Двойной подарок и дракон в комплекте - Анна Белых

Память услужливо продемонстрировала напутствие отца:

- Это твой долг, дочь.

- Я понимаю, отец, - горячо заверила она, до боли сжимая кулачки, чтобы та помогла ей устоять на неверных от слабости ногах и позорно не разреветься на глазах у отца.

Она должна быть сильной, быть примером для своего народа, как ее отец, Владыка Луэриилл. Такими мыслями Миланиэль подбадривала себя, чтобы последние крохи ее решимости не истаяли, как лед на солнце.

- Помни, в договоре говориться только о браке. Если завтра, после того, как брак будет подтвержден, ты вернешься, никто тебя не осудит. Условия сделки будут выполнены, - пытался приободрить свою несчастную дочь мужчина.

- Да, - стоило только представить себе, как этот мужлан касается ее, на нее накатывала дурнота. А впереди у нее еще и брачная ночь. Девушку ощутимо передернуло.

- Что с тобой? – встревожился отец. – Ты здорова?

- Да, все в порядке. Просто волнуюсь немного, - тихо ответила принцесса. Врать ему ей не хотелось, но заставлять переживать не хотелось еще больше: она же видит, что отец места себе не находит, почернел весь. В руках Владыки судьба всего лесного народа, и он не вправе подвести их: он должен принести на их земли мир. И если для этого надо отдать свою свободу, она смирится, покорно примет то, что уготовано ей судьбой. «Цена не так уж и велика: счастье одной принцессы против благополучия целого народа. Одна жизнь против сотен, а может и тысяч спасенных», - попытка укрепить свою волю не увенчалась успехом, ее руки все также предательски дрожали, а непролитые слезы жгли глаза.

Пересилив себя, хотя внутри ее душа кричала от неправильности происходящего, Миланиэль, ухватившись за локоть отца, начала подниматься по мраморным ступеням храма. Кто бы знал, как ей хотелось развернуться и бежать, бежать прочь от того, кто ждал ее в глубине храма у алтаря.

С каждой пройденной ступенью девушка все больше и больше отрешалась от происходящего вокруг, беспрестанно повторяя: «Меня здесь нет. Это сон. Сон. Сон». И когда за ее спиной захлопнулись врата храма, она окончательно впала в некий транс. Дальше воспоминания были какими-то обрывочными. Вот она идет по проходу к алтарю, рядом с которым стоит высокий длинноволосый мужчина, ее жених. Почему-то в этот момент в свете храмовых огней его волевое лицо показалось ей особенно привлекательным, а не отталкивающим своей хищной жестокостью, каким запомнилось ей при первой встрече. Янтарь его глаз пленил ее, девушка никак не могла отвести от него взгляда. И чем дольше она на него смотрела, тем сильнее ощущала, как часть ее души тянется к нему. Внезапно ей стало просто жизненно необходимо, чтобы его губы тронула улыбка, а сам он посмотрел на нее с нежностью. Оглушенная своими такими, как ей казалось, противоестественными желаниями она бездумно повторяла за жрецом слова брачной клятвы. И лишь холод браслета, обжегший ее кожу, помог ей сбросить охватившее ее наваждение. Вздрогнув от  прикосновения металла, Миланиэль в немом ужасе наблюдала, как ее теперь уже муж склоняется к ней свою голову, чтобы запечатлеть положенный мимолетный поцелуй.

На балу, устроенному в честь их свадьбы, ее губы горели от этого легкого, едва ощутимого прикосновения. Пытаясь разобраться в себе, эльфийка не запомнила ни одного из гостей, посчитавших своим долгом поздравить новобрачных. Другие предавались веселью на ее празднике: танцы, смех – ко всему она была безучастна, загадка так и не поддавалась решению. Чем, чем привлек ее этот незнакомец, по воле злой судьбы ставший ее мужем?

