Черные списки судьбы - Кирилл Казанцев

Теперь разрыв был как в первые минуты кросса: Макс моментально догнал соперника и старался не отставать. После полянки миновали жутко грязный и скользкий овражек, тропа пошла вниз. Макс пару раз поскользнулся и едва не упал, троица догнала его, слышалось тяжелое сопение и ругань сквозь зубы. Рядом ненадолго оказался длинный, красный, аки свекла из борща, глянул на Макса безумными глазами и пропал из виду. Дорога выровнялась, елки жутковато шумели над головой, сверху сыпались иголки и прочая мелкая труха. Ноги разъезжались в скользкой глине, пришлось перейти на шаг, Макс почти догнал «монстра», топал у того за спиной, чувствуя на себе взгляды остальных. Все уже порядком выдохлись, черноглазый перестал улыбаться и все пялился на елки, будто видел там нечто, недоступное прочим.

Тропа снова пошла вверх, все кое-как взобрались по скользкому склону, и тут первый рывком дернул вперед. Макс не сразу сообразил, куда тот подевался, ринулся по тропинке влево, но вовремя заметил синюю стрелку на стволе сосны: так отмечали маршрут. Кинулся обратно, в повороте обошел длинного, едва не столкнул того на обочину и помчался следом за «монстром». Впереди за редеющим лесом показались крыши невысоких построек, лес расступился, и все оказались на поле размером вроде футбольного. Справа виднелись препятствия другой полосы, попроще, слева, судя по мишеням вдали, помещалось стрельбище, а впереди их ждала здоровенная танковая яма, доверху полная жидкой грязи. В длину она была метров пять, довольно глубокая, и заканчивалась наклонно натянутой сеткой с канатами, что свисали с той стороны каркаса из металлических труб. Яма была чем-то вроде вишенки на торте, последним испытанием, после коего оставался лишь короткий бросок к финишу. «Монстр» оглянулся и ринулся в яму, утонул в ней почти по грудь и боком, загребая грязь, двинул к сетке. Макс чуть притормозил на краю бездны и получил ощутимый толчок в спину: это длинный, белый, точно снеговик, с безумным взглядом пер напролом. Макс пропустил его, переждал фонтан грязи и рухнул следом. Поначалу аж задохнулся, точно глотнул этой вонючей жижи, но нет, просто грязь забыли подогреть, и она, мягко говоря, взбодрила не хуже водки. Он греб за «монстром», что уже был в паре метров от сетки, не обернулся на два шлепка и смачный мат позади, обогнал длинного. Тот брел, не видя перед собой дороги, даже глаза закрыл и смешно водил руками по сторонам. Лидер уже царапался по сетке вверх, было видно, что он здорово устал, «наелся», если перейти на спортивную терминологию. Макс еле поспевал за ним, видел, что разрыв медленно, но увеличивается, собрал себя в кучу и ухватился за мокрый канат. «Монстр» полз, точно во сне, невидяще глянул на Макса и принялся карабкаться дальше. Сорвался пару раз, оступился, едва не заехал преследователю по макушке, но лез дальше. Финиш был предсказуем: хоть ползком, но кандидат должен пересечь черту, и, похоже, на этот раз будет фотофиниш. Сердце уже колотилось в горле, воздуха не хватало, перед глазами все плыло. Макс взял чуть правее, поравнялся с лидером и обошел его, они медленно, точно две гусеницы, ползли по сетке, причем сонные и слепые гусеницы. Макс слышал тяжелое дыхание соперника, пару раз перехватил его не злобный, что странно, а удивленный взгляд: дескать, как это так, что происходит, граждане? Выкинул руки вверх, подтянулся, пальцы коснулись ледяного металла перекладины. Осталось только перетащить себя через нее и по канату слететь вниз, а дальше хоть трава не расти. Финиш вон он, видно по толпе встречающих, и где-то там ждет Левин, и долгожданная работа и новая жизнь. Макс перекинул ногу через перекладину, сел на нее верхом, примерился к канату, потянулся. «Монстр» только-только подползал, весь красный, со сжатыми зубами, смотрит в одну точку перед собой, ничего прочего будто не замечая. Макс выдохнул, вдохнул, ухватился за канат и глянул вниз.

