Покорение Южного полюса. Гонка лидеров - Роланд Хантфорд

Следующими исследователями Антарктиды стали американский капитан Натаниэль Палмер, изучивший берега Земли Грэма, и британец Джеймс Уэдделл, открывший в 1823 году море Уэдделла.

В 1827 году офицер Королевского военно-морского флота Великобритании капитан Уильям Эдвард Парри возглавил экспедицию на Шпицберген с четко поставленной целью – достичь Северного полюса. Он добрался до точки 82°45′, на границе полярных паковых льдов (севернее полярникам удалось попасть только через полстолетия). Это был первый зафиксированный случай, когда исследователь отправлялся в путь с единственной и конечной целью – достичь полюса.

Полюс, Северный или Южный, стал символом предельности. Хотя всем стало известно, что Земля представляет собой сферу, человек желал увидеть точку, вокруг которой она вращается. Парри оказался первым, кто отправился именно к ней. В своем стремлении к полюсу он стал первопроходцем, его экспедиция явилась тем самым стартом гонки к полюсам.

Через два года после экспедиции Парри лейтенант Кларк Росс, еще один офицер Королевского военно-морского флота, вознамерился достичь Северного магнитного полюса. Он сделал это 31 мая 1831 года. Через– восемь– лет Росс, ставший капитаном, был направлен командованием военно-морского флота для проведения магнитной съемки в Южном полушарии и поиска Южного магнитного полюса. В августе 1840 года, приведя свои корабли «Эребус» и «Террор» в порт Хобарт на Тасмании, он узнал новость о том, что на юг, опередив его, уже полным ходом движутся французская и американская экспедиции.

Росс решил, что его планы грубо нарушены, – и поменял их, повлияв тем самым на ход всей истории исследований Антарктики.

Воодушевленный осознанием того, что Англия всегда возглавляла путь первооткрывателей [написал он в своем дневнике], я посчитал, что мы изменили бы достигнутым ею высотам, отправившись по стопам экспедиции любой другой державы. Вследствие этого я сразу решил избежать пересечения с их маршрутом и выбрал гораздо более восточный меридиан (170 градусов восточной долготы), чтобы попытаться проникнуть в южном направлении.

Никто раньше этот маршрут не исследовал. Росс покинул Хобарт в ноябре, а в январе столкнулся с паковым льдом. Он продолжил движение и четыре дня спустя оказался на чистой воде, которая тянулась до горизонта. Росс открыл море, которое теперь носит его имя.

Затем он направился на юго-запад, в сторону магнитного полюса, в надежде, что плавание будет легким. Но путь ему преградила величественная горная гряда, покрытая снегом. Этой новой, открытой им земле Росс дал имя юной королевы Виктории.

Последовавшее за этим экстраординарное плавание вошло в анналы полярных исследований. На протяжении шести недель Росс открыл и нанес на карту береговую линию длиной в пятьсот миль. Снова и снова перед ним возникали гора за горой, ледник за ледником, фьорд за фьордом. Они тянулись к югу и казались бесконечными.

27 января Росс увидел остров с дымящимся вулканом, который он назвал Эребусом в честь своего корабля. Потухший кратер, находившийся по соседству, он окрестил горой Террор. Эти имена стали по-настоящему родными для многих поколений полярников.

Когда после столь тяжелого плавания мы приблизились к земле [писал Росс в своем дневнике], то увидели низкую белую линию, простиравшуюся… так далеко на восток, насколько мог видеть глаз. Зрелище впечатляло: по мере того как мы приближались, берег постепенно рос, оказавшись перпендикулярным к воде ледяным утесом, возвышавшимся над уровнем моря на высоту от пятидесяти до двухсот футов.

Это запись об открытии абсолютно нового природного явления: антарктического ледяного шельфа, или, как его назвал Росс, Великого Ледяного барьера, поскольку, по его словам, «мы могли бы с равными шансами на успех попытаться проплыть сквозь белые скалы Дувра и преодолеть такую громаду». С этого момента Великий Ледяной барьер навсегда получил свое имя.

Росс двигался вдоль утесов Ледяного барьера на восток, пока позволяли айсберги и все более уплотнявшийся паковый лед. В точке, где утесы оказались ниже верхушки мачты, он впервые увидел поверхность барьера. Тут у исследователя и промелькнула догадка относительно его истинной природы. «Барьер казался довольно гладким, – написал Росс в дневнике, – и вызывал в уме образ громадной равнины из замороженного серебра».

Тогда Росс повернул назад и перезимовал в Тихоокеанском регионе. Как только в Южном полушарии наступило лето, судно вернулось в море Росса и достигло точки 78°10′, которая стала самой южной границей для человечества на пятьдесят с лишним лет. Ближе к восточной окраине Великого Ледяного барьера Росс обнаружил залив, который оказался чрезвычайно важным для дальнейших полярных исследований. В Англию Росс вернулся в сентябре 1843 года известным человеком, его встречали бурными овациями. Так сложилось, что именно Кларк Росс исследовал бóльшую часть Антарктиды, превзойдя в своих экспедициях остальных полярников. До конца столетия достижения Росса оставались последними открытиями человечества в Антарктике.

Корабли Росса «Эребус» и «Террор» после возвращения в Англию были отремонтированы и спустя два года под командованием капитана сэра Джона Франклина отправились в экспедицию с целью отыскать Северо-Западный проход. О нем давно перестали думать как о торговом маршруте на восток. Но теперь идея получила новый импульс, сочетая в себе романтическое воспоминание о другой эпохе и трезвое желание отодвинуть северную границу империи за арктическое побережье Канады.

Экспедиция Франклина в итоге отыскала Северо-Западный проход, хотя на самом деле он не является единственным. В действительности капитан не прошел по открытому пути от начала до конца, но его спутники отметили на карте покрытые льдом проливы, связав воедино то, что было обнаружено ранее. Они доказали, что морской путь из Атлантического океана в Тихий океан существует, положив таким образом «викторианский» конец мучительным поискам, продолжавшимся двести семьдесят пять лет.

К сожалению, Франклин и 128 членов его экспедиции не пережили путешествия и не смогли сами рассказать эту историю. Все они погибли от голода, холода и болезней. Это было огромное, но, наверное, характерное несчастье для той страны и той эпохи. Франклин и его команда голодали, при том что эскимосы в тех местах жили на подножном корму относительно изобильно. Но Франклину помешала абсурдная неприспособленность, ставшая следствием негибкого мышления и неумения адаптироваться к обстоятельствам.

Вот в каком состоянии находились полярные исследования, когда родились Руаль Амундсен и Роберт Фалькон Скотт. Открыли лишь часть побережья Антарктиды. Никто не знал до конца – континент это или архипелаг. Никто и никогда там не зимовал. Северо-Западный проход в Арктике еще не был пройден. Не покорили ни Северный, ни Южный полюс. Последние границы ждали, когда их преодолеют.

Скотт и Амундсен были идеальными антагонистами, почти во всем противоположными друг другу. Скотт являлся представителем богатой и могущественной империи, пусть и находившейся в упадке. Амундсен родился в маленькой, бедной, еще не получившей независимость стране, с немногочисленным и разбросанным по ее территории населением.