Ты моё дыхание - Ева Ночь

Костя

«Лагуна» гудела. Тихо, как волны спокойного моря. У «Лагуны» появилась свежая кровь, а это всегда будоражило. Ещё бы: после милой, но всё же древней Михайловны пришло это длинноногое чудо.

– Видел, да? – хищно скалился Тоха, оглаживая взглядом новенькую. – Прям закачаться можно. Всё на месте: попка, грудь, белокурые волосы в пояс и ноги, ноги, ноги… – прочертил он рукой бесконечную линию.

– Ты давай, за порядком приглядывай, – осадил я его. – А будешь слишком резвый, я тебе ноги переломаю, – вложил в голос побольше вкрадчивых, но опасных интонаций, которые действовали на всех безотказно.

Меня здесь побаивались, а я стойко поддерживал свой имидж мафиози. Да, я тут имею вес, авторитет и бессовестно культивирую образ мягкого кота с зубами тигра.

К тому же, я старожил. А ещё – лучший друг хозяина заведения. И все об этом знают, поэтому мой статус бармена никого не вводит в заблуждение. Ну, разве что совсем зелёных, которые периодически всё же меняются.

Девочки выходят замуж, рожают детишек. Или заканчивают институты и уходят работать по специальности. Мальчики, кто из натуралов, женятся и находят работу получше. Семью надо содержать. Платят здесь хорошо, но не достаточно для мужика-кормильца. Для настоящего добытчика.

Анатоль, видимо, бессмертный, потому что, отступив, всё же решил мне перечить.

– Да ладно тебе, Кость. Ты как собака на сене: и сам не ешь, и другим не даёшь. Хороша же, ну. Самому понравилась? Думаешь подъехать? Так и скажи, а не играй роль толстой дуэньи, тебе не идёт.

– Всё сказал? – вкладываю в голос бархатную опасность. Кажется, у меня получилось очень хорошо. Толян слегка бледнеет, но, вижу, не сдаётся, а решает притормозить.

Она хорошая. Новенькая. Я таких вижу издалека. От неё веет правильностью, принципами, отсутствием вероломства. Такие не способны лгать, а если уж врут, то во имя чего-то, а не для собственной корысти.

Нет, я не провидец, но в выводах уверен процентов на девяносто. И, может поэтому, не хочется, чтобы к ней подкатывали. Вредили её неиспорченности.

Смазливыми мордашками в «Лагуне» не удивишь – все как на подбор. А вот с моралью и чистотой, естественно, проблемы имеются. Как и везде. Может, поэтому я не пытаюсь найти идеал. Его в природе не существует.

Вечер набирает обороты. Посетителей становится больше, музыка звучит громче, в «Лагуне» царит полумрак, который вспарывают световые прожекторы. Я ловлю себя на том, что ищу светлую голову в этом праздничном хаосе.

Стойкая девочка, справляется. Усердная к тому же. Бегает без устали, улыбается вежливо. По тому, как ловко уворачивается от тех, кто желал бы её пощупать, я понимаю, что ей приходилось работать если не в таком же месте, то похожем.

– Что, Кость, залип? – спрашивает Арина.

Она из мастодонтов, как и я. Работает администратором посменно. Обычно сидит, как мышь, в кабинете, «три в ряд» играет, делая умное лицо. Ну, и появляется, когда возникает конфликт или проблемная ситуация. Но здесь такое нечасто, хоть и бывает – куда ж денешься.

– Приглядываю, – улыбаюсь ей, смешивая напитки.

– Ну-ну, – дёргает она тонкими бровями, пряча ехидную улыбку. – За одной уже доприглядывался. Может, надо немножко активность проявить?

Это она намекает на Аллу. В сентябре я её замуж выдал. За Драконова[1].

Эту историю из уст в уста только ленивые не передают. Это одна из баек «Лагуны». Местный фольклор практически.

– Давай я как-нибудь сам разберусь, – продолжаю улыбаться, но Арина ёжится, словно ей холодно. Правильно делает. Пусть лучше занимается прямыми обязанностями, чем за мной от скуки следит.

Но я и впрямь с девчонки глаз не свожу. Всё чудится: обидят. Слишком уж она светлая для этого места. Как лучик солнца, который сюда заглядывает, когда никого нет.

Вскоре становится не продохнуть. Сегодня холодно, и народ валит толпами. Всем хочется тепла, музыки, хорошего настроения, шоу посмотреть. Представления у нас эффектные.

Пока я работаю, а народ веселится, Софья из зала исчезает. Это нормально: у неё есть и другие обязанности. Да и отдохнуть, чашку чая выпить у нас разрешается.

Не знаю, что меня тревожит. Сам не понимаю, почему неожиданно решаю проверить, всё ли в порядке.

– Я отойду, – киваю второму бармену и ухожу в сторону подсобных помещений.

Софья сражается молча. Маленькая амазонка. Вид у неё потрёпанный и немного не тот, что я помню. Сразу и не соображаю, что заставляет меня застыть. Коса. У неё и правда длинные волосы. Не в пояс, как выразился Анатолий, но очень даже неплохой светлый канат, что болтается из стороны в сторону, пока она пытается вырваться из крепких рук подвыпившего мужчины.

Миг – и он накручивает её косу на кулак, заставляя девчонку замереть от безысходности и боли.

– Руки убрал и оставил девочку в покое, – приближаюсь я неслышно к парочке, что мирной никак назвать нельзя.

Мужчина поворачивает ко мне красное лицо. Он у нас бывает часто, но раньше ни в чём подобном замечен не был.

– Всё, всё, – поднимает он руки вверх, давая понять, что услышал и понял. – Ничего страшного не произошло. Размялись немного, – лыбится противно, показывая неровные зубы.

Я делаю звонок, вызывая охрану. Буквально через несколько секунд появляется Толик.

– Этого на выход, – киваю в сторону зарвавшегося посетителя. – На сегодня он своё и выпил, и отгулял.

Анатолий – профи. Мужик пытается бухтеть, но противостоять живой убойной силе охранника ему не под силу. С Толей подобные номера не проходят. Не удивлюсь, если он его немножко «пригладит» напоследок. Уж очень он молнии глазами мечет, замечая, как морщится, растирая запястья, наша новая уборщица.

Девчонка не плачет, что удивительно. Обычно такие нежные создания рыдают и ломаются. У этой, судя по всему, ещё и сила духа имеется.

– Как ты? – интересуюсь, замечая красные отметины на руках. Кожа нежная. Неудивительно.

Софья бледная, но глаза горят. Невыносимо синие. Мечет в меня молниями. Видимо, не совсем в себя пришла.

– Нормально, – бормочет, закручивая косу и остервенело закалывая её шпильками. Она, наверное, сама себе боли добавляет. – Всё в порядке.

– Ну и молодец, – скупо хвалю её и собираюсь вернуться за стойку.

– Костя, – окликает меня, и я останавливаюсь, но не поворачиваюсь. – Спасибо.

– Пожалуйста, – бросаю через плечо. – У нас такое редко. Не тот контингент преимущественно. Этому сюда больше хода не будет. Но если кто пристаёт – не молчи. Он же ещё в зале… начал оказывать знаки внимания?

Мне всё же приходится повернуться, чтобы видеть её лицо. Нет, плакать Софья не собирается. По вспыхнувшим щекам понимаю, что прав.