Лампа для джинна - Анастасия Евлахова

Но где же костюм?..

Вовка вдруг похолодела. Помнила она это четко – заходила сюда еще накануне и удивилась: как это он мог здесь оказаться? Ведь уносила его мама в чехле, ну точно уносила. И висел он так безропотно, бедный, забытый, вот прямо с этой самой люстры свешивался.

А теперь его не было…

Вовка даже икнула. Вот ведь чудится… Ясное дело, что мама забрала костюм, а вчерашнее ей просто приснилось. В таких-то потемках что сон, что реальность – все какое-то одномерное и однотонное.

Так и не отыскав батарею, Вовка выбежала из родительской спальни и на всякий случай прикрыла дверь. Согрела себе на газу овощей, закипятила чайник и села на кухне ужинать при свечах. Хорошо хоть плита работала, и голодной Вовка остаться не рисковала.

Тьма была плотная, почти что жесткая, шершавая – как жернова. Сейчас сомкнутся и перемелют. Вовка усмехнулась, сфотографировала сверху тарелку с одинокой свечкой и запостила в «Инстаграме»:

Романтика. Разносолы, иллюминация. @volnushka00, как тебе такая раскладочка?

Ники у Лёли были везде одинаковые. Ее сухопарый, долговязый, как жук-богомол, брат Федя все ругал сестричку за неосмотрительность:

– Вычислить тебя на раз плюнуть.

Лёля отфыркивалась:

– Да кому надо-то?

Социальные сети Федя вообще недолюбливал, но Вовка была солидарна с Лёлей – кому эти ее картинки понадобятся?

Леля обычно отвечала сразу. Но в этот раз телефон все чернел и чернел пустым экраном.

Уехала она, что ли? Для деревни сейчас время, конечно, самое то, и сдавать Леле больше ничего не нужно. Отправила свои ЕГЭ в три вуза и сидит преспокойно, ждет. А может, и не ждет совсем. Она факультеты выбирала от балды.

– Менеджмент – это раз. Менеджерить – вот прямо мое, – объясняла Лёля, тряся крашеной челкой. – Маркетинг – это два. Понятия не имею, что такое, но, говорят, креативно. Ну и этот… Педагогический на крайняк. Училкой тож можно. Плохо, что ли?

Да Лёле наплевать, поступит она или нет. Наверняка в деревне… Только вот почему Вовке не сказала? Хоть бы черканула строчку, хоть бы прислала какую-нибудь фоточку. Интересно же. Но если там у них и правда ничего не ловит, то какие уж там фотографии…

Вовка вздохнула, глянула на заряд – девять процентов – и, захватив свечу, отправилась укладываться. Каким же бестолковым становится день с наступлением темноты! А если и зарядки мало – вообще мрак. Во всех смыслах.

Проходя мимо спальни родителей, Вовка заколебалась. Остановилась, согревая пальцы о пламя свечки, и поежилась. В движении тени разбегались по углам, как пуганые мыши. А теперь, когда Вовка стояла, тьма сжалась еще крепче, коридор скупо сузился и подпер стенками. За кухонным окном погромыхивали трамваи. Взвыл мотоцикл. Прошуршали шины у самого подъезда. Щелкали и щелкали настырные часы.

Вовка толкнула дверь родительской спальни и обмерла.

С люстры свисал костюм.

Перепугалась Вовка не на шутку. Захлопнула родительскую дверь, потом свою собственную, приткнула ручку стулом и, как в детстве, залезла под одеяло с головой. Дверь в зал была еще старая, забранная матовым стеклом с узорчиком из выпуклых ягод, и сквозь нее маячила кривым рогом коридорная вешалка. Вовка накрылась подушкой и старалась не выглядывать, а Яшка устроился в ногах и принялся беззаботно вылизываться, подталкивая ее боком в колено. В конце концов, сморенная одеяльным теплом, убаюканная мерной возней кота, Вовка уснула.

– Пустая луна, пустая голова, – забормотал над ухом басистый фиолетовый голос. – Ну куда ему…

– Вот и говорю: куда ему? – удивлялся желтый голос.

– Ему ж всего ничего, а он выше головы прыгает, – подхватил баклажанный голос.

– Ну так верно говоришь: пустая луна, пустая голова, – согласился желтый.

Вовка приоткрыла один глаз, никого не увидела и снова уснула.

Наутро Вовка, конечно, никакого костюма не обнаружила. Не без страха заглянув в родительскую комнату, она поняла, что висел-то он на фоне окна, а если ей что-то и померещилось, то это «что-то» было в окне. Силуэт дерева, тени, кусок фонаря, в который вставили дурацкую зеленоватую лампочку. Квартира у них располагалась невысоко, всего-то на третьем этаже, и увидеть через окно можно было что угодно.

Теперь, в ярком утреннем свете все ночные испуги показались Вовке жуткой глупостью. Ну и навоображала же себе с три короба! И про костюм этот, и про голоса… Они же болтали типичную сонную чушь. Что за недорифма такая: «пустая луна – пустая голова»? Именно такую ерунду засыпающий мозг обычно и выдает.

– Сегодня уже родители приедут, – объяснила Вовка коту. – В шесть. Надо наверстать…

Электричества все не давали, и холодильник потек. Не отыскав половых тряпок, Вовка подоткнула под дверцу салфеток и насыпала себе хлопьев, а коту – корма. Пока тот хрустел, отфыркиваясь и тряся головой, Вовка перерыла ящик с кастрюлями и отыскала ковшик. Молоко на плите она никогда не нагревала. Обычно ставила кружку на сорок секунд в микроволновку, и готово. На газу все сразу пошло не так: вот вроде бы следила-следила, а потом отвернулась, и молоко тут же вспучилось, пошло кипеть и залило горелку. По кухне пополз мерзкий запах пережаренного. Им же отдавали хлопья, которые Вовка залила остатками убежавшего молока.

Потом она выяснила, что пролистать Инстаграм не может: телефон не включался. Ясное дело, сел, и без того больше суток продержался. Вовка вздохнула и пошла в коридор, звонить Лёле. Съездит к ней в гости, зарядит всю технику, пожалуется на жизнь.

Домашним телефоном не пользовались давно, потому и стоял он на полу, неуклюже втиснутый под табуретку, закрученный в провода от роутера. Смахнув пыль, вытянув из-под табуретки трубку и заслушавшись незнакомым, нескончаемым гудком, Вовка вдруг поняла, что номера Лёли не помнит. Да что там – не знает! И никогда не знала. Да и зачем? Не звонить же, в самом деле, с домашнего на мобильный, не набирать же цифры по-настоящему, нажимая на кнопки!

Вовка вдруг разозлилась. Да что же за бестолковщина такая! Не выходные, а какая-то катастрофа. Если свет и к вечеру не включат, она, пожалуй, съедет, не дожидаясь поступления. Хотя куда ей съезжать-то…

Выглянув из кухонного окна на улицу, Вовка заключила, что уж сегодня куртка не понадобится: ни дождя, ни ветра. Градусника у них не было уже давно. Держался он на липучках и после очередного ливня улетел в кусты, а заменить все никак не доходили руки. Смотрели погоду в Интернете – и то вернее, чем упорно врущий, косой термометр. Сегодня, конечно, смотреть негде, ну и ладно. Небо было чище некуда.

– Все, бывай, – кинула Вовка коту и маминым тоном добавила: – По столам не ходи, на занавесках не качайся.

Яшка только сверкнул на нее из коридора глазищами, и Вовка захлопнула дверь.