Мятежный восторг - Джейн Арчер

Смерть барона и баронессы больше всего затронула Жан-Клода и в какой-то мере его незаконнорожденного брага Куинси Жерара, которого Жанетта о самого начала недолюбливала, а вернее, не понимала. В самом деле, что у них могло быть общего? По слухам, мать Куинси была самой настоящей кочевой цыганкой. Никто не знал, как она выглядела, но цыганскую кровь, необузданную и неистовую, явно унаследовал ее отпрыск. Было в нем что-то бунтарское, и это отталкивало девушку, несмотря на его внешнюю привлекательность – сверкающие черные глаза и иссиня-черные как вороново крыло волосы.

Он родился за пять лет до появления на свет законного наследника и успел занять в сердце отца прочное место. Впрочем, Жан-Клоду не нужно было соперничать с ним за отцовскую любовь, поскольку к его услугам была вся, целиком, любовь материнская. Баронесса де Сангуин безумно любила единственного сына и бессовестно баловала, заваливая подарками.

О такой любви Жанетта мечтала всю жизнь. Она была сиротой – мать её умерла родами, пытаясь подарить наследника своему второму мужу. Жанетте тогда исполнилось три года. Осиротев, она осталась на попечении отчима. Единственным чувством, которое тот к ней испытывал, было возмущение тем, что она девочка, а не мальчик. Отца она не помнила совершенно и лишь по рассказам отчима знала, что он был последним потомком знатного, но обнищавшего рода и погиб в сражении. И все. Жанетте пришлось довольствоваться этой скудной информацией.

Надо сказать, Жанетта из кожи вон лезла, чтобы порадовать отчима, так как отчаянно нуждалась в любви и одобрении. В детстве она училась так прилежно, что домашние учителя всегда ставили ее в пример Жан-Клоду, с которым они сидели на уроках за одним столом. Позже она жадно глотала книгу за книгой, открывая для себя целый новый мир, куда более многообразный и волнующий, чем «Верлен».

Но в награду от отчима она получала лишь упреки. Хорошо воспитанной девушке, говорил он, не пристало читать серьезную литературу. Жанетта увлеклась верховой ездой и охотой, научилась даже выслеживать дичь, но опять-таки не заслужила его одобрения, потому что и в том перегнула палку. В конце концов, она смирилась с тем, что никогда не оправдает ожиданий отчима. Она читала, охотились, ежедневно выезжала на прогулки, хотя он и ворчал, что однажды она опозорит их род.

Однако в последние годы все изменилось, Жанетта начали взрослеть, и чем больше расцветала, тем более довольным выглядел отчим. Он всячески поощрял ее интерес к нарядам, украшениям и балам, что давались в его фамильном замке, а с ее многочисленными поклонниками был сама любезность, особенно с графом де Виньи. Жанетта ничего не имела против знаков внимания, однако ее интересовал только Жан-Клод. На него одного она изливала всю неизрасходованную любовь, всю нерастраченную с детства нежность. Он, похоже, платил ей взаимностью, и само собой разумелось, что со временем они обвенчаются.

Куинси, этот экзотический полукровка, никогда не занимал девушку. Во-первых, он был старше ее на девять лет, почти другое поколение! – а во-вторых, казался чересчур серьезным. С ним было неинтересно. Когда юная Жанетта испытывала на нем свое полудетское кокетство, он смотрел на нес с непонятной тоской и чем-то еще, что она не отваживалась назвать страстью и чего втайне побаивалась. Как-то незаметно она стала избегать Куинси, он тоже не навязывал ей своего общества, и, в конце концов, они вовсе перестали видеться.

После смерти барона и баронессы поместье перешло к законному наследнику. Куинси уехал сразу после похорон, объяснив это тем, что в «Сангуине» его теперь ничто не держит, а так как именно он обычно занимался делами поместья, все пошло наперекосяк. Жан-Клод так растерялся и испугался, что поначалу был даже рад, когда Ален де Виньи выиграл у него «Сангуин» в карты во время одной из дружеских пирушек.

Бедняжка Жан-Клод! Не его вина, что де Виньи оказался таким жадным пройдохой! Он всегда хотел заполучить соседние владения и, играя в карты, мошенничал без зазрения совести.

Вспомнив графа, Жанетта содрогнулась. Ален де Виньи мечтал заполучить не только «Сангуин». Он смотрел на нее похотливым взглядом, от которого по ее телу пробегали мурашки. Когда отчим дал согласие на брак, девушка возненавидела его, зная, что им движет обыкновенная корысть. Если соединить все три поместья – «Верден», «Сангуин» и «Бон-Темп», то получилось бы громадное земельное владение, предмет мечтаний любого дворянина. Что значили в сравнении с этим желания падчерицы, к тому же нелюбимой?

На все мольбы Жанетты отчим отвечал, что Ален де Виньи считается блестящей партией и что ей должен льстить его выбор. Когда девушка возражала, что графу уже тридцать восемь, что он слишком стар для нее, отчим уверял, что это совершенно не важно, так как граф находится в самом расцвете сил. А ей были глубоко безразличны его внешность, титул и богатство. Она любила другого.

Когда-то Жанетта дала Жан-Клоду слово, что будет ждать, сколько понадобится, пока он восстановит свои права на «Сангуин». И она держала слово, отвечая отказом на все предложения, пока отчим без ее ведома не устроил ее брак с графом де Виньи. После оглашения помолвки стало ясно – она должна бежать из этого дома. И Жанетта сбежала, даже не переодевшись после бала, устроенного в честь обручения, в том самом голубом атласном платье, что стало предметом восхищения приглашенных. Бегство не было запланировано и получилось как-то само собой, когда жених спустился с невестой в розарий, чтобы воспользоваться теми пока еще немногими правами, что давала ему помолвка: оставаться с ней наедине, обнимать и целовать ее. Во что все это вылилось, не хотелось и вспоминать. Граф буквально набросился на Жанетту. Он, запустив руки ей за корсаж, начал грубо, жадно мять ее груди и, тяжело дыша, посвящать в непристойные подробности того, что будет делать с ней после венчания. Ужас и отвращение придали ей сил. Она вонзила каблук в ногу жениха и укрылась в своей спальне, куда ему пока еще доступ был закрыт, а потом и вовсе покинула «Верлен».

Жанетта не собиралась лить слезы, не хотела жалеть себя, зная, что этим делу не поможешь. Она уже совершила первый шаг к свободе, оставалось разыскать Жан-Клода и обвенчаться с ним наперекор всему. Ведь не зря говорят, что любовь побеждает все преграды!

Ободренная этим, она поклялась быть сильной, во что бы то ни стало добраться до тетки и попросить помощи.

Экипаж прокатился по узким мощеным улочкам Марселя, сперва пробравшись между высокими строениями театрального квартала, потом вверх по рю Канар – к городскому лому графини де Жиро, непритязательному зданию из серого камня, зажатому между двумя точно такими же домами.

Сердце Жанетты учащенно забилось, когда она оперлась ни руку Жоржа, готовая сойти на мостовую. Пока кучер стучал в дверь, она нервно оправляла юбки и теребила край шали. Наконец дверь распахнулась. На пороге стояла, неодобрительно глядя Жанетту, экономка в черном. Она отступила и сторону, позволяя гостье войти в холл, потом сделала приглашающий жест в сторону малой гостиной и оставила ее одну. Жанетта не успела составить даже самого общего впечатления о комнате, когда ее негромко окликнули по имени. В дверях стояла дама, моложавая на вид, одетая по последней моде и тяжелую парчу и тщательно причесанная.