Зимняя ведьма - Пола Брекстон

Кай и Моргана едут вдоль русла Аска. Слева от них серебрится лента огромной реки, повозка мчится по широкой долине. По обеим сторонам ее возвышаются величественные горы. А над ними вьется коршун, взмывая все выше на волнах теплого воздуха, и крик его кажется невероятно беспокойным. Кай смотрит в сторону жены. Слезы в ее глазах уже высохли, но на лице все еще страдальческое выражение. Кай знает – что бы он ни сказал, на душе Морганы легче не станет, и тем не менее он заводит разговор.

– Остановимся на ночлег в Брэконе. Если погода продержится, мы будем в Финнон-Лас уже завтра днем, – говорит Кай, показывая на гладкую, твердую поверхность дорожки. – Это хорошая дорога. Местным жителям стоило бы благодарить за это погонщиков скота, не правда ли? Вот только они не спешат сказать «спасибо». Зачем, если лучше наслаждаться жалобами: мол, наши повозки и стада месят грязь, когда идет дождь. Хотя так происходит только в это время года. Все остальное время дорога здесь такая чистая, какой ты видишь ее сейчас. И всем от этого лучше.

Кая раздражает его собственная попытка заполнить тишину болтовней. Он понимает, что это вредная привычка, от которой, ради блага их семейной жизни с Морганой, ему стоило бы избавиться. В конце концов, одной из тех черт в ней, которые его сначала и привлекли, была ее немота. До сих пор непонятно, почему. Когда Кэтрин была жива, беседовать с ней было одно удовольствие. Кэтрин умела дразнить его, а потом смеяться, когда он краснел. Кай задумался – а услышит ли он когда-нибудь смех Морганы. Наверное, нет. Он просовывает руку в карман пиджака и собирается достать приготовленный для нее подарок. Мягкий хлопок и шелковая лента, которой обернута вещица, приятно щекочут его теплые пальцы. Кай провел много счастливых часов, вырезая для невесты эту маленькую ложку. По традиции, надо было подарить ее Моргане, когда они только обручились, но тогда момент показался неподходящим. Тогда Кай решил преподнести подарок на свадебной церемонии, но застеснялся и упустил правильное мгновение для этого.

Повозка с опасной скоростью поднимается в гору. Это последняя гора из гряды Блэк-Маунтинс. Маршрут Кая и Морганы пролегает через село Болх, расположенное на ее скалистой местности. К тому времени, как повозка въезжает на вершину, лошадь уже совсем устала и беспорядочно перебирает ногами, опустив голову, словно пытаясь опереться на упряжь. Но Кай знает – его верный конь не подведет и доставит их с женой к месту назначения. На обочине он видит желоб-поилку для лошадей. Остановив повозку, Кай спрыгивает на землю.

– Пусть чуть-чуть отдохнет, – говорит он Моргане.

Та спускается следом, на мгновение обернувшись, чтобы в последний раз окинуть взглядом далекий Кундю, оставшийся на другом конце долины. Последний раз взглянуть на то место, которое считала своим домом. Кай подводит коня к поилке, и тот начинает пить. Уши животного дергаются с каждым глотком. Кай вытаскивает из повозки съестное, которое им в дорогу дала мать Морганы, а потом достает оловянную кружку, наливает воды и передает девушке. Супруги едят и пьют молча. Кай понимает, что наблюдает за женой, и замечает: она ни разу не посмотрела на него. Как будто он для нее совершенно ничего не значит. Кай спрашивает себя, надолго ли это. Легкий ветерок шевелит иссиня-черные волосы Морганы. На свадьбе у нее была высокая прическа, но сейчас она распустила волосы, приколов их по бокам заколками – это делает ее похожей на девчушку из соседней деревни. Где-то за изгородью слышится блеяние ягненка, потерявшего маму, – его плач громок и пронизан страхом. Но вот в ответ раздается более низкое «бе-е-е» матери-овцы, и снова становится тихо. Кай привык молчать исключительно наедине с самим собой, однако сейчас ему на удивление спокойно. Очевидно, Моргане не нужна вся эта непрерывная болтовня, которую так любят женщины. Если Кай сможет утихомирить свое сознание, сможет побороть те мысли, что носятся в его голове, быть может, в такой спокойной атмосфере ему будет хорошо. С тех пор как умерла Кэтрин, с тех пор как он пережил это горе, тишина казалась ему хранительницей лишь одиночества и боли утраты. Последнее время он только и думал, что о потере любимой женщины. Вот только было бы справедливо заметить – и об этом Кай тоже прекрасно знал, – что таким покинутым, одиноким, брошенным он чувствовал себя всегда, даже в компании других людей. Где-то внутри него вспыхнул слабый, маленький огонек надежды, что теперь, с появлением Морганы, все изменится.

