Я (не) продаюсь - Ана Сакру

Быть готовой...Хотелось уточнить "к чему именно», а ещё выдать что-то типа " и как вообще к такому можно подготовиться", но я конечно не стала. Сказала, что всё поняла, и повесила трубку.

Вечером сидели с Олей на кухне допоздна, распивая бутылку белого вина. Подруга была возбуждена и тараторила без умолку, нашла фотки Керефова в интернете. Тянула "вот это мужииик" и закатывала глаза. Считала, что мне повезло. Не понимала, что я такая кислая сижу, вот она бы на моём месте...

Только это не правда всё. Будь она на моём месте, тоже бы внутри дрожало всё, скручивало в тугой узел, и не знала бы куда себя деть. Я же знаю.

Позвонила Виталику под Олино хихиканье и сказала, что улетаю на две недели, чтобы не искал. Тот сразу взвился, и я чётко расслышала звук противно скрипнувшего дивана. Валялся, как обычно. Оплакивал гениальность свою. Ещё пиво наверно рядом стоит на обшарпанном журнальном столике. И "Битва складов" идёт по Дискавери. Противно стало, до тошноты. Ненавижу. Как я раньше этого всего не замечала, мирилась...В голове промелькнула мысль, что у Керефова вряд ли есть хоть один продавленный диван.

-Мы банкроты! У нас квартира сгорела, алё! А ты на море собралась? Анька, ты в своём уме? - визжит Виталик в трубку так, что мне приходится её от уха отодвинуть.

Я слушаю пару секунд, кусая губы. Изнутри накатывает что-то. Тёплое, тёмное, мстительное. Опоясывает кольцом горло, обжигает кончики ушей, щиплет язык. Глаза упираются в холодильник напротив, цепляются за магнитик из Турции.

-Я с мужчиной еду, Виталь. Всё, пока. Мне собираться надо.

Успеваю нажать отбой до того, как оглохну от его возмущенного злобного вопля.

Перевожу взгляд на Олю. Подруга пару раз ошалело хлопает наращёнными ресницами, а потом расплывается в широченной улыбке.

-Пааах,- приставляет указательный палец к виску и выстреливает,- Огонь, Нюш. Наповал его.

Открываю рот, чтобы сказать, что не хотела вот так. Не знаю, что нашло на меня. Но решаю не врать, тем более самой себе. Хотела. Губы невольно расползаются в ответной улыбке.

-За новую жизнь,- хитро улыбается Оля и поднимает бокал.

-Ага..

Мы звонко чокаемся.

Да, что бы не произошло, жизнь меня точно ждёт новая. И этой жизни придётся сильно постараться, чтобы стать хуже предыдущей. Это практически невозможно.

К припарковавшемуся во дворе мерседесу я подхожу на слабеющих с каждым шагом ногах. Я всё утро настраивалась на встречу с Керефовым. Придумывала, как буду держаться, что говорить, как себя вести. Но, смотря на тонированные стекла машины, за которыми вполне возможно скрывается ОН, понимаю, что ни черта не готова. Даже просто посмотреть в глаза. Мелькает идиотская мысль, что бы на это всё сказала мама? Преподаватель литературы, доцент кафедры. Щеки опаляет стыд, красными пятнами расползается по шее и груди. Встряхиваю головой, отгоняя запоздавшее горькое сожаление. Пути назад нет.

Водитель, мужчина средних лет с непроницаемым лицом, выходит из машины и открывает передо мной заднюю дверь. Не сдержавшись, шумно выдыхаю от облегчения. В салоне больше никого. У меня есть ещё примерно час, чтобы побыть с собой наедине и собраться. Автомобиль плавно выезжает из Олиного двора. Я втягиваю запах кожаной обивки, ненавязчивый аромат освежителя воздуха и прикрываю глаза, пытаясь унять внутреннюю дрожь.

