Ацтеки, майя, инки. Великие царства древней Америки - Виктор В. фон Хаген

Научная база была заложена. Отныне было установлено, что американские индейцы были строителями городов, располагавшихся повсюду в Новом Свете. Прескотт подробно описал их историю, основываясь на документах; Стивенс дал общее представление о цивилизации майя во всей ее целостности. И безусловно, за этим последовал бы значительный прогресс, не вмешайся доктрина «Божьего промысла». Быстро сменяя друг друга, произошли следующие события: оккупация Техаса (мексиканский Техас был захвачен в 1845 году, после того как постепенно заселявшие его американцы в 1836 году подняли мятеж и объявили Техас «независимым» от Мексики. – Ред.), война с Мексикой (1846–1848) и последовавшие отторжения более половины ее территории – нынешние штаты США Калифорния, Невада, Юта, Аризона, Колорадо, Нью– Мексико. («Пока я описывал завоевание Перу, – заметил Прескотт, – мое правительство осуществляло завоевание Мексики…») А вслед за этим началась лихорадка в связи с только что найденным золотом и устремление на обширные пустующие земли на Западе, взлет железнодорожных империй и мечты о канале, который соединил бы океаны, – все это на годы отодвинуло то, что могло бы стать естественным развитием интереса к археологии. Затем началась Гражданская война (между Севером и Югом США, 1861–1865) с ее естественными последствиями для всего, что не носило чисто военный характер. А когда Европа осуществила свое политическое вмешательство, посадив императором Мексики на древних землях ацтеков и майя Максимилиана (имеются в виду события 1861–1867 годов и короткое царствование Максимилиана Габсбурга, преданного, взятого в плен и растрелянного. – Ред.), это повлекло за собой годы войн, которые сделали земли древних солнечных царств местом, едва ли подходящим для археологов.

Что касается инков, они все еще пребывали погребенными в историческом забвении. Перу располагалось в краю заката, вдали от Европы и Северной Америки, и все, что было известно об истории этой страны, заключалось только в литературе. Но с тех пор, как Уильям Прескотт опубликовал свою «Историю завоевания Перу», такого рода историческая литература стала приобретать внушительный размах. Испанские ученые, потрясенные тем, что полуслепой бостонский юрист, который никогда не бывал в Перу (как, впрочем, и в Мексике), написал эпическое произведение о действиях Испании в Америке, то самое, что надлежало бы написать им, принялись после этого публиковать горы документов, лежавших в их архивах.

Именно с Альфреда Модсли в 1880 году начался современный этап американской археологии. Один француз столкнулся с Модсли в джунглях Чьяпаса, где тот только что обнаружил развалины майяского города Яшчилана. Француз был вне себя от гнева, лишившись права первооткрывателя. Модсли успокоил его, сказав: «То, что я опередил вас, – всего лишь случайность… вам не следует опасаться меня, ибо я всего лишь любитель, путешествующий ради собственного удовольствия…» Но именно исследования Модсли, его раскопки и записи всех известных на тот момент текстов майя (на памятниках и зданиях) дали ученым всего мира прочную основу, на которой можно было приступать к разгадке тайны иероглифов майя. Модсли стал духовным последователем Джона Ллойда Стивенса. Не испорченный английскими елейно-лицемерными принципами, он был скромен до невозможности; о нем лично так мало известно, что писатели именовали его на разные лады «сэром», «лордом» и «доктором», хотя он не являлся ни тем, ни другим, ни третьим. Такой дефицит биографических данных свидетельствует о том, насколько скрытен он был на самом деле. Превосходные гипсовые слепки с рельефных надписей майя, сделанные им в джунглях, пролежали в неизвестности много лет, пока не были извлечены на свет божий, составив экспозицию так называемого Зала Модсли в Британском музее. На долю Модсли выпало мало почестей, и только в 1925 году Кембриджский университет с запозданием удостоил его почетного звания.

После публикаций Модсли интерес к цивилизациям ацтеков, майя и инков оживился. Если ни один человек не является своего рода «островом», по той же причине не является островом и культура; археологов многих стран привлекли эти забытые цивилизации, и каждый из них по-своему, в соответствии с интеллектуальными традициями своей родины, внес собственный вклад в общее дело. Открывались все новые и новые забытые города; и проблем, которые порождало каждое новое открытие, становилось все больше, и они становились все глубже по мере того, как увеличивалось количество литературы.

Одно возникало из другого. Это сразу же стало ясно археологам, когда они начали снимать один за другим слои накопившейся земли; они обнаружили, что одна цивилизация лежит поверх другой. Разумеется, это не всегда происходило в точной последовательности, предлагаемой устными преданиями, но все же это было совершенно ясно. Цивилизации, с которыми белый человек впервые столкнулся в Новом Свете, явились кульминацией многих веков культурной эволюции. Где бы ни работали археологи, каждое открытие, подобное обнаружению перемешанных костей человека и вымерших млекопитающих, все дальше отодвигало человека вглубь, к горизонту времен. Из-за самой природы материала, с которым работали археологи, эти исследования становились все сложнее и приобретали определенную направленность. Пришлось привлечь астрономов, чтобы определить, как майя без помощи инструментов наблюдали бесконечные небеса и как им удавалось весьма точно вычислять движение планет. Специалисты в области сельского хозяйства изучали распространение маиса, который, по крайней мере в Центральной Америке, являлся пищевой базой древних культур. Географы, изучающие распространение растений, путешествовали по этим богатым зеленью краям, чтобы узнать, каким образом ботаника содействовала подъему ранних американских культур. Геологи были привлечены, чтобы определить, чем нефрит майя отличается от китайского. Специалисты по физической и социальной антропологии измеряли и вычисляли, взвешивали и делили тело и душу индейца, а также оценивали его физические возможности в отношении голода и любви.

Что, в конце концов, представляет собой этот поиск древнего человека в обеих Америках? Это по сути своей огромная и увлекательная тайна. При отсутствии письменных документов, подобных тем, что встречаются в Старом Свете, что же мы имеем для продолжения поиска? Мы имеем множество странных на слух названий: тольтеки, миштеки, чибча, купиниске. Есть у нас и масштаб – просторы Американского континента. У нас есть загадочный сюжет; кто был этим Пернатым Змеем – богом, культ которого охватил всю Мексику? Почему майя внезапно покинули сотни своих городов? Почему инки и майя не знали о существовании друг друга? У нас есть ключи к разгадке, из которых можно делать логические выводы и которые вполне могут поставить в тупик самого Шерлока Холмса. И постоянно присутствует новизна: обнаружение гробниц, вроде мавзолея бога-воина в прекрасно отделанном подземном святилище в Паленке, где гробнице быть не полагалось; или обнаружение варварски прекрасных настенных росписей – таких, как в джунглях в Бонампаке, росписей, которых не видел ни один человек с тех пор, как люди покинули эти места тысячу лет назад. Больше чем тайна – сам поиск является еще и мечтой… мечтой всякого археолога о том, что когда-нибудь в священной лесной тиши он обнаружит дворец, город, руины, дотоле не виданные ни одним исследователем. Таков основной человеческий инстинкт, ибо жизнь существует ради чего-то нового. Поэтому в археологии присутствует тревога ожидания; она сочетает в себе волнение охотника за сокровищами с романтикой. Глиняные черепки и мумии, камни и скелеты – все они являются путеводной нитью в истории культуры.