Тем же днем они приезжают в «Дроверс» на западной стороне рынка города Брекон. Лучи вечернего солнца уже начинают окрашивать бледные стены скромного здания в розовый оттенок. Дав служащему монетку, Кай просит его присмотреть за лошадью, а они с Морганой несут вещи в дом. Гостиная на первом этаже выглядит довольно просто: высокие деревянные стулья с длинными спинками у камина, в центре комнаты пара столов, вокруг которых стоят скамьи. На другом конце гостиной находится узкая барная стойка, получившаяся благодаря уложенной на брусья подпорке – за ней стоят бочки, графины и пивные кружки. Вечер еще ранний, так что комната пуста – исключение составляет лишь одинокий фермер, уснувший при свече, которая уже успела погаснуть. Хозяин гостиницы, добродушный, круглолицый мужчина, тепло встречает Кая.

– Дженкинс, дружище! – хватает он парня за руку и энергично ее пожимает. – Рановато ты что-то, сезон ведь только начался.

– Ах, Дэфидд, в этот раз я не по делам.

Кай знает, что от него ждут более полную информацию, но выражение лица Морганы мешает ему произнести такие слова, как свадьба или невеста. И он рад видеть, что жена вздыхает с облегчением, когда он просто просит жилье на ночь и что-нибудь на ужин, сделав вид, словно не заметил любопытства своего знакомого.

Их провожают на второй этаж, в комнатку с очень низким потолком и настолько маленькую, что в ней едва хватает места для кровати. Когда они остаются одни, Кай пытается успокоить Моргану.

– Я пойду, посижу с Дэфиддом, – говорит он. – Мужик любит поговорить, и вряд ли мое участие в разговоре вообще потребуется. Поэтому я не стану рассказывать ему о нашей… Ну, пойду я. Распоряжусь, чтобы ужин тебе принесли в комнату.

Моргана смотрит на него, темные глаза широко распахнуты, она выглядит злой, и на ее лице очень ясно читается лишь один вопрос. Как если бы она сказала слова вслух.

– Не бойся, – говорит Кай, – я посижу в баре допоздна. Я тебя не… Побеспокою.

Она кивает и опускает взгляд. Кай тоже кивает, хотя Моргана на него не смотрит, разбирая свой багаж. Он заглядывает через плечо и с удивлением замечает, что в коробке Морганы книги.

– О, так ты умеешь читать? – Увидев выражение лица Морганы после этого вопроса, Кай краснеет и тут же добавляет: – Ну да, конечно же, почему нет? И не только по-валлийски, как я погляжу. Очень хорошо. Да, это очень хорошо.

Кай уходит, радуясь, что оставил Моргану в одиночестве, уже предвидя дальнейшее облегчение, которое принесет ему кружка теплого эля.

Он закрывает за собой дверь, и наконец я снова одна. Его благие намерения меня утомляют. Мама бы сказала, что я должна быть благодарна. Мне должно быть приятно – ведь у меня такой внимательный муж. Но я не рада. Я делаю все возможное, чтобы никто не смог по выражению моего лица понять, какой сумбур творится в моей душе, но, должно быть, это все равно видно, по крайней мере, это не укрылось от глаз Кая. И вот я стою в этой комнате, словно загнанный зверь, одинокая жена в свою первую брачную ночь. Он заверил меня, что не побеспокоит. За это я ему очень благодарна. Но чего он ждет от меня потом? Сегодня Кай собирается довольствоваться сугубо мужской компанией. Но вот в том, что положение вещей не изменится, когда мы приедем в его собственный дом, я не могу быть уверенной.