Тайна Мэриэл - Робин Доналд

— Из Нью-Йорка? У вас произношение не уроженца Большого Яблока[1], — сказал он, глядя на нее узкими глазками так, словно подозревал во лжи.

— Я новозеландка, мистер Сандерсон.

— Но вы не из делегации, — заметил он, снова нахмурившись.

— Я переводчица, — объяснила она, улыбаясь, чтобы не сорваться на резкость.

Мужчина постарше вмешался:

— С прекрасным знанием японского.

Адресовав улыбку уже ему, она слегка поклонилась:

— Вы мне льстите.

С нетерпением дождавшись, пока они закончат обмен любезностями, Питер Сандерсон поинтересовался:

— И давно вы в Америке?

Мэриэл ответила, стараясь, чтобы голос не выдал ее нервозности. Он все продолжал задавать вопросы, небрежно замаскированные вежливым любопытством.

Она понимала, что в его отношении к ней нет ничего личного, — возможно, он из тех, чье отношение к людям зависит от пользы, которую можно извлечь для себя, — но ей было нелегко сохранять выдержку.

Минут пять спустя Мэриэл почувствовала за спиной чье-то присутствие и, повернувшись, увидела Николаса Ли. Рыжеволосая была по-прежнему с ним, и на секунду, когда взгляд ее серых глаз упал на Мэриэл, в нем мелькнуло чисто женское соперничество.

Николас познакомил их. Женщину звали Сьюзан Уотерхаус, она была помощницей новозеландского министра торговли. Сьюзан оказалась довольно обаятельной, но какой-то отстраненной — не то чтобы замкнутой или безразличной, но словно отсутствовавшей, — за исключением тех моментов, когда смотрела на Николаса.

С обидой, игнорируя зародившуюся в сердце губительную тайную зависть, Мэриэл отвернулась. Необычная для нее реакция лишь усилила неприятное предчувствие. Вскоре она, извинившись, отошла.

Когда Мэриэл допила второй стакан воды, общий поток увлек ее в обеденный зал. Она устроилась в нише рядом с главным столом, на случай, если понадобится ее помощь, и безуспешно пыталась не смотреть в сторону Николаса Ли.

Назвать его красивым слишком мало, подумала она, заметив, как Ли улыбнулся своей немолодой соседке. Слово «красота» звучит чересчур слабо и обыденно. Николас обладал врожденной фацией хищника, и, судя по письму, которое она переводила днем, хищника с острым умом. Его классически правильные черты лица, черные волосы, смуглый цвет кожи и совершенная фигура великолепно сочетались с самоконтролем и властностью.

Какая же роль отведена ему в этой группе высокопоставленных политиков и дипломатов? Он сидит за главным столом, что говорит о его положении…

Мэриэл никак не удавалось расслабиться. Она сознательно не сводила глаз с двух министров во главе стола, но отчетливо чувствовала на себе взгляд Николаса Ли. И даже на таком расстоянии его магнетизм действовал на нее, согревая кожу и вызывая волнение.

Наконец поднялся глава японской делегации, рядом стоял его переводчик, молодой худенький мужчина в очках. Мэриэл приготовилась внимательно слушать.

Министр говорил отлично, а вот новозеландский переводчик, чья очередь наступила следом за ним, оказался так себе. Хотя он и использовал правильные слова, рассуждала Мэриэл, но не улавливал многих нюансов.

Ее взгляд перехватили внимательные полуприкрытые глаза Николаса Ли. Она ответила ему легкой, ничего не значащей улыбкой и вновь стала слушать выступающего, но сердце ее забилось сильнее.

В одиннадцать прием завершился взаимными искренними заверениями в дружбе и в желании продолжить сотрудничество. Мэриэл дождалась, пока все разойдутся, и лишь тогда поднялась со стула. Одной из самых неприятных сторон подобных мероприятий является необходимость смотреть, как другие поглощают аппетитные изысканные блюда, ведь никому неизвестно, когда понадобиться переводчик. Бутерброда, который она проглотила до приема, оказалось вполне достаточно, однако сейчас она с удовольствием выпила бы большую чашку чая.

Дверь банкетного зала за ее спиной закрылась, и она уже направилась было в служебное кафе, когда услышала позади себя голос:

— Мисс Браунинг!

— Да, мистер Ли?

— Не мог бы я угостить вас чем-нибудь?

Это явно не входило в ее служебные обязанности, и она холодно ответила:

— К сожалению, общение с гостями у нас не поощряется.

От раздражения его глаза на мгновение вспыхнули золотым огнем.

— Мне требуется ваш профессиональный совет, и именно сегодня вечером. Мы можем сделать это, как я предложил, или мне придется настаивать на официальном разговоре?

В ровном тоне звучали неумолимые нотки. Мэриэл невольно взглянула через вестибюль туда, где в окружении небольшой группы мужчин стоял Маккабе, министр торговли Новой Зеландии. Словно уловив призыв, министр посмотрел в их направлении и властно кивнул.

— Отлично, — ответила Мэриэл, сама удивляясь своему нежеланию уступить. И чтобы у него не создалось ложного впечатления, добавила с небольшим запозданием: — …сэр.

Глаза Николаса были слегка прикрыты густыми ресницами. Он тихо произнес:

— Благодарю вас, мисс Браунинг.

Николас привел Мэриэл в бар Десмонда, усадил в одно из кресел, заказал ей минеральной воды, а себе виски с содовой.

Когда официант удалился, он неожиданно спросил:

— Как ваше имя?

Рассвирепев, она тем не менее спокойно ответила ему.

Темные брови удивленно взметнулись.

— Откуда оно?

— Производное от Мэри, — объяснила она. — Традиционное для нашей семьи. Мама говорила, что впервые так назвали княжну из одной старинной ветви нашего рода, она появилась на свет там, где сейчас Бавария. Судя по всему, княжна эта доставляла немало хлопот семье, и ее выдали замуж за викинга. И один из ее потомков привез это имя в Англию.

— Сдается мне, что на Кубе есть место под названием Мэриэл. Я думаю, у ваших родителей могли быть какие-то личные причины, — констатировал он равнодушно. — Впрочем, когда вы были зачаты, вряд ли там бывал кто-нибудь с Запада.

Ее сердце замерло. Не удержавшись, она бросила на него быстрый взгляд и, увидев незамутненное сияние его глаз, почувствовала, как бешено забилось ее сердце.

— Да, едва ли, — согласилась Мэриэл чуть севшим голосом.

Николас пожал широкими плечами, но она поняла, что он заметил ее реакцию. Тем не менее безмятежно продолжил:

— Судя по вашей фигуре и росту, у вас могут быть и германские корни. Хотя цветовая гамма больше соответствует скандинавскому типу.

Мэриэл почувствовала себя обнаженной и, к своему ужасу, ощутила напряжение и покалывание в груди. Она не могла понять, как голос совсем незнакомого мужчины мог вызвать столь сильную и нежелательную реакцию.