Молчание солдат - Сергей Самаров

Разорвана плотная и действенная цепочка в поставках марихуаны в Соединенные Штаты. Теперь и в самих Штатах что-то должно произойти, поскольку «свято место пусто не бывает», и начнется передел сфер влияния. Это тоже не обойдется без стрельбы, но там уже пусть работают спецы ФБР. ЦРУ свою миссию выполнило и предоставило фронт работ смежникам. В ФБР свое дело тоже знают и готовятся.

Но самого Маккинроя последствия операции вообще мало волнуют. Его беспокоят другие и достаточно далекие планы, выходящие за рамки работы в собственном департаменте. Не случайно снадобье гаитянского ньянга было использовано только один раз, чтобы превратить в зомби приговоренного к «электрическому стулу» бывшего профессионального боксера-тяжеловеса. Оно не осталось в третьем департаменте, занятом работой против поставщиков наркотиков, а ушло в шестой, где ведутся опыты над человеческой психикой. Именно туда планирует перейти работать и сам Пол Маккинрой. Ему предлагают должность с большой перспективой роста. И даже с перспективой власти, что для него лично еще более важно.

И потому сразу по приезде, доложив результаты операции своему начальству и выслушав стандартные слова благодарности, Маккинрой отправляется в соседнее крыло большого корпуса, чтобы поинтересоваться результатами химической и радионуклеидной экспертизы состава препарата ньянга, который уже назвали красиво «поцелуем двузуба». Это уникальный препарат, значительно отличающийся от «пудры зомби», которую ньянга подсыпают в пищу. «Пудра зомби», согласно исследованиям ЦРУ, дает семьдесят процентов осечек. То есть семьдесят процентов принявших ее не могут «воскреснуть». «Поцелуй двузуба», судя по информации, которую Маккинрою удалось раздобыть на Гаити, действует безотказно, но есть только единицы ньянга, которые умеют препарат делать. И хранят свое умение в глубокой тайне...

– Я вчера разговаривал с профессором Зин-Мухаммадом, – говорит Маккинрою сотрудник шестого департамента Джастин Юм. – Пока они достаточно точно выделили яд двузуба – это рыба такая, если помните... Яд в пятьсот раз опаснее цианистого калия. И еще стопроцентно определили какие-то нейтрализующие яд коренья и даже синтезированные химикаты. Ньянга тоже наукой занимаются. Полностью заключение будет готово только к концу недели.

Маккинрой два месяца собирал легенды о «поцелуе двузуба» и лучше других знает его возможности, которые он, благодаря своему опыту разведчика, открыл перед ЦРУ. Пока он никому не рассказывал о том, что удалось записать. ЦРУ располагает лишь простейшей информацией по использованию.

– Что они говорят, можно ли будет полностью синтезировать препарат?

– Зин-Мухаммад предполагает, что это не станет проблемой. Более того, один из ассистентов профессора сказал мне, что Зин-Мухаммаду удалось путем дозировки отдельных составляющих добиться различных эффектов воздействия. Правда, опыты ставились только над собаками. Эксперименты с людьми пока еще не планируются... Но и это говорит о широте применения. То есть появилась возможность создать что-то типа «зомби на час». Иначе говоря, это позволяет управлять любым человеком в любых обстоятельствах по мере необходимости. В остальное время это будет нормальный человек...

Маккинрой морщится. Это как раз и есть то, что он пока не пожелал открыть.

– Кто такой этот Зин-Мухаммад? – интересуется Маккинрой.

– Кажется, по происхождению – саудовец или египтянин. А может, даже иорданец... Не помню... Но родился в Штатах. Он уже шесть лет возглавляет лабораторию. До этого преподавал где-то в университете. Несколько лет работал в Европе, потом вернулся... Видный такой, красивый араб.

– Я не люблю арабов, – морщится Маккинрой. – Не верю им. У них считается доблестью обмануть неверного. То есть любого из нас. И все правоверные, в моем понятии, только и ищут случая, чтобы кого-то обмануть... Позвоните профессору, предупредите о моем желании нанести ему визит с целью совершить небольшую экскурсию по лаборатории.

Джастин Юм пожимает неширокими плечами человека, выросшего и возмужавшего за компьютером, и набирает номер. Долго ждет ответа. Потом повторяет набор.

– Наверное, куда-то вышел, – он смотрит на часы. – Конечно. Обеденное время...

– У вас есть номер его сотового телефона?

– Нет. Мы общаемся только через кабельную закрытую линию. Это необходимая мера безопасности. Советую вам время не терять и тоже пообедать, а после обеда заходите... Вместе позвоним, и вы договоритесь о встрече.

– А без звонка?

– А без звонка вас просто не пустят в лабораторный корпус. С этим там строго. Зин-Мухаммад любит порядок.

* * *

Маккинрой возвращается в шестой департамент не сразу, а лишь через четыре часа, посвятив это время не только скоротечному обеду всегда занятого человека – типично американское отношение к приему пищи, – но и составлению беглого отчета, который от него срочно затребовали в третьем департаменте. Вдоволь настучавшись по клавиатуре за рабочим столом в большой общей комнате, Пол спешит к делу, которое его сейчас интересует больше всего на свете.

Джастин Юм встречает его приветливым кивком и без разговора берется за трубку телефонного аппарата. Но опять не может дождаться ответа.

– Странно, – говорит Джастин. – Этот номер запараллелен на аппараты в рабочем кабинете и в кабинете лабораторном. Профессор может быть или там, или там...

Подумав несколько секунд, он находит в компьютерной базе данных другой номер и звонит уже с простого, не кабельного телефона.

– Вы не скажете, где я могу найти профессора Зин-Мухаммада? Да-да... Это из шестого департамента... Координатор сектора «Джи» Джастин Юм... Я звонил в кабинет... Да... Узнайте, пожалуйста... Я не кладу трубку...

Джастин отводит в сторону одну руку, поскольку вторая держит трубку у уха, показывая Маккинрою, что он прилагает все старания, и даже улыбается на всякий случай слегка виновато – слух о том, что Маккинрой переходит в шестой департамент не на самую низшую должность, уже прошел и отдался эхом... В конкретном случае эхо трансформировалось в виноватую улыбку.

Маккинрой нервно поламывает пальцы и привычно мигает. Слышно, как хрустят суставы. Вид у Пола такой, словно он растерян, и это вводит Джастина, как и всех других, кто недостаточно с Маккинроем знаком, в заблуждение.

Ждать приходится несколько минут. Наконец на другом конце провода кто-то подходит к телефону. Юм садится в кресле прямее.

– Менфред? Привет! Это Джастин. Я никак не могу добраться до мистера Зин-Мухаммада... Так... А что с ним? Никто к нему не ездил? Хорошо. Я позвоню сам...

Он кладет трубку и снова смотрит на Маккинроя слегка виновато.

– Говорят, профессор вчера вечером почувствовал легкое недомогание и ушел с работы сразу после обеда. А сегодня вообще не появился в лаборатории. Должно быть, заболел. Знаете же, сейчас грипп ходит. У нас в департаменте треть сотрудников чихает и кашляет, хотя все, кажется, сделали прививки...