Блондин и черноглазый едва добрели до середины ямы, обоих мотало по сторонам, а ведь впереди была еще сетка. Макс обхватил канат, примерился, и тут дошло, что чего-то не хватает, непонятно пока, чего именно. Снова глянул вниз, посторонился: «монстр» был уже близко, вцепился намертво в перекладину и висел на ней сосиской, приходя в себя. Двое внизу добрались до сетки, и тут над водой показалась облепленная грязью голова. «Хвостик» на затылке смешно мотался из стороны в сторону, длинный наполовину показался из грязи, ухватился за сетку, подтянулся, глянул вверх. И съехал в грязь, скрылся в ней с головой, по поверхности расходились неширокие ленивые круги. Секунда, две, три – он не показывался, «монстр» сидел рядом на перекладине и дышал, аки загнанный кобель, и уже тянулся к канату. Перехватил взгляд Макса, посмотрел вниз: над грязью показалась макушка и пропала. Блондин и второй остановились, переглянулись и двинули вбок, поверхность грязи шла волнами, но и только. «Монстр» глянул на Макса, снова вниз и полетел по канату на землю. Макс посмотрел ему вслед и скатился по сетке обратно в яму, принялся шарить в толще грязи. Моментально наткнулся на что-то здоровое, неподвижное и жутко холодное, кое-как выдернул его на поверхность. И едва не утопил обратно, до того тяжелым оказалось тело. Увидел краем глаза, что «монстр» благополучно приземлился и из последних сил уматывает к финишу, подхватил утопленника под руки и потащил к краю ямы. Блондин бочком прошел мимо и ловко полез по сетке, не забывая поглядывать вниз, черноглазый погреб к Максу. Вдвоем они кое-как вытащили длинного на траву, выползли следом и пару минут дышали, как псы, тоже на четвереньках: сил совсем не осталось.

– Он хоть жив? – первым смог говорить черноглазый, подобрался к утопленнику и оттянул ему нижнее веко, потом прижал пальцы к сонной артерии.

– Готов, – он шарахнулся назад, – захлебнулся.

Отполз еще дальше, потом поднялся на ноги и оперся ладонями в коленки. Макс подобрался к утопленнику, кое-как стер грязь у того с лица. Физиономия парня заострилась, рот полуоткрыт, глаза тоже, зрачки неподвижные, не дышит. Мелькнуло в памяти, что под водой человек может прожить от четырех до шести минут без последствий, они наступят потом, если мозг окажется без кислорода. Парень плавал меньше минуты, значит, не все потеряно.

– Держи ему голову, – Макс обернулся, но помощник уже топал к финишу, отплевывался на ходу. Времени не оставалось, Макс встал на колени рядом с парнем, задрал тому футболку, примерился, вспоминая, как правильно поставить руки, чтобы не переломать утопленнику ребра, положил ладони ему на грудную клетку и надавил с силой. Вроде, угадал, ничего не треснуло, только парень дернулся под руками и снова затих.

– Я тебе дам «готов», – Макс поудобнее устроился на коленях, растопырил пальцы и принялся откачивать того в режиме сто нажатий в минуту. Жал основанием ладони, вкладывался в каждое движение, а казалось, будто грушу боксерскую оживить пытается. Парень вздрагивал всем телом, у него неприятно моталась голова, и Макс не раз ловил на себе его неживой потухший взгляд. Более ничего не происходило, не менялось, но Макс не сдавался. «Я сейчас вместо его сердца и легких заодно, как насос», – он не сводил с парня глаз и жал с новой силой. Пару раз ладони соскользнули, Макс едва удержал равновесие, и тут показалось, что взгляд утопленника стал другим, прояснился, что ли. Парень дернулся уже сам, выгнулся над травой, захрипел, разинув рот, и снова грохнулся наземь. Макс мигом оказался рядом и принялся качать с новой силой, да так, что пот глаза застилал. Качал, пока сам не начал задыхаться, пока не потемнело все вокруг, и передышки себе не давал, и не для того, чтобы конкурента какого-никакого спасти, а не дать жизни вырваться из этого тела.