Падающие в небеса - Азарий Лапидус

– Михаил Петрович! Извините, пожалуйста, у меня срочная информация. Разрешите? – испуганно произнесла Людмила.

– Говори! – резко бросил Сапожников.

– Звонила Марина Николаевна. Она уже час не может с вами связаться. У вас не работает мобильный телефон.

«Черт возьми! Я опять забыл включить свой мобильник». У Сапожникова было огромное количество служебных мобильных телефонов: они находились в машине, у помощников, у охранников, а кроме того, существовал один – личный, который Михаил Петрович носил с собой, и его номер знали только самые близкие. В течение дня Сапожников так много разговаривал по рабочим телефонам, что очень часто забывал о наличии своего личного, оставляя его дома. Марина, зная эту удивительную способность мужа, клала аппарат на видное место так, чтобы было невозможно покинуть квартиру, не взяв телефон. Но Михаил все равно умудрялся оставлять телефон дома либо на ходу засовывал его в карман, забывая включить. Сегодня он взял аппарат, но не включил его до сих пор.

– Свяжи меня с ней.

Не успел Сапожников закончить фразу, как тут же услышал в трубке нервный голос жены, видимо, ожидавшей ответа на протяжении нескольких минут:

– Скажи, зачем человеку нужен телефон?

– В каком смысле?

– В таком, что я пытаюсь связаться с тобой все утро. Ты опять не подходишь к телефону!

– Я просто забыл его включить…

Жена резко прервала Сапожникова:

– Вот именно! По всем служебным телефонам дозвониться невозможно – тебя не подзывают, говоря, что ты очень занят, а свой не включаешь. Ну и как я могу срочно с тобой связаться? И зачем тебе нужен телефон, если он все время дома или выключен?!

– Что стряслось, Марина? Прекрати истерику! – Сапожников за многие годы совместной жизни привык, что надо только сдержать первый напор жены, не заводясь, а потом перевести разговор в конструктивное русло.

– Ничего, – уже спокойнее сказала Марина, – я просто хочу напомнить тебе, что сегодня вечером в шесть часов родительское собрание.

– А мне эта информация зачем?

– Как зачем? Мы же договаривались, что сегодня ты пойдешь на собрание. У Ильи проблемы с классной руководительницей, и только ты сможешь с ней договориться. Она в принципе отцов любит больше, чем матерей, а уж папу Сапожникова давно мечтает заполучить к себе на растерзание и обольщение.

– Я не попадаю под обольстительные чары шестидесятилетних дам, а что касается растерзания, то оно мне не нужно. И без того полно, с кем я терзаюсь на работе.

– Мы же договаривались! – опять завелась Марина. – Я же вечером буду на процедуре, у меня обертывание.

– Ничего, обернешься в другой раз! Я вечером занят. Возьми денег, купи учительнице подарок, купи директрисе подарок. Скажи, что если они будут себя хорошо вести, я все-таки подарю им автобус… – И не дав жене возразить, Сапожников отключился. Встал, подошел к гардеробу, набросил элегантное черное пальто из тончайшего кашемира, сшитое на заказ специально приезжающим два раза в год портным из Милана, быстро вышел в приемную: – Людмила! Найди в бухгалтерии счет на автобус. Я приносил его месяца два назад и сказал пока придержать, не оплачивать… – Сапожников задумался. – Или поступи так! Позвони Марине Николаевне, и пусть она сама решает по ситуации: нужно покупать автобус или нет. Я уехал, приеду к вечеру.

Конечно же Сапожников не пойдет ни на какое родительское собрание. Он даже не помнил о своем обещании, а главное, не понимал, о чем можно говорить с классной руководительницей.

Единственный сын Илья доставлял Михаилу Петровичу массу проблем. Плохо учился, постоянно попадал в передряги, которые иногда заканчивались в отделениях милиции. После соответствующих звонков парня отпускали в руки начальника сапожниковской службы безопасности. Но огорчало, что промежуток времени между каждым последующим приземлением в «обезьяннике» катастрофически сокращался. И если после первого привода в милицию в возрасте четырнадцати лет в следующий раз Илья оказался там через полгода, то сейчас его забирали практически каждую неделю. Драки, связь с проститутками и, похоже, наркотики – количество нарушений нарастало с каждым днем, как снежный ком. Ничего, осталось немного, скоро Илья окончит школу и поедет учиться в Штаты. Там, в Калифорнии, обо всем уже договорились, а здесь, в Москве, все будет в порядке без учителей и директоров.

Пока ехали в СВР, помощники связывались с секретарем директора департамента, пытаясь договориться, чтобы машине Сапожникова разрешили въехать на территорию службы. Когда эскорт, состоящий из бронированного «Майбаха» и «Линкольна-Навигатора» с четырьмя охранниками, уже съезжал с Ленинского проспекта на Кольцевую дорогу, раздался телефонный звонок.

– Михаил Петрович, – произнесла Людмила расстроенным голосом, – нам не удалось договориться. Пропуск вам заказали, и вы можете получить его на проходной в бюро пропусков, а вот машину не пускают.

– Вы что, все там с ума сошли?! Я даже в Кремль на своей машине въезжаю! И здесь не собираюсь пешком ковылять! – возмущенно прокричал Сапожников, хотя в глубине души понимал, что его сотрудники сделали все возможное.

«Ну что же, попробую еще раз». – Михаил набрал номер приемной директора Департамента разведывательной службы.

Секретарша выслушала просьбу Сапожникова, попросила подождать, видимо, связывалась с шефом и, снова включившись через несколько минут, произнесла скороговоркой:

– Все в порядке, пропуск на вас, водителя и машину заказан. Сейчас я подробно запишу данные.

– Со мной в машине находится еще охранник.

– Ему придется подождать перед входом. Не забудьте, что проход на территорию службы с оружием запрещен.

Сапожников уже давно не носил с собой оружие, но таковое имел его водитель. Тот мог бы отдать пистолет охраннику, но насколько было известно Михаилу Петровичу, передача оружия другому сотруднику строго-настрого запрещена инструкцией МВД. «А вдруг готовится провокация? Ведь я до сих пор так и не знаю, в чем причина моего приглашения сюда. Лучше не буду рисковать».

– Сергей, – после минутного размышления обратился Сапожников к водителю, – когда подъедем к воротам, выйдешь из машины. Я сам сяду за руль и въеду на территорию.

– А вдруг там стоянка далеко от здания? Как же вы туда дойдете? Что им, трудно меня пропустить внутрь? – начал возмущаться водитель.

– Туда нельзя проезжать с оружием.

– Так я пистолет ребятам отдам, – кивнул водитель в сторону сидевшего рядом начальника охраны.

– Ничего, дойду как-нибудь! – Сапожников поставил точку в разговоре.

Маневр пересадки совершили перед самым въездом на глазах у удивленных охранников Службы внешней разведки. Они, не показав виду, внимательно проверили документы сидящего за рулем, заглянули в багажник, подставили зеркальце, осматривая днище машины. Через пять минут Сапожников ехал по дорожке, ведущей к стоянке автомашин, и думал, что довольно странно начинается визит в гости к российским разведчикам. Что же ждать дальше при таком начале? И как будто назло, в голове пронеслись слова известной песни: «То ли еще будет…» Сапожников не был очень суеверным человеком, но сейчас он сплюнул три раза через левое плечо и трижды постучал по деревянной обшивке из африканского кориандра.