Целитель Галактики - Филип Киндред Дик

– «Ор-фей спус-ка-ет-ся в ад», – по слогам выговорил Джо, предварительно включив запись на своём терминале-телефоне.

Компьютер, разумеется, даже и не пытаясь вникнуть во весь спектр значений предложенной ему фразы, практически мгновенно выдал её самый очевидный эквивалент на японском.

– Спасибо. Отключаюсь.

Джо повесил трубку. Затем без особого труда связался с гораздо менее загруженным в любое время суток компьютером-переводчиком в Вашингтоне. Воспроизвёл тому только что произведённую запись и немедленно услышал из трубки теперь уже перевод с японского на английский:

– Гам волшебниц погружается в пекло.

– Что там у тебя погружается? – со смешком спросил Джо. – Повтори, пожалуйста.

– Гам волшебниц погружается в пекло, – с подобающим ему по роду службы терпением монотонно повторил компьютер.

– А твой перевод точный? – поинтересовался Джо.

– Гам волшебниц погружа…

– Уже усвоил, – перебил его Джо. – Разъединяюсь.

Он повесил трубку и широко улыбнулся. Немудрёная забава наконец-то напрочь разогнала его мрачные думы.

Поколебавшись с минуту, он набрал номер старика Смита в Нью-Йорке.

– Управление закупок и снабжения, седьмой отдел на проводе, – раздался из динамика скрипучий голос Смита, а на сером экранчике возникло его худющее лицо – ни дать, ни взять морда неделями терзаемой несварением желудка гончей. – А, это вы, Фернрайт? Никак, нарыли для меня что-то?

– Ну да, нарыл, – охотно согласился Джо. – Моя чепуховина совсем простенькая. Гам волшебниц погру…

– Погодите-погодите, послушайте вначале мою, – немедля перебил его Смит. – Моя, в отличие от вашей, – то, что надо! Вам её вовек не разгадать! Вот, послушайте, послушайте. – И он тут же зачастил, захлёбываясь слюной: – Это книга. «Мигалки исполина» называется. Фамилия автора – Брысь-ниже-всякой-критики[3].

– С меня довольно! – вдруг вырвалось у Джо.

– Чего довольно? – Смит, подняв голову, недоумённо заморгал. – Вы же ещё даже не приступили к решению. А я даю вам время. Как и предписано правилами, пять минут. Понимаете? У вас ещё целых пять минут для размышлений.

– Я выхожу из Игры, – пояснил Джо.

– Выходите? Из Игры? Но вы же один из лучших! Вашему же нынешнему рейтингу в Игре завидуют почти все и всяк!

– Ну и пусть завидуют, а мне так надоело корчить из себя чёрт знает кого! – в сердцах вскричал Джо. – Мне так окончательно обрыдло, понимаете ли, постоянно прикидываться непревзойдённым интеллектуалом. Я, если хотите знать, для себя уже всё решил! Вот только закончу разговор с вами и сразу же переведу свой телефон лишь на исходящие звонки. И тогда поминай меня как звали! Прощай, Игра, прощай, профессия! – Прежде чем продолжить, он сделал глубокий, как перед прыжком в тёмную незнакомую воду, вдох. – Признаюсь, я скопил уже шестьдесят пять четвертаков. Настоящих, ещё довоенных четвертаков. Отказывал себе почти во всём целых два года.

– Вы скопили монеты? – поразился Смит. – Настоящие металлические монеты?

– Да, и у меня их дома под радиатором центрального отопления целый асбестовый мешочек, – проникновенно сообщил Джо. – По сегодняшнему курсу это… – Джо, сверившись с газетой, поспешно произвёл в блокноте вычисления, – без малого десять миллионов долларов в нынешних товарных талонах. – Джо, торжествуя, оглядел Смита. – А на улице, где я живу, на ближайшем перекрёстке, есть та самая будка.

Про себя Джо подумал: «Сегодня же попытаю счастья. И пусть говорят, что мистер Рекрутер всегда даёт ничтожно мало (или, иными словами, запрашивает за свои услуги непомерно много), но шестьдесят пять четвертаков – это всё-таки шестьдесят пять четвертаков! Монет у меня уж точно предостаточно».

После гнетущей паузы медленно заговорил Смит:

– Желаю вам удачи. Может, за всю свою сумму вы заполучите с десяток, а то и с целую дюжину слов, и слова эти в итоге, весьма вероятно, сложатся в две-три никчёмные фразы. Типа: «Поезжайте, мол, в Бостон. Спросите там…» Затем мистер Рекрутер резко прикроет свою лавочку, а ваши четвертаки из приёмного контейнера со звоном покатятся по жёлобу вниз, а далее, как уверяют знающие люди, монеты эти, влекомые искусственно нагнетаемыми воздушными потоками, отправятся по лабиринту подземных труб прямиком к центральному мистеру Рекрутеру в Осло. – Смит провёл указательным пальцем по крыльям своего носа, как это обычно делает уставший от зубрёжки школьник, незаметно, в его понимании, избавляясь от сопли. – Завидую вам, мистер Фернрайт. Может, полученных вами двух-трёх фраз окажется вполне достаточно. Признаюсь, однажды я и сам обращался к помощи такого же автомата. Кинул в него почти полсотни четвертаков. И всё, что он мне выдал, было: «Поезжайте в Бостон. Спросите…» И знаете, бездушный механизм, несомненно, получил истинное удовольствие – и оттого, что заглотил мои монеты, и особенно оттого, что намеренно оборвал ключевую фразу на полуслове. Но вы всё же попробуйте, попробуйте. Вдруг что путное и выйдет.

– Конечно попробую. – Голос Джо, хоть и далось ему это с немалым трудом, всё же прозвучал вполне твёрдо.

– Когда он переварит все ваши четвертаки… – продолжал Смит.

– Я вас уже понял, – попытался прервать его Джо.

– И никакие молитвы… – гнул своё Смит.

– Да понял я, понял, – заверил его Джо.

Минуты две они, глядя друг на друга, молчали, а затем Смит всё же закончил начатое:

– В общем, ничто на свете не заставит эту богом проклятую машину выплюнуть хотя бы ещё одно-единственное слово.

– Ясно.

Джо старался виду не показать, но слова Смита, разумеется, охладили его пыл. Мало того, душу его вдруг охватил ещё и леденящий страх.

«Теперь мне очевидно, в каком именно месте на всём белом свете открывается бездна адская, – подумалось вдруг ему. – А открывается она в точности там, где опущенные в мистера Рекрутера монетки проваливаются в никуда».

– Слушайте, а может, вы всё же напоследок разгадаете одну-единственную мою чепуховину? – скороговоркой предложил Смит. – Её выдал мне компьютерный переводчик в Намангане. Вот она, вот. – Он лихорадочно схватил длинными дрожащими пальцами сложенный лист бумаги. – «Воля, дикторша на племя». Картина тысяча восемьсот тридцатого года, франц…

Задачка была воистину элементарной, и Джо, не дожидаясь окончания, проговорил безжизненным тоном:

– «Свобода, ведущая народ».

– Да, Фернрайт, вы правы! Теперь можете визжать и топать от восторга ногами. А как насчёт ещё одной? Погодите, погодите, только не вешайте трубку! У меня есть для вас действительно отменная чепуховина!

– Задайте её Хиршмайеру из Берлина, – посоветовал Джо и отключился.