Семейные драмы российских монархов - Александр Музафаров

Предлагаемая вниманию читателя книга и призвана стать своего рода мостом между историческими исследованиями и неравнодушной к истории Отечества публикой. При её написании автор опирался на работы российских профессиональных историков и видит свою цель в том, чтобы в простой и понятной читателю форме описать некоторые моменты в биографиях десяти российских государей.

Поскольку книга не является строго научной, то мы можем позволить себе чуть больше, чем авторы исследований. Там, где историк вынужден пасовать перед отсутствием исторических фактов, интересующийся историей обыватель может позволить себе при помощи логических конструкций достраивать неизвестное, находить связи между фактами, строить версии. Впрочем, во всех подобных случаях в тексте будет сделана особая оговорка.

Временные рамки этой книги ограничены XVIII столетием. Это не значит, что до правления Петра Великого и после царствования Павла I семейные отношения не влияли на политические процессы в Российской империи. Но никогда это влияние не было столь сильным в век, который нынешние любители истории склонны называть галантным, а современники называли «железным»… Дело в том, что в это время модернизационная трансформация российской государственности с превращением Русского царства в Российскую империю совпала с кризисом семейных отношений, вызванным распространением идеологии Просвещения. Этот кризис не был столь масштабным, как в XX веке, он затронул только верхние слои общества. Однако в это время роль этих слоёв была значительно выше, чем сейчас, так же как и значение наследственных и семейных связей. Никогда в истории российской монархии не было такого количества династических коллизий, запутанности в вопросах наследства, передачи власти вопреки закону. На XVIII столетие приходится несколько важных, ключевых точек, когда судьба страны могла пойти по-другому. Такие точки можно найти в любой период нашей истории, но в выбранное нами для анализа время их причинами, как правило, являлись семейные драмы внутри российской царствующей династии. Но ещё важнее описания эпохи заговоров и переворотов, то, каким образом был преодолён этот перманентный кризис.

Император Павел Петрович первый понял, что нужно делать на уровне рациональном, но на уровне семейном, личном, он во многом оставался человеком XVIII века, что и предопределило его трагический конец. Но его сыновья — императоры Александр и Николай — сумели найти выход. Какой? Об этом написано в книге.

Говоря о роли семейных драм в истории российской монархии, нельзя не упомянуть о наиболее известной из них, хотя последняя и произошла на 120 лет раньше, чем начинаются хронологические рамки нашего повествования. Речь идёт об историческом эпизоде, хорошо знакомом каждому со школьной скамьи, — об убийстве первым русским царём Иоанном Васильевичем Грозным своего сына царевича Ивана.

При словах «Иван Грозный убивает своего сына» мы сразу вспоминаем знаменитое полотно И.Е. Репина, которое находится в Третьяковской галерее. Сумрачная палата, опрокинутое кресло, брошенный посох, государь в тёмной одежде, с обезумевшим взглядом прижимает к себе полулежащего, залитого кровью царевича в нарядной одежде… Нет никого более, только отец и сын — кровавый финал семейной трагедии…

Впрочем, сам Илья Ефимович дал своему произведению несколько другое название — «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года», а сюжетная основа была взята из труда Н.М. Карамзина «История государства Российского»:

«Царевич исполнился ревности благородной, пришёл к отцу и требовал, чтобы он послал его с войском изгнать неприятеля, освободить Псков, восстановить честь России. Иоанн в волнении гнева закричал: „Мятежник! Ты вместе с Боярами хочешь свергнуть меня с престола!“ и поднял руку. Борис Годунов хотел удержать её: Царь дал ему несколько ран острым жезлом своим и сильно ударил им Царевича в голову. Сей несчастный упал, обливаясь кровию. Тут исчезла ярость Иоаннова. Побледнев от ужаса, в трепете, в исступлении он воскликнул: „Я убил сына!“ и кинулся обнимать, целовать его; удерживал кровь, текущую из глубокой язвы; плакал, рыдал, звал лекарей; молил Бога о милосердии, сына о прощении. Но Суд Небесный совершился!.. Царевич, лобызая руки отца, нежно изъявлял ему любовь и сострадание; убеждал его не предаваться отчаянию; сказал, что умирает верным сыном и подданным… жил четыре дни и скончался 19 Ноября в ужасной Слободе Александровской…»

Современные историки предлагают несколько иную версию событий. По мнению Р.Г. Скрынникова, поводом для конфликта стало то, что Иван Грозный застал супругу сына в неподобающей для царевны одежде. Царь побил беременную сноху, вызвав у неё выкидыш, а царевичу, пытавшемуся защитить жену, нанёс смертельную рану.

Основанием для обеих версий служат сообщения зарубежных дипломатов, которые спустя некоторое время после смерти царевича пытались получить информацию о её причинах.

Если бы царь действительно нанёс царевичу кровавую рану острым концом посоха, вызвавшую обильное кровотечение — «кровь, текущая из глубокой язвы», — то вряд ли агония наследника затянулась бы аж на 4 дня. К тому же русские источники указывают не на рану, а на болезнь царевича.

Так, сам царь пишет боярам: «…Которого вы дня от нас поехали, и того дни Иван сын разнемогся и нынече конечно болен… а нам, докудово Бог помилует Ивана сына, ехати отсюда невозможно…»

«Яко от отца своего ярости прията ему болезнь, от болезни же и смерть…»

Я обратился за консультацией к московскому врачу Игорю Андрианову, и тот обрисовал ситуацию с медицинской точки зрения.

По его мнению, побои со стороны отца «могли привести к серьёзной травме головы — вдавленному перелому. При этом, так как воздействие локальное, первичная утрата сознания происходит далеко не всегда: часто пострадавший остаётся в сознании, и даже без какого-либо неврологического дефицита.

Варианта развития при отсутствии современной медпомощи три: первый — при отсутствии повреждений ТМО будет долго-долго гнить рана, но в итоге заживёт, оставив большой рубец. Второй вариант — повреждение оболочечного или мозгового сосуда отломками кости (как правило, ветвь средней менингеальной артерии). В этом случае следует ожидать формирование внутричерепной гематомы, которую, если её вовремя не удалить (а нейрохирурга поблизости не было!), в течение очень короткого срока отправит человека на тот свет. Третий вариант — при отсутствии повреждения крупных сосудов, но при повреждении твёрдой мозговой оболочки практически гарантирован менингит, что так же в данное время гарантирует летальный исход, хотя, возможно, потребуется несколько более длительный срок.

Менингит проявляется:

1. Жуткой головной болью.

2. Колоссальной температурой.

3. Интоксикацией.

Так как это всё происходит в паутинной оболочке головного мозга, то есть непосредственно прилежит к мозговому веществу, неизбежны чудовищная местная интоксикация и отёк. Кроме того, при отсутствии лечения гной распространяется по ликворным пространствам, в итоге поражая желудочковую систему головного мозга (вентрикулит). А это 90% летальный исход даже в современных условиях — слишком быстро поражаются жизненно важные центры ствола и с высокой вероятностью — закупорка ликворных пространств (гидроцефальный синдром).