Космолетчики. Градиент неба - Людмила Витальевна Макарова

иллюминаторами «под старину». А у самого края обрыва, подрагивая, ловил воздушные потоки распластанный планер. Вот он круто лег на длинное крыло, грациозно развернулся, показав узкие плоскости, и бесшумной тенью соскользнул в облака…

– Знаешь, а тебе везет, Рэджинальд, – сказала Шейла. – Дилан здесь, народу мало, вчерашний шторм всех распугал. Подожди на ресепшене. Вот там слева, кстати, лифт к метро.

– Ваши клиенты обычно на нем приезжают?

– И бронируют заранее летательный аппарат и время посещения! Но мы что-нибудь придумаем.

Рэд проводил взглядом бледную тень планера.

Электрокар практически въехал в фойе четырехэтажного здания, возле которого стояла диспетчерская вышка. Чуть дальше виднелись две массивные причальные мачты для дирижаблей. У входа притулился неизменный цветной киоск с пилюлями – прямо-таки символ туристической зоны планеты… В планетарном каталоге местные рекламщики, писавшие статью, уверяли, что им является зверек наподобие белки-летяги. Дети эти рекламщики.

«Внимание. Вы входите в зону нормальной гравитации», – прочитал Рэд и перешагнул жирную желтую черту перед дверями.

В зону нормальной гравитации ему не хотелось, хотелось сразу в небо. Только не на планере. От того, как тот сорвался в воздушный поток, перевалился с крыла на крыло и обернулся высотной тенью, у Гардона все еще немного сосало под ложечкой. Это было как-то совсем за гранью. Без руля и ветрил…

– Знакомься, Рэджинальд. Это Дилан. Между прочим, лучший инструктор нашего клуба и всей сети «Горизонт-овер»!

– Не преувеличивай, Шелли. Здравствуйте.

Лучшему инструктору было под пятьдесят. Им оказался седой чуть полноватый дядька – тертый, все на свете видавший, скорее всего где-нибудь по молодости воевавший, приемистый в движениях, как хорошая машина. С таким не забалуешь. Сорвиголовы, разнузданные молодчики, самоуверенные дамочки, толстосумы, неизменно блевавшие в полете, а теперь и звездные капитаны, за каким-то хреном упавшие с небес, – кого он здесь только не катал. Заметно повеселевшая Шейла выглядывала из-за его плеча. Она все успела: денежного клиента привела, отцу-неудачнику с ремонтом помогла, груз ответственности перекинула на каменные плечи инструктора, еще и договор оформила, обеспечив себе роялти.

Этот контракт Рэд с чистой совестью подмахнул не глядя – засмотрелся на пухлые губки Шейлы, которая подсунув ему документ, говорила о технике безопасности что-то ужасно занудное. В непредвиденных задержках рейсов определенно открывались новые грани: красивая девушка, подпись наотмашь, которая кроме тебя самого никого не угробит, и цветное небо, в ожидании встречи клубившее дождевые облака.

– Шейла, устроишь мне небольшую экскурсию, как вернусь? – спросил Рэд.

– По территории?

– За территорию.

Они перебросились еще несколькими фразами. Дилан терпеливо ждал, пока Шейла закончит флиртовать с клиентом. Вторая девушка-менеджер, оставшаяся за стойкой оформлять крикливую молодежную компанию, ввалившуюся в фойе, что-то уронила с досады, когда Рэд недвусмысленно коснулся руки Шейлы, передавая подписанный контракт.

– Ну что, готов к полетам, Рэджинальд? – поинтересовался инструктор.

– Я к ним сегодня с самого утра готов. Чего не скажешь о полетах.

– Сейчас мы это исправим. Пойдем.

– А у меня будет возможность выбрать машину? – поинтересовался Рэд, оглядываясь на Шейлу.

Дилан аккуратно придержал его за рукав повыше локтя и указал на транспарант «Внимание. Вы покидаете зону нормальной гравитации».

– Самое время немного сосредоточиться, капитан. Была возможность, но ты расписался за стандартный вариант.

– Да? Замечательно… Надеюсь, это не планер!

