Гордость и преступление - Антон Леонтьев

— Так если он принц, то как он одновременно еще и герцог? — спросила Вика, а подруга закатила глаза.

— Вичка, принц он по рождению, потому что сын наследника трона и внук королевы. А титул герцога ему присвоила бабушка в день свадьбы — в королевском семействе так заведено. Когда он станет королем, что рано или поздно случится, ведь бабушке уже под сто, а отцу, Уэльсу, восьмой десяток, то его герцогский титул вернется к короне и он сам сможет его дать кому-то из своих сыновей!

— А почему Кэролайн ужасная? — спросила Вика, имевшая более чем поверхностное представление о супруге принца-герцога, старшего внука королевы: подобные истории ее никогда не занимали, да и времени на них — с учетом пяти фирм — просто не было.

— Гордячка, зануда и карьеристка, которая все усилия приложила, чтобы выскочить за наследника престола! — выпалила Ирина, и Вика подумала, что именно такими словами ее подругу характеризовали сплетницы из высшего британского общества.

Ну, разве что не за наследника престола выскочила, а за виконта. Того самого, который намного выше барона, но чуть-чуть ниже графа.

— И вообще, не люблю я ее, не понимаю, отчего от нее все в таком диком восторге и считают законодательницей мод! Да, фигура отличная, но у меня не хуже! И вообще, не хочу о ней говорить!

Переведя дыхание, подруга продолжила:

— Ну, есть еще и его брат, младший сын принца Уэльского, принц Джоки. Развеселый, разбитной, тот самый, который как-то голый в бассейне с девицами в Лас-Вегасе плескался и на костюмированную вечеринку со свастикой на рукаве заявился. Правда, это уже давненько было, он уже не мальчик, за тридцать, но все еще неугомонный. То в Афганистане солдатом служил, то пешком в Антарктиду отправился. Парню явно не хватает твердой женской руки…

Ирина с полуулыбкой (на большее ее замороженная ботоксом лицевая мускулатура способна не была) посмотрела на Вику, а та, заслышав шум в прихожей, ответила:

— Ну, может, и мужской. В наше толерантное время никогда не знаешь наверняка. Ты же сама говорила о внуке герцога, который на знойном латиносе женился…

Разговор оборвался, потому что в гостиную вошел низкий приземистый субъект лет шестидесяти, с бритой лысой головой и красным бульдожьим лицом. Это и был Фредди, он же девятый виконт Фредерик Грейсток.

Тот самый, что намного выше барона, но чуть ниже графа.

Это в переносном смысле. А в самом прямом, как отметила Вика, суженый ее подруги был невысок и едва доставал ей до плеча, и это при том, что Ирина, как отметила Вика, носила обувь на плоской подошве, хотя раньше обожала высоченные каблуки.

Наверняка чтобы не усиливать и так слишком явный контраст между собой и виконтом. Иначе он тогда в одночасье стал бы не только ниже графа, но даже ниже баронета!

Улыбнувшись этим мыслям, Вика подала виконту руку, а тот приветствовал ее крепким рукопожатием и на неплохом русском смачным матерным выражением, причем весьма сложным и несколько архаичным, громогласно переходя потом на певучий аристократический английский:

— Я ведь правильно поставил ударение? Ах, не хотел вас шокировать, Викки! Не думайте, что все дворяне в Британии такие пошляки. Просто я самостоятельно учу русский — требуется для общения с тамошними партнерами по бизнесу. А они такие выражения любят. Если переговоры зашли в тупик и уже думаешь, что твои русские партнеры отрежут тебе голову, то стоит произнести нечто такое с добродушной улыбкой потомственного аристократа, как это сразу растопит лед, и все пойдет как по маслу. Чего не сделаешь для хорошей сделки, в особенности сейчас, во времена брекзита!

Он расхохотался, снова произнес по-русски что-то непотребное, и Вика заметила, как поморщилась Ирина, такой лексики явно не одобрявшая. Что же, британский виконт вел себя как мелкий урка, а девочка из Сибири, жевавшая в питерской общаге батон с докторской колбасой, была в любой момент готова выйти замуж за герцога.

Кажется, Вике предстояли занимательные лондонские каникулы!

Вика любила выходить на пробежку ранним-преранним утром: в другое время суток это было бы невозможно. В ее новом родном городе — Питере в особенности приятно было совершать полезный моцион летом, в период белых ночей, набережными по Васильевскому, а потом Петровскому острову, когда ей попадались утомленные группки туристов, которые брели в отели после бессонной ночи, и первые, особо рьяные, жители Северной Пальмиры, спешившие на работу.

А в холодное и темное время года она наматывала километры на беговой дорожке в своей квартире с видом на Неву.

Середина мая в Лондоне была на редкость теплая и солнечная, светало рано, и Вика решила своей привычке не изменять. Тем более она хорошо выспалась (благодаря благодатной разнице аж в целых три часа!) и чувствовала себя совершенно отдохнувшей, и это несмотря на бурный и крайне интересный вечер в лондонском пабе с достаточно большим количеством алкоголя в компании Фредди и Ирины, а также нескольких друзей виконта. Взглянув на часы и удостоверившись, что по местному времени пять минут шестого (а по-питерскому — пять минут девятого), она решила сжечь вчерашние — или даже уже частично сегодняшние — ненужные калории и, приняв душ, быстро оделась, и, прихватив свой смартфон и наушники, вышла на пробежку.

Топографию Лондона Вика, всегда тщательно готовившаяся к отпускным поездкам, которые за последние десять лет можно было пересчитать по пальцам одной руки, причем задействуя далеко не все пальцы, изучила заранее, да и трехзвездочный отель, оказавшийся хоть и небольшим, но крайне уютным, выбирала так, чтобы оттуда можно было без особых проблем добраться до располагавшегося неподалеку Гайд-парка.

Оказавшись в парке через десять минут быстрой ходьбы, послужившей разминкой, Вика, вставив наушники и включив на смартфоне начитку спорного научного бестселлера о возможности путешествий во времени при помощи «черных дыр», затрусила по дорожке.

Зрительная память у нее была отличная, пульс в норме, настроение по причине разливавшегося над британской столицей золотистого солнца великолепное, однако Вика никак не могла сконцентрироваться на книге.

Отчего-то в голову лезли обрывки вчерашних разговоров. И не давала покоя попытка Ирины свести ее если не с пожилым лордом, которому требовалась жена «синий чулок», так с отправившимся с ними вчера в паб средних лет американцем Майклом, который уже больше сорока лет жил в Лондоне: хоть и без титула, он был более чем обеспеченным инвестбанкиром, увлекавшимся к тому же теорией струн, о чем они и проговорили с Викой весь вечер.

А когда американец отправился на улицу, дабы перекурить, Ирина, подобравшись к подруге, зашептала на ухо:

— Майкл от тебя без ума! Мне даже Фредди уже все уши прожужжал, что таким его еще никогда не видел. Знаешь, сколько у него денег? Не меньше полумиллиарда — в фунтах! Отличная партия, просто отличная! И что главное, не женат и не был, и без детей — Вичка, надо брать!