Семейное древо - Екатерина Босс

— Да, Мама, — хором ответили девочки.

— Прекрасно, тогда начнем, — потерла она ручки. — Вероника, дорогая, пройди в мой кабинет. Сейчас они подойдут к тебе, — попросила Азалия Аврамовна, а девушка, кивнув, удалилась из комнаты. Вероники предстояли долгие несколько часов, на протяжении которых она должна будет побеседовать с каждой из девушек. Каждый месяц она приезжала к Маме Ази, чтобы провести психологический анализ ее цветочков.

Но не успела она выйти в зал, в котором сегодня не было пустого места, хоть на улице и стоял день, как в клуб ворвалась группа захвата и все гости, включая персонал, попадали на пол, прижав ладони к затылку.

— Всем лечь на пол! — крикнул один из них.

— Да вы издеваетесь! — недовольно воскликнула девушка, опускаясь в своём наряде на пол, прикасаясь щекой к холодной черной плитке.

В течении часа, пока всех гостей потихоньку выводили на улицу, не забывая проверить у них паспорт и узнать личность, представители закона обыскивали клуб. Они словно поисковые псы обнюхивали каждый уголок, но так ничего и не нашли. Мама Ази сталкивалась с таким уже не первый раз — конкуренты анонимно сообщали о продаже наркотиках в клубе или о торговле людьми, якобы девочек-танцовщиц заставляют ублажать мужчин против их воли. Но бизнес Азалии Аврамовны был законен и имел огромный успех.

Вероника Александровна стояла на улице и с недовольством смотрела на мужчину в экипировке ОМОНа, пока тот проверял её документы. Девочки Мамы Ази сбились в кучку, накинув на свои откровенные наряды легкие осенние пальто и стояли у входа в клуб. Вот сейчас им действительно была нужна психологическая помощь.

— Итак, Вероника Александровна, — вздохнул мужчина, отдавая девушки паспорт. — Вы можете быть свободны, — кивнул он, собираясь уйти.

— И это все? — спросила она, вопросительно приподняв бровь.

— Не понял, — нахмурился мужчина, оборачиваясь.

— Вы ворвались в клуб уже по пятому, за последние три месяца, ложному доносу и, вместо того, чтобы принести извинения хозяйке заведения, Вы не то, что не извинились, а ведете себя так, будто ничего и не произошло, — объяснила Вероника этому тупоголовому болвану, смотрящему на неё сейчас, словно баран на новые ворота. — Я хочу поговорить с Вашим капитаном, сейчас же!

— Э-э-э, он занят, — промямлил мужчина, почесывая затылок.

— Чем? Стоит и пялится на танцовщиц, которые сегодня по вашей вине останутся без зарплаты? — уточнила девушка, заметив у бронированного грузовика высокого мужчину в окружении других таких же озабоченных неандертальцев.

— Э-э-э, — снова замялся мужчина. — Капитан! — крикнул он. — С Вами хотят поговорить.

— Да? — к ним подошел высокий темноволосый мужчина средних лет с самодовольной улыбкой и прошелся по Вероники липким взглядом. — Деточка, ты хотела познакомиться?

— Хотела поставить Вас в известность, что сегодня же обращусь в Министерство внутренних дел по вопросу Вашей некомпетентности. Думаю, им будет интересно узнать о проплаченных конкурентами вызовах и вашем проценте, — улыбнулась Вероника Александровна, отвечая на вопрос капитана. — По секрету, сколько Вы берете себе 60 или 80 процентов, деточка?

— Ах ты сука, — прошипел мужчина, сузив глаза. — Эй, ребята, а давайте подбросим эту дамочку в ближайшее отделение полиции. По-моему, я видел, как она передавала кому-то пакетики с белым порошком.

Уже через минуту на неё надели наручники и вели в машину, а рожа ухмыляющегося капитана так и маячила перед лицом. Вслед Вероники кричала расстроенная Мама Ази, которую наконец-то перестали допрашивать.

— Вероника, позвони как выйдешь, дорогая! Договоримся о встречи!

Полковник Александр Радов на службе уже больше тридцати лет. Мужчина начинал с самых низов — был простым участковым на своем районе в Люберцах. Уже потом, раскрыв в одиночку убийство местного авторитета в девяностых, пошел на повышение и познакомился с отцом Олега. Ему казалось, будто они были знакомы всегда, но их дружбе не суждено было пройти через всю жизнь. Михаил попал в аварию, когда его сыну было всего восемь лет — глупая смерть, не достойная бравого полицейского, верного друга и хорошего человека. Тогда на похоронах, у могилы друга он поклялся, что всю жизнь будет заботится об Олеге и воспитает его как родного сына. Сейчас, смотря на его успехи, Полковник Радов гордился своим сыном, поэтому у мужчины даже не было сомнений, когда высшее начальство попросило у него совета о кандидатуре на пост начальника Особого отдела.

— Коль, принеси мне личные дела отдела Воронцова, — попросил полковник стажера, парень любезно согласился временно помогать ему с документами, пока он не найдёт себе помощника. Потом стоило бы сказать Олегу, что к нему в отдел распределили новичка для практики.

— Будет сделано, Александр Александрович, — кивнул Коля, забирая у полковника Радова подписанные бумаги о назначении майора Олега Михайловича Воронцова на должность начальника отдела.

Не успела за стажером закрыться дверь, как в кармане кителя Радова зазвонил телефон. Из Главка могут звонить только по двум причинам — увольнение или дело для Особого отдела. На данный момент это нововведение, о котором знает ограниченное количество людей. Отдел был создан специально для таких дел, которые не относятся ни к одному из уже имеющихся отделов, а простому участковому его доверить нельзя.

— Полковник Радов, — напряженно произнёс мужчина, ожидая указаний свыше.

— Александр Александрович, рад слышать, — послышался знакомый баритон на том конце провода. Генерал Десятов — начальник Главного управления и его давний друг, около десяти лет назад они работали вместе над одним делом, но это уже история дней минувших.

— Как твое здоровье, Владимир Юрьевич? — спросил полковник и перевел взгляд на стену позади себя, где висела их совместная фотография. Они с Вовкой в обнимку и с огромным карпом на крючке — рыбалка была их общим любимым хобби.

— Пока жив здоров, — хохотнул мужчина. — Но я звоню по работе, друг, — тут же стал серьезным генерал. — Есть дело для твоего нового отдела.

— Дело — это хорошо, — кивнул. — Только не говори мне, что еще один депутат отличился, — вздохнул Радов, потирая переносицу.

— Нет, сегодня ночью был убит известный московский писатель. Я, правда, никогда о нем не слышал, но говорят, не из простых был мужик, — сказал Десятов, вздохнув. — Там все запутано, Сань, поэтому управление хочет проверить твоих новых ребят, да и о Воронцове так просто теперь не забудут, ты ж понимаешь.

— Понимаю, — согласился Сан Саныч, на его месте было глупо отрицать очевидное. — Когда я могу получить подробности дела?

— Так нет никакого дела, Сань, — усмехнувшись ответил Десятов. — Сейчас скину тебе адрес и пусть твои ребята выезжают.

— У нас в команде еще нет судмедэксперта, — предупредил Радов.