Голландка - Нинель Мягкова

Мама его, когда жива была, тоже больше напоминала фарфоровую статуэтку, чем земную женщину. И питалась соответственно, росой и туманами. Ну, и салатом с фруктами иногда.

Каши гостье показалось мало, поэтому она, недолго думая, полезла в холодильник и соорудила себе бутерброд с дырчатым сыром. Покивала, мол, неплохо, и проглотила его в три укуса.

Даниил заварил кофе в турке, на двоих. Девушка от крепкого, горьковатого привкуса скривилась, но благовоспитанно промолчала. У нее на кухне стоял небольшой, но стильный кофейный аппарат, глотавший капсулы и выдававший умопомрачительный эспрессо. А нечто густое, с каким-то каменистым осадком на дне, хоть и пахнущее натурально, вкусом отличалось от того, к чему она привыкла, как небо и земля. Даже сахар не помог.

- Поехали. А то я на экзамен опоздаю. - Кореев-старший, заботясь о дочери друга, снова оставил ключи от Лады в их пользовании. Даниил даже заревновал немного. За те два года, что у него есть права, он удостаивался чести сидеть за рулем отцовской машины раза четыре. Считая вчера.

Остальную практику обеспечивали приятели, которые имели обыкновение напиваться в клубах и барах. Даниил спиртное не то чтобы совсем не употреблял, скорее меру знал, и больше двух стаканов чего бы то ни было не пил никогда, поэтому его по умолчанию во всех компаниях назначали развозчиком по домам надравшихся.

Подумав и прикинув маршрут, парень решил машину оставить на месте, и поехать на метро. Во-первых, дополнительные впечатления гостье - кольцо, как раз, проедут, и пересадка - во-вторых, в час пик по пробкам в центре - двух часов им точно не хватит. А опаздывать на экзамен не хотелось.

В отличие от знакомых ему девушек, Йоланда собралась в рекордные десять минут. Кажется, она больше времени потратила на перенастройку и чистку камеры, чем на собственно подбор одежды. Макияжа он на ней вообще не заметил. Подозрительно густая для настоящей коса спускалась до пояса, рука периодически оглаживала кожаный чехол с камерой, будто она могла сбежать или потеряться.

- Отцовская «Лейка». - пояснила Лана, заметив его заинтересованный взгляд. - До сих пор снимает лучше всяких Никонов. А она старше меня!

И девушка любовно погладила шершавый металлический корпус.

До станции метро можно было доехать на автобусе, а можно было прогуляться. Даниил выбрал второе. Время у них в запасе еще было, на поезде им ехать всего минут сорок. Свежий утренний воздух парка приятно бодрил, цирк подмигивал огнями, заманивая посетить новую программу.

Обрывающаяся в неизведанную глубину лента эскалатора Лану откровенно напугала. Она отшатнулась и скакнула в сторону, освобождая дорогу позади идущим. Даниил еле успел притормозить и не врезаться в нее.

- Что случилось?

- А где низ? - громким шепотом, заглушая гудение проходящей мимо толпы и мотора,  спросила Лана, расширенными глазами провожая выплывающие в никуда ступеньки. Даниил тихо хохотнул.

- Метро строили как бомбоубежище. Так что оно очень, очень глубоко. Низ ниже.

Подмигнув нервно вытягивающей шею девушке, он взял ее за руку и подвёл к ползущему эскалатору. Люди сзади недовольно заворчали, что они пробку образовывают, но Даниил невозмутимо подождал, пока Лана все же ступит на бегущую ленту, в два широких шага обогнул ее и замер лицом к ней. Девушка вцепилась в ползущие поручни до побелевших пальцев, и уставилась вниз, где далеко-далеко маячила будка контролера.

- Не то, чтобы я высоты боялась... - пробормотала она, сглатывая. Даниил кивнул.

- Я, когда маленький был, на эскалатор становился только за ручку с мамой или папой. Это ты еще на Спортивной не была, про Парк Победы вообще молчу.

- Ничего себе. - видя приближение твёрдого пола, Лана выдохнула поспокойнее. Конечно, эскалатор - не самолёт, чтобы бояться на нем высоты, но спуск очень уж походил на трибуны Дом в Амстердаме. На недавнем концерте Кенсингтон у нее даже голова закружилась, и она весьма настоятельно попросила отчима больше на такую верхотуру билеты не брать.

Лучше она в партере потанцует.

Сам поезд на Йоланду особого впечатления не произвёл. Гораздо больше ее впечатлила внесшая их в вагон толпа.

- У вас всегда так...многолюдно? - прохрипела она, пытаясь удержаться за поручень и не быть выдавленной наружу через запасные двери. Надпись «Не прислоняться» издевательски грозила отпечататься на ее спине.

- Только утром и вечером. - Даниил упёрся локтем в стену вагона за ее головой, пытаясь собственным телом закрыть ее от напирающей толпы. Получалось не очень. Толпу-то он отгородил, а напирал в итоге сам, прочувствовав все изгибы голландского рельефа. - Извини, что так тесно. Зато быстро доедем. Может, на кольце народ выйдет.

Надежды его не оправдались. На кольце пассажиры сначала вышли, и оставшиеся вздохнули с облегчением, а затем новые зашли. И всем пришлось выдохнуть, чтобы утрамбоваться.

Вид из застеклённой станции на Воробьёвы горы остался не сфотографирован, хоть Лана и долго сокрушалась по этому поводу. Камеру просто невозможно было поднять на уровень глаз. Девушка вцепилась в нее мертвой хваткой, следуя подсказке Даниила, чтобы дорогая, хоть и винтажная техника не испарилась в толпе.

Приливы и отливы пассажиров по мере приближения к центру становились все более массовыми, и наконец на Лубянке они присоединились к общей массе, которая вынесла их сначала на перрон, а потом и на эскалатор перехода между станциями, практически сама собой. Даниил только успевал тащить за собой намертво вцепившуюся в его руку девушку. Кажется, метро ей в ближайшее время будет сниться в кошмарах.

- А почему станции называются по-разному, если мы никуда не ехали? - недоуменно переспросила Лана, прочитав надпись над выходом. - Мы же доехали до Лубянки, а выходим на Кузнецком мосту.

Даниил пожал плечами. Ему самому была не совсем ясна логика, которой руководствовались строители метрополитена, но за годы жизни в столице он успел привыкнуть к подобным странностям.

Еще одна небольшая прогулка по оживленной, узкой улице, мимо старинных, начала восемнадцатого века, двух-трехэтажных зданий, и они у академии.

Задумавшись, Даниил чуть замедлил шаг, сомневаясь, стоит ли проводить Лану в академию, или лучше ей подождать снаружи. Только бы ее однокурсницы не обидели.

Многие считают, что всякие дергания за косички, порча портфелей и прочие мелкие пакости остаются в школе, но увы. В институте у многих продолжает играть в попе детство. Особенно, если попадается кто-нибудь, подходящий на роль жертвы. Жестоки не только подростки. Едва вступившие во взрослую жизнь, недавно отметившие совершеннолетие четверокурсники тоже далеко не подарки.

Поэтому полная, не по фигуре одетая девушка просто напрашивалась на язвительные комментарии местных гадюк.

Йоланду подобные мысли не занимали. Она бесхитростно проводила Даниила до самого холла, увлечённо разглядывая стилизованный интерьер академии. Расчехлила камеру и отступила в сторону, примеряясь к характерному профилю охранника с грацией и незаметность слона в посудной лавке.