О людях и бегемотах - Сергей Мусаниф

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – сказал госсекретарь. – Но в России же не водятся бегемоты.

– Только в зоопарках, – подтвердил директор ЦРУ. – И это еще более странно. Сначала они увлеклись бегемотами, причем в самых разных формах, а потом вот это...

– Что ж, – сказал президент. – Думаю, что нам следует серьезно отнестись к этой информации, поскольку другой у нас попросту нет. Или я не прав?

– Нет.

– Правы.

Директор ЦРУ пожал плечами.

– Думаю, и нам надо внести свою лепту в это бегемотообожание, – сказал президент. – Может, что-то и обломится. Я хочу, чтобы вы приняли соответствующие поправки к Конституции и нужные законодательные акты. Отныне каждый гражданин Соединенных Штатов должен твердо знать, что бегемот – это хорошо.

Кто-то может заметить, что помещать предисловие автора ПОСЛЕ пролога, означающего начало произведения, это нонсенс, однако автор имеет право с этим не согласиться. Автор с пеной у рта и нездоровым блеском своих выразительных голубых глаз (обратите внимание, дамы, он не женат!) будет отстаивать свое право на авторский взгляд и собственную художественную позицию. Подумаешь, поменял местами предисловие и пролог. Повествование от этого только выиграет.

Что такое пролог?

Пролог обычно повествует о событиях, произошедших задолго до того, как началась сама история. Или о тех, что произойдут гораздо позже после ее окончания.

Или, в третьем варианте, который имеет место здесь и сейчас, текст пролога вырывается из текста самого произведения, причем вырывается из одного из самых удачных кусков, с тем, чтобы заинтриговать читателя и пробудить в нем желание узнать, что же, собственно говоря, произошло. И чем меньше читатель поймет из пролога, тем лучше для всего произведения.

С предисловием дела обстоят иначе. Предисловие должно быть понятно и прямо-таки обязано пролить свет хоть на какие-то участки художественного полотна, которое развернется сразу за ним. Итак...

Говорят, что Вселенная бесконечна, но это утверждение никто никогда даже не пытался проверить. В отличие от Вселенной наша история имеет конец, и до него еще далеко. Сейчас вы смотрите на самое ее начало.

У нашей Вселенной было одно начало – Большой взрыв. Большой взрыв был началом всего, так сказать, прадедушкой всех начал. Однако после того как последние раскаты первородного бабаха отгремели даже в самых захолустных галактиках, более ни одна история не могла похвастаться, что у нее было только одно начало. Ученые многих цивилизованных рас, взаимно не подозревавшие о своем сосуществовании, склонялись к мысли, что у каждой истории существует несколько начал, минимальное число которых равно трем. Согласно этой теории, одной из основных предпосылок любого происшествия является вышеупомянутый Большой взрыв. Потом уже остальные.

Поскольку автор является сторонником этой теории, он приведет в своем опусе все начала, по крайней мере те из них, которые являются доступными для понимания автора и могут быть проверены документально. Возможно, какое-то число первичных точек, в которых завязывался сюжет, и ускользнет от внимания литератора, однако основные моменты, а их ровно четыре[1], перед вами.

Итак...

БУМ!

В планетную систему, которая много позже будет названа Солнечной, прилетел космический корабль-разведчик с очень далекой планеты, вращавшейся вокруг обреченной звезды. После того как члены экипажа обменялись ритуальными фразами типа «Наконец-то!», «Потрясающие запасы аш-два-о» и «Как раз то, что нам нужно!», капитан отдал приказ спускать шлюпки. Спустя десять мини-циклов после того, как последняя шлюпка отвалила от борта корабля, разведчик был атакован боевым крейсером Империи из другой галактики и другого времени, провалившимся в пространственно-временную черную дыру, и был распылен на атомы согласно всем правилам ведения наступательного боя в открытом космическом пространстве.

Цитата из бортового журнала научно-исследовательского корабля «Родное болото», кодовый номер 346-12ФФF, с планеты Гип-то.

Капитан. Если последние полученные нами данные достоверны, то мы на месте.

Ученый-эксперт. Поразительно! Судя по всему, мы находимся в той самой точке, где много циклов назад пропал один из первых наших разведчиков. Тот самый, что успел перед гибелью сообщить о своей находке.

Капитан. Вы думаете, планета до сих пор пригодна для обитания? Ведь с тех пор минула не одна тысяча циклов...

Ученый-эксперт. Видите ли, капитан, хоть для нас и прошло очень много времени и не одно болото пересохло с той поры, с точки зрения планетарной геологии этот срок является мизерным, и планета не могла прийти в абсолютно негодное для проживания состояние. Достаточные запасы аш-два-о, пригодная для дыхания атмосфера и располагающий климат просто не могут улетучиться за столь мизерный срок.

Капитан. Это хорошо. А то не хотелось бы потратить кучу времени, чтобы обнаружить еще один пустынный обезвоженный мир.

Ученый-эксперт. Этого не произойдет. Насколько я понимаю, нам нужна третья от звезды планета. Предлагаю немедленно лечь на стационарную орбиту и выпустить автоматические боты для анализа атмосферы и почвы. Если результаты будут положительными, мы сможем отправить радостную весть уже через несколько циклов.

Юнга. Кхе.

Ученый-эксперт. Капитан, что же вы медлите! Немедленно вводите программу сближения. Наша цивилизация спасена!

Юнга. Кхе-кхе.

Ученый-эксперт. Юнга, что вы кашляете? Вы чем-то подавились? Или вы хотите что-то сказать и таким образом привлекаете наше внимание? Если вы хотите что-то нам сообщить в эту эпохальную минуту и присоединиться к общему для нашей нации триумфу, не мешкайте!

Юнга. Да я только вот... Геология, тектоника, аквалогия – оно, конечно, хорошо, кто бы спорил. Но есть еще и другие науки.

Ученый-эксперт. Ну и? Что вы хотите сказать этим вашим замечанием, которое никто и не собирается оспаривать?

Юнга. Например, я хочу напомнить вам о биологии.