Мелисанта. Погонщица таргов - Полина Краншевская

— Добро пожаловать в семью, дочка! — произнес граф, и я осознала, что теперь началась совсем иная жизнь для меня. Жизнь, в которой мне придется в одиночестве бороться против самых родных людей за право самой определять свою судьбу.

Глава 3

Из плена воспоминаний меня вырвали слова Рудольфа, прозвучавшие уже совсем близко:

— Я так скучал все эти годы по моей сестренке! А ты даже не хочешь выйти и поприветствовать, как полагается, своего старшего брата!

В коридоре послышался звук, приближающихся к гостиной шагов. В следующее мгновение дверь отворилась, и на пороге появилась графиня Элисия де Шевари.

— Рудольф, как хорошо, что ты здесь! Иди скорее в кабинет к отцу, он ждет тебя для важной беседы. Ты же знаешь, нужно еще очень многое подготовить к твоей помолвке!

— Конечно, мама, уже иду, — недовольно проворчал Рудольф.

Когда за братом захлопнулась дверь гостиной, я выдохнула и выглянула из-за портьеры.

— Я так и знала, что тебя пора спасать! — воскликнула тетя Эли, садясь в кресло.

За эти годы, я так и не привыкла называть ее и дядю «матерью» и «отцом». И делала это, только в крайних и вынужденных случаях. Тетя выглядела встревоженной. На ее красивом лице застыла печать печали и беспокойства. Я подошла и села в кресло напротив нее.

— Пока Рудольф находится в доме, я не смогу чувствовать себя в безопасности.

— Я понимаю, дорогая! Мне бы так хотелось, чтобы эта его одержимость тобой прошла с годами, но, видимо, этому не суждено сбыться. Каждый свой приезд он спрашивал о тебе. Мне чудом все эти годы удавалось прятать тебя от него в Академии. Но сегодня его помолвка с Елизией, дочерью барона Веланского. Ричард был неумолим, он потребовал твоего обязательного присутствия, — голос тети выдавал ее горечь и грусть.

— Я понимаю, и надеюсь, что все пройдет без последствий, — проговорила я, слабо веря в то, что говорю.

— Не беспокойся, я буду все время рядом с тобой! — тетя решительно поднялась и направилась на выход. — Нужно еще очень многое подготовить. Иди пока в свою комнату и постарайся до праздничного обеда не попадаться на глаза Рудольфу. А дальше решим, что делать.

Я стремительно поднялась и поспешила к себе. До торжественного обеда не так много времени, нужно еще привести себя в порядок и сделать так, чтобы у Рудольфа было, как можно меньше желания ко мне цепляться.

Я стояла в нижнем белье и чулках перед большим зеркалом в своей гардеробной и рассматривала себя. В этом году мне исполнилось двадцать два года, не так уж и много для мага. С момента моего поступления в Магическую Академию Дарсии прошло семь лет. За первые пять лет я окончила лекарский факультет с отличием, а последние два года проходила индивидуальное обучение у ректора Академии, магистра Ульриуса Велиниса.

Из зеркала на меня смотрела красивая девушка среднего роста. Высокая грудь, узкая талия, крутые бедра — только малая часть моей красоты. Огромные зеленые с золотыми прожилками глаза в обрамлении длинных густых ресниц, маленький изящный носик, пухлые алые губы, нежный румянец, вот что заставляло мужчин оборачиваться, когда я проходила мимо. Длинные шоколадного цвета волнистые волосы до пояса венчали мой образ. Зачем же природа столь щедро наградила меня внешними данными? Да, еще этот магический дар высшего уровня! Другая на моем месте была бы счастлива, но только не я. Зачем мне все это, если кроме сальных взглядов от мужчин я ничего больше не видела. На всех светский мероприятиях, куда меня исправно таскал дядя, знатные лорды осыпали меня комплиментами и одаривали многообещающими улыбочками, вместо того, чтобы узнать, чем же я живу и о чем мечтаю. А, собственно, зачем этим интересоваться? Ведь и так ясно, что мечтаю я исключительно о богатом и перспективном муже, а основная цель моей жизни родить ему весьма магически одаренных наследников. Горькая усмешка в очередной раз искривила мои губы.

Вот теперь еще и Рудольф вернулся домой, чтобы усугубить мое без того бесперспективное существование. За эти годы я старалась развить свой дар, как можно сильнее, выжимая из себя максимум на каждом практикуме и загружая свой мозг теорией так, что ни о чем другом думать не могла. Я надеялась, что когда-нибудь смогу избавиться от ненавистной клятвы роду де Шевари, а за одно, и от «почетной» обязанности выйти замуж за того, кто предложит больший выкуп, и родить ему детей. Конечно, я ничего не имею против рождения детей, но не от мужчины, которого едва знаю, и который всегда будет относиться ко мне, как к крайне дорогому приобретению в своей жизни. И, соответственно, будет ждать компенсации от своих денежных вложений.

За такими безрадостными мыслями я облачилась в просторное темно-синее платье, которое надежно скрывало мою точеную фигурку. Длинные расклешенные рукава, закрытый ворот, прямой подол по щиколотку. Единственное украшение этого платья — тончайшее белое кружево, обрамляющее ворот и рукава. Мягкие туфли без каблуков в тон платью подошли, как раз в пору. Никакого макияжа, волосы в простой узел на затылке. И вот я готова! Милый моему сердцу образ гувернантки или «синего чулка», как меня прозвали сокурсницы в Академии, где по большей части учились девушки с природным даром.

В дверь моей комнаты постучали, и на пороге возникла графиня Элисия де Шевари. Тетя, как всегда, выглядела великолепно, бордовое платье, подчеркивающее все изгибы стройной фигуры, высокая прическа из копны жгуче-черных волос, неброский макияж, фамильные драгоценности, все было подобрано со вкусом и изяществом.

— Дорогая, ты почему опять выглядишь, как учительница? У нас ведь праздничный обед, будут родственники будущей жены твоего брата.

С Елизией Веланской я была знакома давно. Мы вместе учились на лекарском факультете в Академии. Она была старше меня на два года, и всегда была заводилой нашего курса. Особой дружбы между нами никогда не водилось, да и что может быть общего между первой красавицей факультета и «синим чулком».

— Я не хочу провоцировать Рудольфа, пусть все его внимание достанется невесте, она поистине этого заслуживает, — проговорила, подходя к тете и вместе с ней направляясь в столовую.

— Хорошо, если ты так считаешь, я не против. Просто