Сестрица невесты принца - Степанида Воск

Допустим, я бы тоже не отказалась от какого-нибудь платьица, да джинсы мне надоели хуже горькой редьки, но все свободные деньги шли на наряды Али, а мне оставалось что оставалось. Как правило, этим сухим остатком являлась моя же стипендия. Много на нее купишь?

Но вслух я о том не сказала ни слова. Как-то попыталась заговорить на скользкую тему на семейном совете, а меня обвинили в расточительности. И скупердяйстве на нужны любимой сестренки. Я больше и не заикалась. Довольствовалась тем, что имела.

— А если этот богач окажется пузатым и некрасивым? — спросила.

— Все богатые мужики красавцами кажутся. Пора это уяснить, сестренка, — снисходительно заявила Алина.

— А как же любовь? — привела последний козырь.

— Какая к черту любовь? Да простит меня мамочка за сквернословие. О любви можно думать, когда на пальчике висит кабошон с перепелиное яйцо, а под задницей последней модели спортивный кар. Вот тогда можно и о любви подумать для полного счастья. А когда я вынуждена надевать одно платье два раза, ни о какой любви речи нет и не может быть. Это понятие придумали голозадые мужики, чтобы деньги за удовольствие не платить.

От длиннющей тирады из уст Алины я немного обалдела. Даже чуть приоткрыла рот от удивления. Никогда не думала, что у сестренки такие мысли в голове.

— Вот ты, Полечка, вроде девочка умная. А как посмотришь иной раз, так дура дурой, — продолжала Алина меня учить. — Все веришь в сказки. Ждешь принца на белом коне. А часики-то тикают. Не успеешь оглянуться как превратишься в сморщенную старушку с принципами. Только кому они нужны? Твои принципы.

Так обидно стало от Алининых слов. Но по привычке не стала возражать и что-то доказывать.

— Мне нужны. И любовь на свете существует. Я верю.

— Еще скажи, что для тебя принц приготовлен? — подколола Алина.

Я встала из-за стола, не желая больше говорить на скользкую тему.

— Пойду в доме уберу. А то мама начнет ругаться.

— Правильно. Наведи порядок, а что-то пыльно у нас. Там и стирать пора. Вещей накопилось море. А мне они на днях понадобятся.

Вот и поговорили с сестренкой.

Я выкручивала тряпку для вытирания пыли и все думала на тему принцев и большой любви.

Пусть Алина говорит все что угодно. Все равно любовь существует на свете. Я верю. Только она приходит не тогда когда хочется, а когда время придет. И я готова ждать столько, сколько нужно.

— Аля, ты уверена, что это мой цвет? — накрашенной, с прической, пусть и сделанной в домашних условиях, я себя не узнавала.

— Много ты понимаешь в моде? Я сказала, что платье тебе к лицу, значит, это так и есть. Или это ты у нас ходила на курсы стилистов? — Алина стояла рядом, разглядывая через зеркало.

— Конечно, тебе виднее, — пошла на попятную.

Меня определенно смущало, что Алино платье на мне смотрится совершенно не так, как на ней.

Она в нем нежная и воздушная. В то время как я похожа на плохо приготовленное пирожное.

Мы с сестренкой вроде бы и похожи. Но в то же время разные. Обе блондинки. Но если у Алины этот цвет с уклоном в холодный благородный блонд. Хвала заграничной чудо-краске. То мой ближе к золотистой пшенице. Цвет кожи тоже разный. У одной с розовинкой, а у другой ближе к слоновой кости. И глаза вроде бы у обоих голубые. Но у меня васильковые, а у Алины с серыми вкраплениями. Правда, окружающие о том забыли. Сестренка носит линзы, отчего цвет яркий и насыщенный.

— Вот и нечего со мной спорить. Слушай свою сестру, она плохого не посоветует, — с превосходством в голосе заявила Алина.

На миг мне даже привиделась мама на месте Алины. Та тоже постоянно постоянно так говорила.

Алина убрала за ухо локон, еще раз придирчиво посмотрела на меня.

— По возвращению платье обязательно постираешь. Руками. Не буду же я его носить после тебя.

А мне, значит, одетое раз или два давать можно?!

Я глубоко вздохнула. Что делать, если своего нет. А идти в брюках в ресторан моветон.

Кроме того, глубоко в душе я очень переживала за предстоящую встречу. Одно дело, когда общаешься с человеком через интернет, пусть и от чужого имени. А другое, когда лично. Лицом к лицу не так-то просто выдавать себя за другого.

А если капнут еще глубже, то я очень хотела увидеть того, кто меня заинтересовал.

Только об этом я никому, даже под страхом смертной казни ни за что не сказала.

Это была моя маленькая постыдная тайна. Она грела душу и позволяла себя трогать, когда никто не видит.

— Сколько времени? — спросила. — Я не опаздываю?

Глянула на висящие на стенке часы. Они как и несколько минут назад показывали без пятнадцати пять.

— Не поняла. У нас часы стоят?

— Ну, да, — ответила Аля. — Хотела сказать, чтобы ты поменяла батарейку.

— Алина, который час? — сдавленно прошептала.

Когда выяснилось, что до назначенного времени осталось всего сорок минут, я застонала. На автобусе я не успею добраться в ресторан до назначенного час, даже если буду толкать его сзади.

Пришлось вызвать такси. А это означало только одно, что я останусь без запланированной еще пару месяцев назад кофточки.

Ненавижу такси.

Что б я еще раз воспользовалась услугами частного извоза, да ни за что. Лучше я за три часа раньше выйду до положенного времени, или, на крайний случай, поеду на общественном транспорте, чем буду выслушивать чей-то психоделический бред.

— Эта машина досталась мне почти задаром. Старший брат взял себе ашку, а мне продал в два раза дешевле, — душевно вещал очередную историю водитель, которого видела первый и последний раз в жизни.

Так же как и он меня. Но при по его поведению выходило, будто я его старая знакомая. И последние лет двадцать мы с ним не разлей вода, у нас совместная фирма и наши дети ходят в один садик.

Именно столько сколько прожила на этом свете.

— Отличная машина, — поддакнула, поддерживая видимость беседы.

Уж очень меня пугал зверский вид водителя. Один глаз мужчины смотрел на дорогу, а другой на поворот за углом. По этой причине боялась посмотреть в зеркало заднего обзора. Чтобы не приведи божечки не встретиться с одним из них. Какой из глаз смотрел на собеседника я так и не смогла определить.

Напряженно провела пальцем по циферблату часиков, свободной змейкой свисавших с запястья. До назначенного времени оставалось пятнадцать минут. А пробка, в которой оказались по вине водителя — болтуна, обещала задержать надолго. А ведь я говорила, что следует ехать по объездной.

Но кто меня слушает?