Дамы Амстердама. Жизнь в витрине. Откровенные истории квартала «красных фонарей» - Мартина Фоккенс

Что ж, а у меня перерыв. Наливаю чашку кофе, съедаю бутерброд с сыром. На следующей неделе мы увидимся, если ему еще что-то придет в голову. У Нелиса богатое воображение, и все же мы всегда идем по самому короткому и быстрому пути.

Луиза, 1962

Вим хорошо знал Дольфа, хозяина небольшого бара «Де Бёрстип», который находился на улочке недалеко от здания Биржи. Сам Дольф жил в квартире над баром. Это было маленькое симпатичное заведение, которое можно было без труда содержать в одиночку. В то время многие работники Биржи захаживали в бар по понедельникам. Шикарные типы, скажу я вам! Но американские солдаты, расквартированные в Германии и на базе в Сустерберге, были ничуть не хуже. Я отлично проводила с ними время, со звездно-полосатыми. Когда они наведывались к нам, мы хохотали как ненормальные. Правда, отличные ребята. Чокались со мной и заставляли пропустить с ними рюмочку.

Дольф просил, чтобы я заказывала только пикколо. Стоило оно немало, и он, конечно, зашибал больше денег. Эти маленькие бутылочки с шампанским были мне вполне симпатичны, но надравшаяся барменша – последнее дело. Вот я и доставала потихоньку пикколо с водой, припрятанное под барной стойкой.

Всякие местные шалопаи тоже захаживали опрокинуть пару кружек пива и сыграть в покер. Частенько просили меня потрясти для них чашку и кинуть кости. Как-то раз заявилась целая шайка из квартала «красных фонарей». Человек шесть. Я знала кое-кого, потому что Виллем с ними водился. Еще он упоминал, что они заставляют женщин работать в витрине. Рыжий Нол тоже пришел. Я помнила его с тех пор, как мы ходили в кино на Ньивендейк. Ох, тогда была мода на узкие юбки, обтягивающие маленькие свитера, «двойки» и высокие каблуки. И время, когда мужчины еще не стеснялись свистеть вам вслед…

Ну вот, парни хорошенько приложились к пиву и пошли вразнос. Заглядывались на меня и гоготали. В какой-то момент они принялись считать, сколько клиентов я могла бы принять за день. Сначала сказали – двадцать, потом – тридцать. В итоге сошлись на пятидесяти. Они даже заключили пари. Вот так меня проэкзаменовали и оценили, ведь, по мнению Виллема, эти «крутые парни» были знатоками. «Это уже слишком!» – подумала я.

А на самом деле они уже прикидывали, как поставят меня на панель в Валлене. Виллем сам подталкивал меня к такому решению. Если я буду работать, торговать телом, стоять в витрине, он обещал вернуться ко мне и детям.

Мартина, 2011

Я встаю в шесть, чтобы добраться из Эймейдена в Амстердам. Погода отличная. Птицы щебечут тут и там. Мне нравится слушать их пение.

Подливаю кипятка в чашку, жду, пока чай заварится. Тем временем наполняю лейку: вода на пользу моим цветочкам! Они такие свежие и яркие. Пью чай, съедаю бутерброд и печеньку, бросаю взгляд на часы. Ого, как пролетело время! Автобус ждать не будет! Быстро принимаю душ, одеваюсь, выхожу без пяти восемь, чтобы успеть на автобус на 8.06. На остановке я и еще несколько человек.

– Добрый день, водитель!

Что за чудесное утро! Автобус едет вдоль канала, на другой его стороне из высоких труб поднимаются струйки дыма. Кроны деревьев смыкаются над нами зелеными сводами, из травы выглядывают лютики и еще какие-то белые цветочки на длинных стеблях. Вот бы растянуться на этой лужайке! В небе бродят белые облачка-барашки, а воздух все равно пахнет дождем. Слева спят фермы. Чуть дальше начинается другой пейзаж. Индустриальная зона. Мельницы, работающие на энергии ветра. Горы угля. Подъемные краны. Огромные трубы, вот уже многие годы извергающие клубы дыма. Справа устраивают очередную стройплощадку. По-моему, это уже перебор.

Пассажир будит меня, дотронувшись до плеча:

– Пора выходить, автобус дальше не идет. Он возвращается в Эймейден. Сейчас ведь летнее расписание.

Мы садимся на шестнадцатый автобус, а через несколько остановок я выхожу и пересаживаюсь на двенадцатый трамвай. Вот и Дам.

Ну вот, я наконец добираюсь до своей берлоги в Ауде Ньивстраат. В комнате по соседству какая-то возня. Очень странно: сегодня больше никого быть не должно. Внезапно дверь открывается и на пороге появляется здоровенная девица. Если такая коровища на вас ляжет, она вас попросту расплющит или вы задохнетесь между ее огромными грудями.

– Я ему уже сказала, что он должен идти, что вот-вот придет другая девочка, а он лежит себе и в ус не дует… – жалуется она.

– Сейчас разберемся, – отвечаю я, следуя за ней.

В соседней комнате на кровати развалился мужчина и попивает вино. Я трясу его за плечо со словами:

– Вам нельзя оставаться, комнату сейчас займет другая девушка.

Он основательно пьян.

– Она сказала, я могу оставаться хоть весь день. Я хорошо заплатил. Я не смогу забрать деньги раньше семи вечера.

– Хорошо, герр, тогда возвращайтесь вечером. До свидания, герр. Ждем вас снова.

Он убрался, поджав хвост. Все хорошо, что хорошо кончается. Девица вернулась к себе с туго набитым кошельком.

– Спасибо, дорогуша!

– Не за что.

Только-только я успеваю устроиться, как появляется знакомый. Он наведывается к нам уже долгие годы. Отличный парень. Мы некоторое время болтаем за чашкой кофе.

– Еще? – спрашиваю я.

– Да, Мария, спасибо.

За болтовней время проходит незаметно. Он бросает взгляд на часы:

– Что ж, солнышко, кофе у тебя хорош, но работа зовет меня. До скорого!

А тут уже и следующий клиент подоспел:

– Мне бы по-быстрому, а то надо успеть на встречу в мэрии.

Мы занимаемся сексом стоя. В одежде. Когда все заканчивается, он торопливо уходит.

Я привожу себя в порядок, возвращаюсь на свой трон и смотрю на часы. Почти десять. Час пик прошел.

Луиза, 1962 год

Я не сразу оказалась в витрине. Когда детишки гостили у сестры или у бабушки с дедушкой или когда за ними присматривала няня, я шла пешком от Центуурбаана к Утрехтсестраат. Там и ловился клиент. Я обычно занимала местечко возле остановки рядом с Фредериксплейн. Если вдруг запахло крысятиной или начиналась облава, то быстренько прыгала в трамвай – и след простыл.