Работать уже не получится. И по дороге надо купить что-то племяшкам. При воспоминании о них на душе потеплело, и небо уже не казалось таким серым. Аня и Лина меня обожают и, стоит им до меня добраться, не отходят ни на шаг. Поэтому обмануть ожидания двух самых прекрасных дам пяти и семи лет от роду я не мог никак.

Марианна укоряла меня, что слишком балую её дочурок, но… как можно не баловать? Если у меня будет дочь, то буду баловать обязательно!

Насвистывая, я повернул, и тут же зазвонил телефон. Увидев имя звонившего, только сцепил зубы. Нет, не хочу с ним говорить. Особенно сейчас.

Но мелодия не умолкала, и пришлось взять трубку.

— Где ты? — спросил отец, опустив такую мелочь, как приветствие.

Внутри снова стало грозовым облаком сгущаться раздражение. Я прекрасно осознавал, что нельзя так, но реакция появлялась сама собой. К Марианне изначально были не такие требования, как ко мне. Я никогда не просил послаблений, но и не понимал, почему нельзя банально похвалить и…

— В машине, — ответил предельно коротко.

— Неплохо, — хмыкнул он. — Один?

Нет, конечно. Здесь только я и моя мания величия. Именно так, как ты любишь говорить. При этом не забывая напомнить, что прежде, чем обзаводиться этой манией, нужно хоть чего-то добиться. «Чего-то» у меня было. Сеть рекламных агентств, которые работали и приносили немалую прибыль. Но для отца это всего лишь пыль под ногами.

— В шесть приезжай ко мне, — сказал он не терпящим возражений тоном.

— По вопросу? — сухо уточнил я, выворачивая руль, чтобы объехать лихача на «Мерседесе», решившего, что вся дорога принадлежит ему.

Но в трубке уже раздавались короткие гудки. Злобно прошипев, я швырнул трубку на сиденье. И тут же сжал руку в кулак. Так, дыши, дыши глубже. Нельзя так беситься, это неправильно.

Тихо выругавшись, я прибавил скорость. К черту всё. Потом перезвоню. Наверно, опять будет говорить, что с моими агентствами надо что-то делать, а то и вовсе продать. Нет, дудки! Это всё моё, никому не отдам.

…Злость испарилась только после того, как я купил для племяшек игрушечных медведей с бантами и почти подъехал к дому Марианны. При входе в невероятно уютную квартиру на душе стало тепло. Аня и Лина с визгом «Дядя!» тут же бросились мне на шею, потом радостно заверещали при виде подарков и чуть не придушили.