Это оказался не планер. Но крылья у двухместного мотылька имелись, хоть и не такие внушительные. Модель, как пояснил Дилан, ушла в серию под названием Wind-Wing, отсюда и маркировка – двойное W.

– Наш позывной «Восточный Пик Овер», далее – номер машины, присвоенный по номеру посадочной платформы. Все просто, подсказки на панели. Двигатели аварийной посадки на случай отказа системы «Крыло» расположены под каждой из посадочных опор. Система катапультирования тоже имеется, но, говорят, несовершенная.

– Кто говорит, разработчики?

– Нет, нашлись тут смельчаки в прошлом сезоне. Испортили себе отдых, а нам статистику.

Дилан открыл кабину и бросил на спутника короткий взгляд, мол, ты-то свой парень, не втравишь меня в неприятности?

– Двигатели аварийной посадки тоже «несовершенные»? – спросил Рэд.

– Ну, как сказать. Даже если все четыре работают, все равно носом клюет. Хочешь опробовать, Рэджинальд?

– Нет.

– Вот и отлично! Из развлечений у нас имеется вертикальный взлет, горизонтальный полет, режим зависания и различные комбинации технических возможностей. Место пилота слева.

– Управление дублировано, приоритет у инструктора?

– Само собой. Взлет с площадки и выход за пределы зоны подхода я новичкам не доверяю. Сегодня в небе свободно, но правило есть правило. Для всех.

Готовый к взлету WW походил на упиравшегося мотылька, которого изловили на потеху публике и пришпилили к платформе, чтоб не упорхнул. Плоскости крыльев стояли вертикально и щетинились пластинами механизации. Верхняя половина фюзеляжа и крыльев словно подернулась коричневой пыльцой, на которой тонким прутиком начертили многоугольные плитки. Эта конструкция, намертво сращенная с корпусом, обеспечивала разрежение воздуха над летательным аппаратом и тот самый «режим зависания», который упомянул инструктор. На машинах планетарных разведчиков Рэд видел нечто подобное, но те выглядели посолиднее.

Легкое касание ступеньки, которую и трапом-то не назовешь, толчок – и он запрыгнул в кабину, почувствовав себя при этом настоящим суперменом. Для тех, кто сумел адаптироваться к пониженной гравитации, альпинизм здесь, наверное, имел особый вкус абсолютного могущества.

Рэд окинул взглядом пульт, включил питание, нашел окошко высотомера и значок горизонта. На боковом экранчике пошла метеосводка. Он потянулся к кнопке запуска…

– Пристегиваемся! – напомнил Дилан.

Рэд пристегнулся.

– Включаем транспондер, – скучным голосом предложил Дилан.

Рэд убрал руки от пульта.

– Хорошо, хорошо. Я понял.

– Вот именно.

– Слушай, Дилан, а я там случайно ни за что такое не расписался, чтобы меня вообще до управления не допускать?

Инструктор рассмеялся.

– Чуток подожди, капитан, – налетаешься за свои деньги.

– Почему ваши инструкторы не любят работать с космолетчиками? – спросил Рэд.

– Не знают, чего от вашего брата ждать.

Дилан подключил питание, доложился диспетчеру и в ожидании разрешения на взлет развернулся к подопечному.

– Ты сам-то, Рэджинальд, знаешь? Тебе это зачем, если не секрет?

Рэд не сразу нашел что сказать. Вопрос застал его врасплох. Цепочка случайностей вырвала его из привычной обстановки космического рейда, оставив на поверхности незнакомой планеты в полном одиночестве. «Зачем»? – мысленно переспросил он и прислушался, словно рядом был кто-то, кто мог подсказать ему верный ответ. Но с семнадцати лет, с того самого момента, как переступил порог рекрутского пункта, Рэд принадлежал пространству, и только ему. Раздираемая войной Вселенная была его единственным постоянным спутником, другом и наставником, а после смерти Моники – и единственной любовью. Вселенная не расстреливала его из корабельных орудий и планетарных оборонных комплексов, не предавала, не калечила и не сдавала как дезертира в «Зону-77», а все те, кто состоял из плоти и крови,