И только в супружеских покоях, оставшись наедине с мужчиной, занимавшим все ее мысли весь этот бесконечный день, девушка словно очнулась. Страх перед тем, что должно произойти в этой спальне, на этой огромной кровати, сковал ее тело. Но ночью супруг был неожиданно нежен и чуток. Его напор разбудил неведомые доселе желания. И она потерялась в нахлынувших ощущениях, сдалась на милость победителя.

Когда же утомленный супруг заснул, заключив ее в своих объятиях, Миланиэль, стараясь не разбудить его, выскользнула из его сильных, но невероятно нежных рук. Разум, так старательно отравленный усилиями Владыки, вернулся к своей хозяйке и настойчиво шептал, что она совершила нечто постыдное: страстно возжелала того, кто в лучшем случае достоин лишь холодного презрения, стонала от удовольствия в его объятьях как обычная уличная девка, позабыв и про гордость, и про честь, саму себя позабыла, растворившись в страсти. Ругая себя и проклиная своего мужа, она без сожалений покинула его, сбежав посреди ночи из его дворца. Но перед побегом она прочла над спящим мужчиной заклинание, что дал отец, и которое было призвано, как она считала, ослабить узы, образовавшиеся в храме после ритуала. Но Миланиэль была коварно обманута: заклятие должно было убить ее супруга, Повелителя драконов. Это и произошло бы, если бы мужчина, словно почувствовав нависшую над ним угрозу, не  стал беспокойно ворочаться на смятых простынях. Вздрогнув от испуга, она резко вдохнула, сбившись с ритма, и торопливо закончила читать заклинание. Но кого спешка доводила до добра? Вот и она ошиблась: всего один неверный слог, и заклятие обернулось против той, кто так доверчиво воспользовалась им. Покидая мужа, новобрачная еще не знала, что время, отпущенное ей, на исходе.

Во дворце девушку встретил довольный отец. Но утром все изменилось. Ворвавшийся  ее покои рассвирепевший Владыка кричал:

- Глупая курица! Я что тебе приказал сделать?

- В чем дело отец? Я ничего не понимаю? – в растерянности пролепетала Миланиэль. Таким своего отца она не видела никогда, да и так с ней обращаться он не позволял себе никогда. Такого его она боялась.

- Не понимаешь? – шипел ей отец. – Заклятие.

- Я все сделала, как Вы и говорили, - уже плача от обиды, ответила она.

- Сделала? – успокаиваясь, спросил он. Девушка быстро закивала. – Странно, - уже задумчиво пробормотал он. – Ладно, подождем еще. Ты пока покоев своих не покидай, чем меньше слуг знает о твоем возвращении, тем лучше. А то, как прилетит твой дракон, - припугнул ее он. И довольно рассмеялся, увидев ужас на ее лице. – Будь умницей. Мне надо кое-что уточнить.

Может и в этот раз она поступила бы как послушная дочь, если бы не странное поведение отца. Решив выяснить все до конца, эльфийка прокралась к кабинету, где бушевал Владыка с перекошенным от гнева лицом.

- Почему, я спрашиваю, почему он еще жив? – схватил он за горло придворного мага.

- Может принцесса что-то напутала? – от возмущения она чуть было не ворвалась в кабинет, и только страх наказания ее остановил.

- Она клянется, что все сделала правильно, так почему он жив? – не своим голосом требовал ответа мужчина.

- У меня не ответа Владыка. Если все условия были в точности соблюдены, то Повелитель драконов должен быть мертв, - задыхаясь, прохрипел маг.

Девушка зажала себе рот руками, чтобы сдержать крик. Ее чуть не сделали убийцей. Слезы градом потекли по ее щекам. Не слушая более, она незаметной тенью бросилась в покои своей покойной матушки. Переодевшись в ее костюм для верховой езды, Миланиэль воспользовалась черным ходом, чтобы сбежать. Небольшая фора, которую она выиграла, не став тратить время она сборы, помогла ей достичь заповедного леса и затеряться там.