Инферно. Армия ночи - Скотт Вестерфельд

Я стянул перчатку. Внешние слои пострадали, но ее зубы непроткнули кевлар. (Хотя иногда такое происходило.)

Мой мобильник почти разрядился, но позвонить я успел.

— Это она. Подберите нас.

Экран мобильника потемнел, и только тут я вспомнил, что,может, следовало бы предупредить их о сломанной лестнице. А, ладно. Как-нибудьуж сумеют забраться наверх.

— Кэл?

Я вздрогнул, но в ее полузакрытых глазах не было угрозы.

— Что, Сара?

— Покажи мне еще раз.

— Показать тебе что?

Она попыталась заговорить, однако лицо ее скривилось отболи.

— Ты имеешь в виду… — имя могло причинить ейстрадания, и я не стал называть его, — Короля?

Она кивнула.

— Тебе это не понравится. Он будет жечь, как солнце.

— Но я скучаю по нему… — Голос Сары звучал всетише, сон овладевал ею.

Я сглотнул, чувствуя тяжесть на сердце:

— Знаю.

Сара многое знала об Элвисе, но больше всего удовольствиеприносили всякие вроде бы незначительные факты. Ей нравилось, что второе имяего матери — Любовь. Она обшаривала Сеть в поисках аудиозаписей редких, переписанныхс пластинок шлягеров времен семидесятых, а про ее любимое кино вы, скореевсего, никогда и не слышали: «Вали отсюда, Джо».

В нем Элвис, наполовину навахо, объезжает в резервации дикихмустангов. По словам Сары, он был рожден для этой роли, поскольку на самом делепринадлежал к настоящим американским аборигенам. Да, правильно. Егопрапрапрапрабабка была чероки. И, как у большинства из нас, у него за плечамибыло шестнадцать прапрапрапрабабок. Не такое уж мощное генетическоевоздействие. Сару, однако, это не волновало. Она утверждала, что именно мелкие,незначительные воздействия важнее всего — держите в уме эту философию.

Теперь краткая сводка содержания фильма. Всякий раз, когдаЭлвису требуются деньги, он продает какую-то часть своего автомобиля. Уходятдверцы, потом крыша, потом сиденья, одно за другим. В итоге он разъезжает напустой раме — Элвис за рулем, четыре колеса и потрескивающий двигатель надороге.

По мере того как болезнь овладевала Сарой, дольше всего онанаходила поддержку в Элвисе.

Она выбросила все свои книги и одежду, стерла с жесткогодиска все фотографии, разбила все зеркала у себя в общежитии, но и тогда афишис Элвисом висели у нее на стенах; мятые и поцарапанные от сильных ударов, они,однако, оставались, где были. По мере того как ее сознание трансформировалось,Сара снова и снова кричала, что не может выносить моего вида, но никогда ислова не сказала против Короля.

В конце концов она сбежала, решив, что лучше исчезнуть вночи, чем изорвать в клочья эти лукаво улыбающиеся лица, которые она не моглабольше выносить.

Дожидаясь прибытия транспортировочной бригады, я смотрел,как она вздрагивает, и думал об Элвисе, сжимающем руль своего автомобиля, откоторого остался один скелет. Сара потеряла все, один за другим отбросила осколкисвоей жизни, чтобы умиротворить проклятие, и в конце концов оказалась здесь, втемноте, сжимая содрогающуюся, шаткую раму постели.

Природа ужасает, отталкивает. Порою она отвратительна имерзка. Возьмем, к примеру, трематодов. Трематоды — крошечные рыбки, живущие вжелудках птиц. (Как это происходит? Ужасно. Нy, продолжайте читать.) Где,собственно, и откладывают яйца. Однажды птица гадит в озеро — и вот потомствоуже в пути. Детки выводятся и плавают в озере, поджидая улиток. Трематоды микроскопические,настолько маленькие, что могут отложить яйца в глазу улитки, как говорят у насв Техасе.

Ну ладно, ладно, не говорят так у нас в Техасе. Но трематодыдействительно делают это. По какой-то причине они всегда выбирают левый глаз.Когда малыши выведутся, они сжирают левый глаз улитки и распространяются повсему телу. (Разве я не говорил, что это будет мерзко?) Однако они не убиваютулитку. По крайней мере, не сразу.

Сначала в животе полуслепой улитки возникает сверлящеечувство, и она думает, что голодна, начинает есть, но сколько бы ни ела, голодтолько усиливается. Видите ли, когда пища попадает туда, где прежде был желудокулитки, все, что осталось там, это трематоды, которым и достается еда. Улиткане может ни спариваться, ни спать, ни радоваться жизни другими, доступнымиулиткам способами. Она превращается в голодного робота, предназначенного длятого, чтобы доставлять еду своим ужасным крошечным пассажирам.

Со временем трематодам это надоедает, и они приканчиваютсвоего незадачливого «хозяина». Захватывают рога улитки, заставляя ихподергиваться. Делают так, что левый глаз улитки становится яркого цвета.Пролетающие наверху птицы замечают этих ярко окрашенных, подергивающихся улитоки думают: «Ага!»

Улитка съедена, и трематоды снова в желудке птицы, готовые квысадке в очередной водоем.

Приветствую вас в удивительном мире паразитов.

Там, где я и живу.

Еще одно, и потом, обещаю, больше никаких ужасныхбиологических подробностей (на протяжении нескольких страниц). Впервые читая отрематодах, я всегда удивлялся, почему птицы едят этих подергивающихся, странноокрашенных улиток. Разве не должна у птиц в конечном счете развитьсяспособность избегать улиток со светящимся левым глазом? В конце концов, это жемерзкая, напичканная трематодами улитка. С какой стати есть ее?

Оказывается, трематоды не доставляют неприятных ощущенийсвоему летучему «хозяину». Они вежливые гости, тихонько живут себе пожинают вовнутренностях птицы, не претендуя на ее пищу, или левый глаз, или ещечто-нибудь. Птица даже едва ли осознает их присутствие, просто сбрасывает ихвместе с дерьмом в ближайший водоем, словно маленькую, начиненную паразитамибомбу.

Складывается впечатление, будто птица и трематоды заключилимежду собой сделку. Ты носишь нас в своем желудке, а мы подбрасываем тебеполуслепых улиток. Разве сотрудничество не прекрасная вещь? Если, конечно, выслучайно не улитка…

Ладно, давайте проясним некоторые мифы о вампирах. Преждевсего, вы убедитесь, что я нечасто использую это слово на «в». Мы в Ночном Дозорепредпочитаем говорить «паразитоинфицированные», сокращенно — «инферны».

Главное, надо помнить, что тут нет никакой магии. Никакихполетов. У людей нет полых костей и крыльев, и заболевание не меняет этуситуацию. Также никаких превращений в летучих мышей или крыс. Нельзяпревратиться во что-то меньшее тебя самого — куда денется лишняя масса? Сдругой стороны, я понимаю, почему на протяжении столетий люди не знали, что иподумать. Инфернов сопровождают орды крыс, а иногда и летучих мышей, которыезаражаются и живут себе припеваючи, жируя на объедках, оставляемых инфернами.Грызуны представляют собой прекрасные «хранилища», в смысле, они для этогозаболевания все равно что складская тара. Если с инферном что-то случится,крысы дают паразиту возможность отсидеться, переждать до поры.