Сплетенная с тобой - Сильвия Дэй

— Я должен быть уверен, что ты сможешь примириться с тем, что я совершил, и жить дальше, — тихо произнес он, накручивая мой локон на палец.

— Думаю, я смогу. А ты?

Его губы снова нашли мой рот.

— С тобой я преодолею все, что угодно.

Я засунула руку ему под фуфайку, чтобы почувствовать теплую золотистую кожу, обтягивающую рельефные мышцы. Его соблазнительное тело было настоящим произведением искусства. Я лизнула его губы, проведя языком по их капризному изгибу, и слегка прикусила. Гидеон тихо зарычал. И такой, можно сказать, животный звук стал для меня лучшей лаской.

— Прикоснись ко мне. — Это был приказ, но в голосе его прозвучала неприкрытая мольба.

— Я уже.

Он схватил меня за запястье, а затем беззастенчиво положил на мою ладонь свой член и стал тереться о меня. Я сразу обхватила пальцами его набухший орган, и от осознания того, что под спортивными штанами на нем ничего нет, мой пульс сразу участился.

— Боже, — выдохнула я. — Ты сводишь меня с ума.

Его синие глаза горели яростным огнем, лицо пылало, чувственные губы были слегка приоткрыты. Он никогда не пытался скрыть, как сильно я его завожу, и не старался сделать вид, что лучше меня контролирует свои эмоции. Да, в спальне он был господином, но его господство только больше возбуждало меня, поскольку я прекрасно понимала, что он не в состоянии противостоять возникшему между нами притяжению.

У меня перехватило дыхание. До сих пор не верилось, что он мой и стоит сейчас рядом — такой открытый, такой изголодавшийся и такой чертовски сексуальный.

Гидеон сорвал с меня полотенце и, когда оно упало на пол, судорожно сглотнул:

— Ах, Ева!

В его голосе было столько чувства, что я едва не расплакалась. Он рывком стянул с себя фуфайку и швырнул в сторону. А затем медленно прижался ко мне, оттягивая тот сладостный момент, когда наши тела соприкоснутся.

Он схватил меня за бедра, впился в них пальцами, его дыхание участилось. Я коснулась его груди сосками, и меня буквально пронзило желание, причем настолько острое, что я задохнулась. А затем он с утробным рычанием с силой прижал меня к себе, оторвал от пола и понес к кровати.

Коснувшись ягодицами матраса, я упала навзничь, а Гидеон склонился надо мной. Он просунул мне руку под спину, передвинул на середину кровати, а затем лег сверху. И не успела я опомниться, как его теплые мягкие губы уже жадно сосали мои груди. Он властно мял и сжимал их рукой, наслаждаясь их тяжестью.

— Господи, как же я по тебе соскучился, — простонал он.

Его кожа буквально обжигала мою холодную плоть; после мучительно долгих одиноких ночей было сладостно ощущать на себе тяжесть мужского тела.

Я сжала ногами его икры и, засунув руки ему за пояс, ухватилась за его твердый упругий зад. Потом притянула Гидеона к себе и приподняла бедра, чтобы почувствовать его член сквозь разделявший нас тонкий хлопок. Мне не терпелось ощутить его в себе, чтобы удостовериться до конца, что он теперь точно мой.

— Скажи это, — попросила я Гидеона, словно было недостаточно всех произнесенных ранее клятв.

Он откинулся назад и, нежно убрав волосы с моего лба, заглянул мне в глаза. Затем тяжело сглотнул.

Тогда я приподняла голову, наши губы встретились.

— Ладно, скажу первой. Я люблю тебя.

Он закрыл глаза и задрожал. Обхватил меня обеими руками, причем так крепко, что я задохнулась.

— Я люблю тебя, — прошептал он. — Даже слишком сильно.

Это пылкое признание эхом разнеслось в моей голове. Я уткнулась лицом ему в плечо и разрыдалась.

— Ангел. — Он нежно потянул меня за волосы.

Я откинула голову, наши губы встретились в поцелуе с соленым привкусом моих слез. Мои губы жадно впивались в его, словно он мог в любую минуту исчезнуть, не дав мне до конца испить чашу любви.

— Ева, позволь… — Он взял мое лицо в ладони. — Позволь любить тебя.

— Пожалуйста, — прошептала я, сомкнув пальцы у него на шее.

Его горячий возбужденный член терся о мои половые губы, надавливая на пульсирующий клитор.

— Не останавливайся.

— Никогда. Я и не смогу.

Он сжал мои ягодицы, чтобы наши бедра двигались в едином ритме.

А я задыхалась от наслаждения, волнами распространяющегося по моему телу, от прикосновения к груди Гидеона, поросшей жесткими волосками, что действовало крайне возбуждающе: бусинки сосков стали совсем каменными. У меня внутри все ныло и словно ждало жесткого натиска его члена.

Я царапала ногтями его спину, а он откликался на мои грубые ласки утробным рычанием, закидывая голову в порыве страстного исступления.

— Еще! — приказал он, его лицо раскраснелось, дыхание со свистом вырывалось из полуоткрытых губ.

Тогда я вонзила зубы ему в грудь, чуть повыше сердца. Гидеон зашипел, задрожал, но принял эту дикую ласку.

Мне трудно было сдержать клокочущий в груди вулкан противоречивых чувств, таких как любовь и желание, злость и страх. И еще боль. Боже, какая боль! Какая острая боль! Мне хотелось вгрызться в него зубами. Одновременно наказать и доставить удовольствие. Заставить его на собственной шкуре почувствовать хотя бы толику того, что я испытала, когда он меня оттолкнул.

Я провела языком по следам от зубов на его груди, и он еще сильнее придавил меня бедрами, а его член скользнул в раскрывшуюся, будто цветок, половую щель.

— Моя очередь, — мрачно прошептал он.

Он слегка приподнялся на локте, отчего его мускулы стали еще рельефнее, и свободной рукой сжал мою грудь. А потом наклонился и сомкнул губы вокруг соска. Его рот был жарким, а язык — точно шершавый бархат, и, когда он вонзил зубы в тугой сосок, я не выдержала и вскрикнула, выгнувшись дугой от невыносимого желания.

Возбуждение было настолько сильным, что было уже не до нежностей. Я вцепилась ему в волосы, крепко обхватив ногами, не в силах более сопротивляться безумному желанию предъявить свои права на него. Обладать им. Сделать снова моим, и только моим.

— Гидеон, — простонала я.

Виски у меня были влажными от слез, в горле саднило.

— Я здесь, мой ангел, — выдохнул он и потянулся к другой груди.

Его шаловливые пальцы пощипывали мой мокрый сосок, словно играя с ним, и так до тех пор, пока я не оттолкнула его.

— Не сопротивляйся. Позволь мне тебя любить.

И только тут я поняла, что продолжаю тянуть его за волосы, словно отталкивая от себя, хотя больше всего на свете хотелось прильнуть к нему еще сильнее. Гидеон держал меня в осаде, постоянно соблазняя своими мужскими достоинствами и доскональным знанием моих эрогенных зон. И мне ничего не оставалось, как сдаться. Груди еще больше налились, половые губы увлажнились и набухли. Мои руки беспокойно двигались, а ноги взяли его в кольцо.