Кадры решают все - Мария Воронова

Разве мог Соломатин, не будучи слепым, принять сатин за кожу? Почему съемки с пажами и танцевальные номера запланировал на дни школьных каникул? Уж не затем ли, чтобы не волновать родителей, которые иначе могли забеспокоиться, почему детей отвлекают от учебы? Как он не заметил, что ему вместо новых декораций втюхали какое-то отработанное барахло? Он же художник, озабоченный красотой каждого кадра, иногда по полдня выбирает цветочки для веночка на голову героини, а тут вдруг такое странное пренебрежение к деталям… И почему весь фильм цветной, а эпизоды с пажами сняты на черно-белую пленку? Чем продиктовано сие оригинальное художественное решение? Желанием показать, что у эксплуататоров и угнетателей нет полутонов, или страхом, что найдется внимательный зритель, который в цветном изображении поймет, из чего пошиты плащи?

Прокурор города Макаров мог бы урезонить своего не в меру пытливого подчиненного, приказать ему не трогать именитого режиссера, но после того, как разоблачил заслуженного следователя Костенко, кресло под ним трещало страшно, и в такой ситуации он предпочел не обострять отношения с соответствующими органами и дал добро на уголовное преследование товарища Соломатина. Что ж, не будем его за это осуждать, своя рубашка ближе к телу. На долю бедного Федора Константиновича и так выпало в последнее время порядочно испытаний, уже не осталось сил заслонять грудью дерзкого кинорежиссера, и будем объективны, Макаров хоть и двуличная коварная сволочь, но прокуратурой управляет очень даже хорошо. Если его снимут за Костенко, то вряд ли сразу найдут равноценную замену.

Из разговоров коллег Ирина знала, что суд над Соломатиным планируется в виде показательной порки, чтобы наглядно и доступно продемонстрировать его коллегам и творцам в других областях искусства, что наглеть не надо. Советская власть, которую вы, дорогие товарищи, с таким наслаждением ругаете, может, и не без греха, но одного у нее точно не отнять – она всегда может упрятать за решетку тех, кто ей не нравится.

Ирина вздохнула. Очень жаль, что роль плетки в этой показательной порке выпала именно ей, ведь внутреннего убеждения в виновности режиссера она совсем не чувствует.

Виновны ли директор картины с экспедитором? Да, без сомнения. На таких должностях расхищение социалистической собственности – естественное состояние, разве что не прописано в служебной инструкции. Девиз советского человека – тащи с работы каждый гвоздь, ты здесь хозяин, а не гость. А, еще вот что: сколько у этого государства ни воруй, своего не вернешь. Кто-то, как она, простая судья, может стянуть только скрепки и копировальную бумагу, а где есть доступ к материальным ценностям, немедленно начинаются хищения.

Например, если ты работаешь в торговле, то скорее сядешь, если не воруешь, чем если воруешь и делишься с непосредственным начальством. Попробуй быть честным продавцом, не обманывать покупателей, так сразу на тебя повесят какую-нибудь недостачу и поставят перед выбором: или возмещаешь ее с помощью отработанных до автоматизма махинаций, или идешь под суд.

Тащат все и отовсюду, виртуозно прикрывая недостачи безупречной финансовой документацией, так что только такие гении, как Алексей Сергеевич, замечают в них несостыковки, и то не всегда.

Впрочем, это еще одна характерная черта социалистического строя – отчетность в нем отражает не столько действительное, сколько желаемое, и реальность безжалостно впихивается в прокрустово ложе показателей.

Нет ничего удивительного, что граждане решили погреть руки на таком безобидном деле, как кино, и даже как-то не хочется их за это сильно осуждать. Кинематограф, конечно, является важнейшим из искусств, но хищения в нем не угрожают жизни граждан и обороноспособности страны. Да и вообще, какая разница, сколько там украла съемочная группа, если картина многократно окупилась в прокате? В сущности, пострадали от расхитителей только дети из танцевального кружка, так выплатили бы им, что полагается, в досудебном порядке, и разошлись. Ну, стоимость кожи еще взыскали бы с ушлых кинодеятелей – и все. Нет, надо было раздуть дело века, будто эти проходимцы своей пересортицей обрекли на гибель полярную экспедицию, как описано в «Двух капитанах», любимой книге Егора.

Ирина покачала головой. Преступления съемочной группы в среде коллег обсуждались весело, с азартом и даже восхищением, вот, мол, какие ушлые ребята, до чего додумались, молодцы. Когда каждый день сталкиваешься с убийствами, хищениями на производстве, из-за которых гибнут люди, а при обысках у директоров магазинов находят десятки килограммов золота и деньги, закатанные в трехлитровые банки, как огурцы, то махинации киношников представляются веселым водевилем, чем-то в духе деятельности Остапа Бендера, и укладываются в его четыреста сравнительно честных способов отъема денег. Лишение свободы за такое представляется чрезмерным наказанием. По справедливости, так надо взыскать с воришек ущерб – да и пустить гулять на все четыре стороны с запрещением занимать должности, связанные с материальной ответственностью.

Только статья «93. Прим» не предусматривает условного наказания, да и время сейчас такое наступило – идет активная борьба с хищениями социалистической собственности, так что придется выписать прохиндеям-администраторам реальные сроки, за условные судье Ирине Поляковой наверняка влепят выговор, а этих мужиков пересудят по всей строгости закона.

Так что придется отправить шустрых граждан на зону, и поделом в принципе, а вот что делать с режиссером?

На девяносто девять процентов он к хищениям непричастен. Человек заслужил мировое признание, является корифеем, мэтром киноискусства, много и плодотворно работает, получая за свой труд вполне приличное вознаграждение. Разве станет такой впутываться в криминальные делишки?

Ирина как-то видела Соломатина по телевизору в «Кинопанораме», где он давал интервью по случаю выхода нового фильма, и честно говоря, сам режиссер понравился ей больше, чем его творения. И внешне привлекательный, с тонким благородным лицом, и слушать его было интересно. Вот никак Игорь Васильевич не производил впечатление вора и расхитителя, никак.

Завтра она внимательно изучит доказательства причастности Соломатина, собранные ретивым следователем, и чутье подсказывает, что не найдет их особенно убедительными.

Должен был отличать сатин от кожи, старые декорации от новых и съемки массовки от бессовестной эксплуатации детского труда? В принципе, так, но следователь не учел, что Игорь Васильевич является настоящим советским человеком, который с пеленок учится преодолевать трудности, используя для этого исключительно подручные средства. Создавать эти самые трудности, чтобы потом с блеском преодолевать, советский человек учится немного позже, ну да суть не в этом.

Главное, что люди привыкли жить в обстановке дефицита и героизма, а если партия прикажет, комсомол ответит «есть!» и выкопается из любой могилы голыми руками.

Вот Соломатин и научился воплощать свои гениальные творческие замыслы с помощью того, что дают. Директор картины доложил, что вместо кожи выделили сатин, и живите с этим, уважаемый Игорь Васильевич, как хотите. Доверчивый Соломатин не пошел проверять и скандалить с руководством, а погоревал-погоревал, да и придумал взять черно-белую пленку. В смету не заложена оплата работы профессиональных танцовщиков? Не беда, привлечем самодеятельность. Им полагаются копейки, а что даже их не выплатили, о том режиссер знать не обязан.