Наше будущее - Джей Эшер

Я просто ненавижу ее манеру ко всему приплетать Коди Грэйнджера.

Она показывает куда-то в самый низ экрана:

– А это что?

Под текстом виднеется фото, почти скрытое краем экрана: видно только что-то, похожее на океанские волны. Я подвожу мышку к фотографии.

– Может, кликнем и посмотрим, что…

– Нет! – говорит Эмма. – Вдруг это вирус, и чем больше фотографий мы будем открывать, тем хуже все станет? Я не хочу лишиться нового компьютера.

Она забирает у меня диск и прячет его в верхний ящик стола.

Я поворачиваюсь вместе с креслом и смотрю ей в глаза:

– Слушай, даже если это розыгрыш, ты что, не хочешь посмотреть, за кого эти шутники выдали тебя замуж?

Секунду она думает, потом кивает головой:

– Хорошо.

Я кликаю по фото, и мы наблюдаем, как медленно открывается и заполняется новый экран с изображением в самом центре. Сначала становятся видны бурные морские волны, потом лицо мужчины в темных очках, его пальцы, сжимающие похожий на шпагу нос рыбы-меч. Когда картинка загружается полностью, мы видим, что он стоит на носу рыбацкой лодки.

– Вот это рыбина! – говорю. – Интересно, где это снято? Наверное, во Флориде.

– А он симпатичный! – добавляет Эмма. – Я имею в виду, для мужчины постарше. Интересно, где они взяли его фотографию?

Тут нас прерывает быстрый стук в дверь. В комнату входит ее мама.

– Как тебе новый компьютер? – спрашивает она. – Вы двое уже бродите по Всемирной паутине, пользуясь бесплатным временем?

– Мы решили почитать про рыбу-меч, – говорит Эмма и встает так, чтобы заслонить экран.

– И про будущих мужей, – добавляю я и получаю болезненный щипок за плечо.

– А вы не можете это сделать попозже? – спрашивает ее мама. – Марти нужно позвонить клиенту до обеда, а пока вы в Сети, телефон занят.

– Но я еще не закончила, – возражает Эмма. – И не знаю, смогу ли опять вернуться на этот сайт.

Она права. Что если второй раз нам не удастся его открыть? Даже если это шутка, нам еще многое надо проверить. Эмме нужно придумать какое-нибудь убедительное объяснение, чтобы остаться в Сети.

– У нас только одна телефонная линия, – говорит ее мама. – Запиши название сайта и попробуй снова попозже. Если это подключение к Интернету превратится в проблему…

– Нет, все в порядке, – говорит Эмма. Она хватает мышку, глубоко вздыхает и выходит из AOL.

– До свидания! – жизнерадостно прощается электронный голос.

– Спасибо, – говорит мама Эммы. Потом она легонько кивает мне. – Приятно снова тебя видеть, Джош. Может, пообедаешь с нами?

Я встаю и поднимаю свой скейт, стараясь не встречаться взглядом с Эммой:

– Не могу. Очень много домашки, и родители…

Я замолкаю, чувствуя, как горят щеки.

Мы все втроем спускаемся вниз, и мама Эммы уходит посмотреть, как движется работа у Мартина в ванной, где он распаковывает пластиковые пакеты из «Хоум депо»[5]. Эмма открывает дверь, наклоняется поближе ко мне и шепчет:

– Я попробую позже снова зайти на сайт.

– Хорошо. – Я не поднимаю глаз от скейтборда. – Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится.

Пока мы обедаем, я все время думаю об Эмме Нельсон Джонс.

– Никогда не догадаешься, что это обезжиренный сыр, – восхищается мама, – а вместо колбасы – кусочки груши. Получилось замечательно!

– Согласен, – разделяет ее восторг Мартин.

Мы едим, сидя перед телевизором. Каждый четверг мама и Мартин записывают шоу «Зейнфилд» на видеомагнитофон, а потом, в воскресенье вечером, мы все смотрим очередную серию. Я беру еще один кусок пиццы и тащу к себе на тарелку.

– Ты поосторожнее, – напоминает Мартин.

– Ковер ведь новый, – добавляет мама.

Начинается рекламная пауза. Вместо того чтобы быстро перемотать кассету вперед, Мартин придвигается поближе к маме и гладит ее руку. Я не в силах на это смотреть, поэтому забираю свою тарелку, стакан молока и удираю к себе комнату.

Там я сажусь по-турецки на кровать, ем пиццу и разглядываю кирпичные стены на экране компьютера. Может, это не вирус и не розыгрыш? Может, женщина лет тридцати по имени Эмма Нельсон Джонс существует на самом деле? Много лет назад она училась в школе «Лейк-Форест Хай» и совершенно случайно родилась в один день со мной. Но даже если все это просто совпадения, почему она вдруг появилась у меня на экране?

Я поднимаю трубку и начинаю набирать номер Джоша по памяти, не глядя на список номеров, висящий на доске. А потом вдруг кладу трубку. Джошу явно не хочется, чтобы его впутывали во все это, судя по тому, что он немедленно удрал из моей комнаты, как только представилась возможность.

Звоню Келлан, но у нее занято, и я никак не могу решить, стоит ли звонить отцу. Когда они с Синтией еще жили в Лейк-Форесте, мы часто с ним виделись. Вместе бегали по утрам, а когда он играл на саксофоне со своей джаз-группой, я частенько забиралась на сцену и присоединялась к ним. Но сейчас у них маленький ребенок, и каждый раз, когда я звоню ему, мне кажется, что я им мешаю. С тех пор как они переехали, я была у них только два раза: на Рождество и еще четыре дня в весенние каникулы.

Прикончив пиццу, я направляюсь в ванную комнату. Поскольку в ванной на первом этаже идет ремонт, каждый раз, когда мне надо в туалет, приходится идти через комнату мамы и Мартина. Я смотрю в зеркало и думаю об Эмме Нельсон Джонс и о мелировании.

Мне всегда нравился мой цвет волос, особенно летом, когда побрызгаешь осветляющим лосьоном и полежишь на солнце на заднем дворе. Но, может, когда-нибудь я тоже подумаю, не сделать ли мелирование.

Когда-нибудь – и это буду я.

Я спешно сажусь к компьютеру и трогаю мышку. Сначала, когда дозваниваюсь до AOL, открывается обычная страничка. Но потом вспоминаю, что Келлан держит все линки на любимые сайты в папке «избранное», и догадываюсь глянуть туда.

И сразу нахожу «Фейсбук». Как только кликаю на название сайта, он просит меня ввести мой адрес и пароль, что я и делаю.