Город Перестановок - Грег Иган

Если попытаться вскрыть себе вены, в какой момент вмешается Дарэм? Пол посмотрел на своё искажённое отражение в лезвии ножа. Вероятнее всего, оригинал даст ему умереть, а затем прогонит модель по новой с нуля, устранив нож. Все предыдущие Копии он гонял сотни раз, меняя аспекты их окружения, в тщетных попытках найти какой-то дешёвый трюк, способный отвлечь их от желания «соскочить». Некоторая доля чистого упрямства в характере не позволяла ему слишком быстро признать поражение и начать менять правила.

Пол отложил нож: ему не хотелось проводить этот эксперимент. Пока не хотелось.

* * *

За пределами квартиры всё было чуть менее убедительно: архитектура здания воспроизведена достаточно точно, вплоть до уродливых пластмассовых растений в горшках, но все коридоры пусты, а двери в другие квартиры заперты: за ними в буквальном смысле ничего. Пол пнул одну дверь изо всех сил, и казалось, что деревянная панель слегка подалась, но, осмотрев поверхность, он не нашёл на краске даже царапины. Модель в этом месте не допускала повреждений, а законы физики могут пойти умыться.

Улица была полна пешеходов и велосипедистов – все сплошь записи. Они были не призрачными, а вполне ощутимыми, но ощутимыми жутковато: неостановимые, непоколебимые, они были словно бесконечно сильные и равнодушные роботы. Пол немного прокатился на спине у одной хрупкой старушки; та равнодушно перенесла его через улицу. Одежда, кожа, даже волосы у неё были на ощупь совершенно одинаковыми и твёрдыми, как сталь, но не холодными. Нейтральной температуры.

Единственным предназначением улицы было служить чем-то вроде трёхмерных обоев: когда Копии взаимодействовали друг с другом, они часто пользовались для этого дешёвым, оцифрованным по записи окружением, наполненным чисто декоративными толпами. Площади, парки, кафе на открытом воздухе – всё это, конечно, придаёт уверенности, когда приходится бороться с ощущением изоляции и клаустрофобией. Правдоподобные посетители извне могли наведаться к Копиям лишь в том случае, если у них остались близкие или друзья, готовые ради этого замедлить свои психические процессы в семнадцать раз. Большинство родственников предпочитали удовлетворять своё чувство долга посредством обмена видеозаписями. Кто захочет провести день с прадедушкой, если на это нужно убить неделю жизни? Пол пробовал звонить Элизабет через терминал в его рабочей комнате, который, по идее, должен был давать доступ к внешнему миру через компьютерные коммуникации. Но, что неудивительно, Дарэм заблокировал и эту возможность.

Добравшись до угла, он обнаружил, что видимость города продолжается, уходя вдаль. Но стоило сделать шаг, и бетонное покрытие под ногами повело себя как бегущая дорожка, уходя назад ровно с такой скоростью, чтобы он не двигался с места, независимо от стараний. Пол чуть отошёл и попытался перепрыгнуть этот участок, но вся скорость, которую он себе придал в горизонтальном направлении, растворилась без малейших попыток «физического» оправдания, и приземление пришлось точно на середину всё той же беговой дорожки.

Записи людей, конечно, пересекали границу без всякого труда. Один человек шёл прямо на него; Пол не стал уклоняться и обнаружил, что его втискивает в зону повышенной вязкости, воздух вокруг делается болезненно неподатливым, пока он не соскользнул в сторону и не высвободился.

Ощущение, что стоит найти способ пробить барьер, и он каким-то образом «освободится», было необоримым, но Пол знал, что это полная ерунда. Даже если он вдруг найдёт лазейку в программе, которая позволит ему прорваться, он не увидит там ничего, кроме окружения, чем дальше, тем больше теряющего в правдоподобии. В записи может содержаться полная информация для любого направления взгляда лишь для определённой ограниченной зоны. «Сбежать» можно только в область, где вид города станет для него полон искажений и пропусков, а в конце концов будет поглощён сплошной чернотой.

Пол отступил от угла – отчасти обескураженный, отчасти весёлый. А что он хотел здесь найти? Дверь на краю модели с надписью «выход», через которую можно пройти в реальность? Метафорическую лестницу, ведущую в какую-нибудь котельную, изображающую изнанку мира, где можно повернуть несколько переключателей и взорвать всё к чертям? Нет у него никакого права брюзжать на окружение: оно в точности такое, как сам заказывал.

Кроме того, он заказывал идеальный весенний день. Пол прикрыл глаза и повернулся лицом к солнцу. Несмотря ни на что, было трудно не испытать чувство умиротворения от солнечного тепла, разлившегося по коже. Он напряг мышцы рук, плеч, спины – словно потянулся собственным «я» изнутри виртуального черепа ко всей математической плоти, запечатлевая смысл в туманности данных и связывая их вместе, столбя некую заявку. В штанах ощутимо зашевелилось. Существование начинало соблазнять его. На мгновение Пол позволил себе поддаться нутряному ощущению самого себя, затопившему и смывшему все бледные мыслеобразы оптических процессоров, все абстрактные отражения приблизительных и упрощённых программных решений. Это тело не желало испаряться, не хотело «соскакивать». Его не особенно заботило, что где-то имеется другая, «более настоящая» версия его же. Оно хотело сохранить целостность, жаждало продолжать существование.

И пусть это лишь пародия на жизнь, всегда остаётся шанс, что она усовершенствуется. Может быть, стоит уговорить Дарэма вернуть ему возможность коммуникации? Это стало бы началом. А когда наскучат библиотеки, новостные системы, базы данных и – если кто-то из них удостоит его свиданием, – призраки слабоумных старцев? Всегда можно приостановить себя до тех пор, пока скорость процессоров не нагонит реальность. Тогда люди смогут навещать его без замедления, а роботы с дистанционным управлением, может быть, станут достойны того, чтобы в них вселиться.

Пол открыл глаза и задрожал, несмотря на жару. Он уже не знал, чего хочет, – возможности «соскочить», объявить этот дурной сон оконченным или виртуального бессмертия. Но придётся принять, что есть лишь один способ сделать этот выбор своим собственным. Он негромко произнёс:

– Я не буду для тебя морской свинкой. Сотрудником – да. Равным партнёром. Если хочешь от меня сотрудничества, тебе придётся обращаться со мной как с коллегой, а не… частью аппаратуры. Понятно?

В воздухе перед ним раскрылось окно. Пол был поражён не столько видом своего предсказуемо самодовольного двойника, сколько комнатой за его спиной. То был всего лишь его кабинет, по виртуальной версии которого он ходил несколько минут назад без всякого интереса, – но сейчас он впервые смотрел в реальный мир и в реальном времени.

Пол подался к окну в надежде увидеть, нет ли в комнате кого-то ещё – Элизабет? – но изображение оказалось двумерным, перспектива от его движения не изменилась.

Дарэм из плоти и крови издал короткий высокий писк, затем с явным нетерпением дождался, когда второе окно, поменьше, не продемонстрирует Полу замедленное воспроизведение, где его речь прозвучит на четыре октавы ниже.

– Конечно же, понятно! Мы партнёры. Совершенно верно. Равные. Я бы не согласился на иное. Мы оба хотим достичь одного и того же, верно? Нам нужны ответы на одни и те же вопросы.