Наследник для миллиардера - Кира Шарм

на бегу руки к груди.

Как? Ну как же так?

Разве мало выпало на мою долю за последнее время бед?

И без того держалась из последних сил! А теперь как? Как же быть?

И почему?

Уже не стираю даже слез, что хлынули на щеки.

Почему я отдала свою невинность… Неизвестно кому!

Какому-нибудь наглому мажору! Решившему, что он хозяин мира и все его желания должны исполняться!

Еще одна…

Еще одна мечта, про любовь, одну-единственную, и долгую жизнь вместе разрушилась, как битая тарелка!

Внизу живота тянет. Пульсирует.

Даже чувствую теплую влагу. Видимо, до сих пор капает кровь!

Как я это объясню тому, кого полюблю? Как посмотрю ему в глаза?

Скажу, прости, но это был просто клиент из ресторана? И я не то, что его не любила, а даже не знала его имени? Не рассмотрела даже лица?!

Хочется реветь в голос. Вот прямо орать!

А Рая? Что теперь с ней будет?

Места, на котором столько бы платили, я точно не найду!

А еще…

Еще я просто задыхаюсь от обиды!

Ну, как можно быть такими? Каааак?

Грымза была строгой, иногда заносчивой и придиралась, да! Но чтобы такая подлость?

И Марьяна! Я же ее подругой считала!

И ведь обе они в курсе моей непростой ситуации! Не до конца, но самое главное знают! И то, что я сразу предупредила о том, что буду только работу исполнять! Не переходя никаких граней! Да и таких, которые из трусов выпрыгивали, чтобы обслужить клиента в ВИПке или в номере, хватает!

Почему же? Почему же именно я?

Как мне теперь верить людям?

Бегу так быстро, словно за мной гонятся.

Как будто можно убежать от таких проблем!

Останавливаюсь у подъезда.

Тяжело дышу, утирая слезы. Пытаюсь привести себя в порядок.

Приглаживаю волосы. Поправляю одежду.

И…

Натягиваю улыбку, поднимаясь к нужной мне двери.

Вымученную. Слабенькую.

Но все-таки улыбку!

– Таня!

Дверь открывается прежде, чем я успеваю нажать на кнопку звонка.

– Прости. Так вышло…

Нерешительно бормочу подруге.

– Рая…

– Уже проснулась. Не переживай. Мы уже завтракать садимся.

– Плакала? Волновалась?

Тревожно скольжу взглядом по коридору в кухню.

– Нууууууу…. Почти нет. Я ее мультиками утомила. Заснула прямо сидя перед телевизором. Отвлекла.

– Спасибо тебе,  Оль. Неудобно так… Прости.

Вздыхаю, пытаясь тут же направиться в кухню.

– Ерунда, – подруга хватает меня за руку.

– Случилось-то что? На тебе лица вообще нет! И я не помню, чтобы ты до утра разгуливала! Тань! Я тебя что? Сейчас встряхнуть должна?

Шипит, преграждая мне проход.

– Случилось, – киваю, всхлипывая. – Я… Потом!

Машу рукой, чувствуя, что сейчас просто разревусь.

А мне нельзя!

Мне перед Раей надо держаться! И улыбаться! Что-то, а новые стрессы ей совсем не нужны!

А Рая ребенок чуткий. Очень чуткий. Иногда мне кажется, что она чувствует и понимает больше, чем взрослые!

– Ладно. Забирай малявку! Но я тебя жду! Сразу, как освободишься!

– Хорошо, Оль, – киваю.

Даже не знаю, что мне сейчас больше необходимо.

Затолкать все внутрь себя. Сделать даже для себя самой вид, будто ничего не было. Забыть. Или наоборот. Выговориться по максимуму!

– Здравствуй, малыш!

Шепчу со слезами на глазах, входя в кухню.

Рая тут же бросает свою тарелку. Неуклюже сползает со стула и обхватывает мою шею руками.

Молча прижимается. Но так крепко!

И я глажу ее по волосам.

– Прости, маленькая. Мне пришлось задержаться на работе!

Против воли, голос дрожит.

Особенно когда сестренка прижимается ко мне еще сильнее. Так, словно впечататься хочет.

Да.

И я отвечаю тем же. Стискиваю ее обеими руками изо всех сил.

Нас ведь только двое теперь на земле и осталось!

С тех пор, как родители разбились на машине!

Представляю себе, как она могла испугаться, когда не дождалась меня вчера! Всегда дожидается. Даже когда я совсем поздно со смены возвращаюсь.

Оставляю ее у Оли. Но подруга не заставляет малышку укладываться спать. Понимает. Как она меня ждет.

И…

Этот страх. Что кто-то может не вернуться!

Всегда летит к дверям меня встречать!

– Никак не могла позвонить. Столько людей было! Даже присесть было некогда! И до сумочки добраться с телефоном!

Рая кивает мне в грудь.

А сама еще крепче прижимается.

– Ты спала хоть?

Опять кивает.

   – Ладно. Пойдем домой. Или поешь все-таки? Тут готовое, а мне еще готовить надо!

– Домой, – щебечет, наконец поднимая на меня глаза. – С тобой хочу.

Огромные. Зеленые. Как у мамы. И у меня. Но на маму она похожа все-таки больше.

И сердце снова сжимается.

Потому что ее глаза стали в последнее время такими взрослыми!

– Хорошо, малыш.

Опять прижимаю к себе.

Глажу по волосам.

Подхватываю на руки.

– Оль, мы пошли! Спасибо!

– Не забудь зайти потом! Я жду!

– Врушка, – тихо шепчу, кое-как справившись с замком, держа Раю на руках.

Только успеваю донести до комнаты, а она уже спит. Сопит так сладко, вцепившись в мое платье пальчиками.

– Угу, – сквозь сон кивает сестренка и улыбается.

Не спала она, конечно. Меня дожидалась!

Какие же они все-таки… Подонки!

Ребенка мне волноваться и не спать заставили!

– Тшшшшш, все. Я здесь. Спи малыш.

Укладываю Раю в постель.

Провожу по волосам, и, вздохнув, направляюсь в кухню.

Пытаюсь что-то приготовить. Но руки дрожат. Каша рассыпается, а вода обжигает пальцы.

Нет. Так не пойдет.

Присаживаюсь за стол на минутку, растирая пальцами виски.

В голове до сих пор гул и звон.

И чуть мутит. Есть точно не смогу, а Рая… Пока еще проснется…

Сбрасываю платье и белье.

Белье сразу в мусорную корзину!

Пусть я не живу в такой роскоши, чтобы даже трусиками раскидываться, а не хочу! Не хочу, чтобы хоть что-то напоминало мне о прошлой ночи!

Долго стою под струями воды. Тру мочалкой тело так, что оно просто горит!

Правда, в голове проясняется. Дурман и тяжесть выветриваются!

Но!

Ох, Господи!

Я пытаюсь вспомнить хоть что-то!

А там полный провал! Пустота!

Только груди почему-то напрягаются, а между ног тяжесть, жар и пульсация.

Когда вспоминаю сверкающие в темноте глаза. Зеленые. Ядовитые. Совсем не такие, как у нас с Раей!

Глаза самого дьявола! Коварного змея, что заставил Еву утратить рай!

Как они сверкали в темноте…

И его голос.

Низкий. Уверенный. Властный. Чуть хриплый.

Как она вдруг подошел… Обдав меня своим дыханием…

Накрыл жадно губы, сминая их.