Дина. Последний дракон - Лене Каабербол

Стало быть, не этого он хотел. Но тогда чего же? Надо следить за ним. Ведь если у Нико есть план, как ему покуситься на жизнь Дракана, ему не стоит осуществлять этот план без меня.

Дождь стих, но мои штаны вымокли до колен, когда я проходил через мокрые вересковые заросли. Дина и Роза собирали можжевельник на склоне холма меж нашим домом и усадьбой Мауди. И они обе подвязали повыше юбки, чтобы их не вымочить.

Я обратил внимание на то, что у Розы красивые ноги. Жаль, что часто их не видишь! А потом я чуточку устыдился самого себя, ведь Роза… да, она, пожалуй, была мне вроде сводной сестры. А ведь нехорошо глядеть так на ноги сводной сестры.

— Где ты был? — спросила Дина.

— Наверху у Нико, немного поупражнялись.

— Сдается мне, вы только этим и занимаетесь.

Вообще-то мне тоже так казалось, но я промолчал.

— Дина, ты ведь порой болтаешь с Нико, ведь так?

— Случается.

— А ты не можешь так… приглядеть за ним чуток?

— О чем ты?

— Только вот… проследить немного за тем, что он делает, а потом рассказать мне.

Дина кинула на меня взгляд, похожий на ее прежний взгляд Пробуждающей Совесть, — прямой и жесткий, как пинок осла.

— Ты имеешь в виду — шпионить за ним?

— Нет, просто незаметно следить. Понимаешь, я очень хочу знать, если вдруг он поведет себя иначе, чем обычно.

— А зачем?

Я завертелся. Собственно говоря, я не собирался многое объяснять, но я забыл, что Дина может пригвоздить человека к стенке, покуда он не выложит ей всю правду.

— Только бы… не натворил он какую-нибудь глупость!

— Глупость? Нико — один из самых разумных людей, каких я знаю.

Я подумал о том, как выглядело лицо Нико, когда он произнес слова о «само собой разумеющемся и разумном решении». Я не был уверен в том, что как раз эти его слова имела в виду моя сестра, говоря о разумном человеке.

— Если ты увидишь, что он складывает сумки или что-либо такое… — сказал я под конец. — Я бы очень хотел знать об этом.

Я увидел: она огорчилась.

— Давин, скажи, что, по-твоему, он собирается делать?

Я и не думал рассказывать подробно… Но внезапно я услышал, как сам рассказываю ей обо всем: об изнурительных упражнениях с мечом, о Дракане, о разумном решении и о планах, которые, я уверен, лелеял Нико. Планах убийства.

И Роза, и Дина уже не спускали с меня глаз.

— Один? — спросила в конце концов Роза. — Думаешь, он хочет отправиться один?

— Я этого боюсь!

— Ему не справиться!..

Глаза Розы сверкали хорошо известным мне упрямством, и я вспомнил, как трудно было от нее избавиться, когда она что-либо втемяшит себе в голову. Быть может, не так уж глупо натравить на Нико девчонок. «Поглядим, удастся ли тебе скрыться от них», — чуточку злорадно подумал я.

Снизу, из дому, звала нас мама. Обед готов, что было удачно, потому как мой живот также был готов к обеду.

Я взял две ягодки из корзинок девочек, и мы стали спускаться вниз по откосу.

— Сказать матери? — спросила Дина.

Я покачал головой:

— Пока не надо. Причин для страхов у нее хватает.

Очень скоро Нико сделал первый шаг. Началось, пожалуй, с того, что Катрин-Лавочница проходила мимо со своей маленькой ручной тележкой и пожаловалась, что скоро торговать будет нечем, у людей ничего нет. И правда будто то, что ее склад до того довели, что там, кроме малости шерстяной пряжи да нескольких худо обожженных глиняных сосудов, ничего не найти. Такие товары нам по-настоящему и не нужны — мы можем сделать их сами. Но все же у нее, должно быть, были какие-то дела с Нико, потому как я видел: он дал ей монету, прежде чем она двинулась дальше.

— Следи за ним! — велел я Дине. — Он что-то затевает.

И правда! Назавтра Нико ни с того ни с сего решил отправиться за покупками — так, во всяком случае, он сказал. В Фарнес!

— Фарнес? — переспросила мама. — Почему именно в Фарнес?

— Скоро это будет единственным местом, где можно достать добротные товары, — ответил Нико. — А нам не хватает тысячи вещей.

Само по себе это было справедливо. Гвозди едва можно было купить, да и с веревками было туго. А несколько бочек сельди, которые обычно закупала Мауди, взять было совсем негде. Однако хуже всего было с мукой. Много месяцев прошло с тех пор, как мы видели настоящую, полную товаров тележку коробейника. И жители Высокогорья начали понимать, что никакая это не случайность.

— Такое не может длиться долго, — сказала мама. — Не может ведь Дракан распоряжаться, кому торговать с нами по обеим сторонам гор, а кому — нет.

Нико скорчил гримасу:

— Ему явно удалось запугать Сагислок и Лаклан и заставить их прекратить торговлю.

Дракан так затянул свои сети, что даже банку варенья было не провезти, не говоря уж о бочке с сельдью. Это было терпимо, пока мы получали товары из Лаклана, но если это случилось и с Лакланом, Высокогорье ожидает голодная зима.

Мысль отправиться в Фарнес, пока еще было время раздобыть гвозди, сельдь и прочее, была здравой. Фарнес был портовым городом и одним из немногих под началом Высокогорья. Некоторые из судов, что причаливали там, плыли издалека, из Бельсогнии, или Кольмонте, или из еще более дальних краев. Из мест, еще не отмеченных жесткой хваткой Дракана, и поэтому корабельщики не знали, что им следует его бояться. Но то, что Нико полагал, будто как раз ему нужно отправиться в Фарнес, не было случайностью.

Я поймал взгляд Дины. Она незаметно кивнула — она также поняла, что задумал Нико.

— Может, нам всем вместе поехать туда? Ведь нам же понадобится повозка для бочек с соленой сельдью и прочего, а может статься, мы продадим травы, зелье, так что поездка обойдется не так дорого, — сказал я.

Взгляд матери переходил с одного на другого. Она заметила: что-то происходит, но еще не понимала что. И она была осторожна и избегала слишком долго глядеть на Дину. Что-то худое происходило между матерью и сестрой; не нужно быть волшебником, чтобы сообразить это. И я был твердо уверен, что это связано с ядовитым змеем Сецуаном.

— Не худо бы ненадолго уехать из дому, — подхватил я. — Приняться за какое-нибудь дело.

Взгляд мамы смягчился. Она, наверное, подумала о тех ночах, когда я только и делал, что бегал да бегал, потому что не мог спокойно лежать и слушать Шептунов. Этого мне было не выдержать.

— Езжайте! — позволила она. — Я останусь с Мелли. Думаю, это лучше всего!

Мелли еще не совсем оправилась после нашего бегства от Сецуана. Она все время держалась около матушки, цеплялась за нее и порой казалась куда младше своих шести лет.