Я думала, уже встречусь с ним. Смятение теперь только усиливается. Затянувшееся ожидание всегда давалось мне нелегко. Такое же чувство было, когда на экзамене пропустишь кого-то отвечать вперёд, а потом стоишь и губы кусаешь от досады, что был бы уже свободен, но приходится переминаться у закрытой двери.

Когда мы подъезжаем к аэропорту, я уже не в состоянии усидеть на одном месте. Пальцы покалывает, словно подушечки пронзают тысячи иголок. Сердце болезненно частит. Стоит выйти из машины, как глаза натыкаются на высокую худощавую фигуру Залима. Помощник Керефова охватывает меня быстрым взглядом. Мажет по белому свитшоту, скользит по светлым узким джинсам и задерживается на голубых ньюбэлансах на ногах. В этот момент я чётко осознаю, что в его глазах сквозит неодобрение. Ну да, я совсем не тяну на подружку миллионера, но вряд ли для Керефова это будет сюрприз. И все же мне неприятно. Нервно одергиваю кофту и засучиваю рукава в попытке хоть как-то скрыться от придирчивого взгляда Залима.

-Здравствуйте, Анна. Я провожу,- парень перестаёт меня разглядывать. Отворачивается и забирает мой чемодан у водителя. Он даже не ждёт ответной реакции на свои слова, просто быстро направляется к центральному входу в аэропорт.

А мне ничего не остаётся, как послушно потопать за ним. Мы минуем зал регистрации и направляемся ко входу для пассажиров Бизнес- класса. Я догоняю Залима лишь у стойки, когда он поворачивается ко мне и протягивает руку за паспортом. Копошусь под его нетерпеливым взглядом в сумочке, чувствуя себя полной дурой почему-то.

Он так смотрит. Это не передать даже. На меня наверно никогда никто так не смотрел. Будто я...недалекая что ли? Или не имеющая право на уважение. А ведь он мальчишка совсем, и так свысока...Я сглатываю подступающий к горлу ком и всё своё внимание отдаю работнице аэропорта. Осуждает, ну и пусть. Какое мне дело до него. Плевать.

-Дальше сами, Анна. Тигран Рустамович уже в самолете. Приятно провести время,- Залим отдаёт мне билет, проверенные документы и вдруг легко улыбается. Одним уголком губ. Но мне всё равно чудится намёк и улыбку вернуть я не могу.

-Спасибо,- бормочу в ответ и прохожу вглубь аэропорта.

В голове остаётся лишь одна фраза. Она кружится как белка в колесе, пока я иду к самолёту, поднимаюсь по трапу, протискиваюсь между кресел эконома в бизнес.

Тигран Рустамович уже в самолёте. Тигран Рустамович уже в самолёте.

Тигран...

-Здравствуй, Анна,- черные глаза впиваются в меня мёртвой хваткой, заставляя замереть, как кролик перед удавом.

Я так готовилась встретиться с Керефовым, и я совершенно не готова. По телу разливается липкая слабость. Как я смогу? О чём я думала???

- Садись.

* * *

Я мысленно считаю до трёх и занимаю соседнее кресло.

-Здравствуйте, Тигран Рустамович.

В данных обстоятельствах обращение по имени отчеству кажется мне слегка идиотским, но Керефов и не думает меня поправлять. Видимо, его оно полностью устраивает. На секунду представляю, что буду его так звать все две недели. Всегда. Даже во время...

Вспыхиваю от направления своих мыслей и натянуто улыбаюсь внимательно рассматривающему меня мужчине. Он никак не реагирует. Просто продолжает смотреть дальше. Так же, как ранее Залим, скользит взглядом по моей простой одежде, особое внимание уделив кроссовкам. Такое пристальное, что я борюсь с собой, чтобы не спрятать ноги под кресло. И что их всех так моя спортивная обувь беспокоит? Сказал бы заранее, что против. Что теперь- то пялиться. Но Керефов молчит.