Мятежный Процион - Андрей Ливадный

Хотя, после всего пережитого, был ли у него иной путь?

Он оглянулся, понимая, что сознательно оттягивает время. Взгляд упал на два приземистых армейских вездехода, перегораживавших участок улицы, исключая возможность бегства с использованием транспортных средств.

Лицо командира за прочным дымчатым пластиком исказила гримаса боли. Он находился на грани. На грани неисполнения приказа, ибо узы крови, связавшие всех людей, оказавших неистовое сопротивление внезапно обрушившейся беде, на поверку оказались сильнее любой субординации…

Казалось, ещё секунда промедления, внутренних сомнений, усиленных внезапно нахлынувшими средь руин воспоминаниями, и долг службы окончательно будет подавлен эмоциями.

Ян стиснул зубы, отводя взгляд от вездеходов.

Его отряд из двадцати бойцов полностью окружил строение, медлить дальше было бессмысленно, и Ковальский решительно направился к входу, уже не глядя по сторонам, как минуту назад.

Он никогда не верил в чудеса и понимал: сейчас всё кончится быстро, почти бесшумно… и тогда ему придётся взглянуть в очередное мёртвое лицо, которое вдруг окажется знакомым.

Ковальский знал: рано или поздно подобное случится. Кто попало в «запретку» не ходит, для этого необходимы мужество и подготовка. Тихий пустынный лес только кажется безобидным, на самом деле он таит множество смертельных опасностей.

Каждый раз, отправляясь на очередную операцию, он молил об одном — только бы нарушителем не оказался кто-то из ребят, уцелевших в аду двухдневных боестолкновений с пришлыми ИскИнами.

Почему сегодня его гложет не просто дурное предчувствие, а ощущение беды?..

Он резко и нарочито громко открыл дверь; всколыхнувшееся внутри отчаяние оказалось столь внезапно и велико, что он на миг подумал: пусть первая пуля достанется мне, оборвёт этот затянувшийся кошмар…

Мари не видела творящегося на улице, но жизнь в постоянной опасности и напряжении научила её не строить иллюзий и всегда морально готовить себя к худшему, чтобы лучшее могло стать приятным сюрпризом.

Она была инфицирована, поставлена вне общества, и отчётливо понимала, что надеяться в этом мире можно только на себя. У неё, конечно, оставались знакомые, но никого из них она не могла назвать другом. Все, кто был ей дорог, оказались по ту сторону незримой черты после того, как сама она «пропала без вести» в бою с ИскИнами.

Ни один человек на свете не знал, что она жива.

Снаружи резко скрипнула дверь.

Мари специально не смазывала их механизм, чтобы ни один случайный посетитель не смог застать её врасплох.

От входа через холл до спальни тридцать пять шагов.

Первая установленная внутри дома ловушка сработала спустя три или четыре секунды после протяжного скрипа двери.

Взрывное устройство направленного действия было снабжено зарядом малой мощности, без поражающих элементов, и рассчитано на создание ударной волны, которая вышвырнет незваного визитёра через дверь.

Устраивая ловушку, Мари исходила из гуманных (с её точки зрения) и чисто практических соображений. Если её потревожили случайно, то человек второй раз не сунется в дом — отлежится после лёгкой контузии и поспешит убраться прочь.

Ну а если к ней пожаловали настоящие проблемы, то первый заряд остановит нападающих, собьёт их с темпа, даруя ей немного драгоценного времени.

Так оно и случилось. Второй взрыв (уже не такой безобидный, как первый) грянул спустя секунд пятнадцать-двадцать, когда она, успев схватить одежду, экипировку и оружие, уже спускалась по наклонному тоннелю в недра древнего бункера, выстроенного (по её мнению) первыми поселенцами.

Её путь вёл через подземные коммуникации к общественному паркингу с просевшей под давлением земли кровлей. Там, среди ржавеющих остовов старых машин, стоял её новенький «Акцепт» — внедорожник с форсированной ходовой частью, усиленной подвеской и бронированным кузовом.

Внешне неброская машина, каких полно на многоуровневых городских магистралях, на самом деле прошла серьёзную модернизацию, исполненную «под заказ», и уже не однажды выручала Мари из смертельно опасных ситуаций.

Она нырнула во влажный, пахнущий застарелой сыростью тоннель, на бегу застёгивая бронежилет и ремни экипировки.

Пробежав метров пятьдесят, она остановилась и прислушалась.

Узкое пространство наклонного коридора отчётливо передавало эхо торопливых, ритмичных шагов.

Слух и интуиция редко подводили Мари.

Вслед за ней по тоннелю спускались два андроида — бывшие ИскИны, с перепрограммированными заново базовыми блоками.

Таких «ребят» содержала на своём балансе колониальная администрация, а значит, ею занялись всерьёз.

Дистанция до преследователей резко сокращалась, и Мари, не колеблясь, вскинула оружие, произведя четыре одиночных выстрела.

ИскИнов она убивала без колебаний, если к этим человеческим подобиям вообще применим термин «смерть».

Темнота тоннеля не являлась помехой — боевой шлем, оснащённый системами тепловидения и детекторами движения, позволял ей ясно различать противника, и, как следствие, все четыре пули попали в цель: две пробили грудные кожухи дройдов, за которыми прятались основные компьютерные блоки сервомашин, а два последующих выстрела являлись уже контрольными, произведёнными скорее по привычке, чем в силу необходимости.

Просто она не любила, когда за её спиной внезапно вставал поверженный было враг.

В устье тоннеля вновь послышались шаги, и Мари побежала, теперь уже не оборачиваясь на звук, зная, что успеет, тем более что преследователи, судя по всему, не догадывались, куда она направляется.

* * *

Ян Ковальский поднялся на ноги, отряхивая с экипировки дорожную пыль.

Взрыв, которым его вышвырнуло назад, за двери, не причинил капитану особого вреда. Пара синяков не в счёт. А вот андроидам, ринувшимся на штурм, досталось, что называется, по «полной программе»: второй заряд, установленный в глубине гостиной, оказался намного мощнее — вкупе с ударной волной атакующие сервомеханизмы получили шквал калёных шариков от подшипников, использованных в качестве поражающего элемента.

Дым толчками выбивало в дверной проём, покосившаяся пластиковая рама сначала оплыла от температуры, а затем по её деформированной поверхности побежали язычки ядовито-зелёного пламени.

Где-то в глубинах строения, вероятно, на уровне подвала, глухо прозвучали четыре одиночных выстрела.

Кто-то из наших…

Теперь Ян не сомневался — целью акции был человек, имевший непосредственное отношение к событиям десятилетней давности. Кто ещё мог действовать так жёстко и расчётливо? Их, прошедших тропами недолгой, но ожесточённой схватки с ИскИнами, осталось не так и много — десятка два.