Проклятие Гиблого хутора - Лана Синявская

– Еще шаг и девка – покойница. Ей все одно помирать, а раньше или позже – мне без разницы.

То, как спокойно он это говорил, заставило меня похолодеть. Кажется, я допрыгалась. Роман застыл, не зная, как поступить. Ему было о чем подумать: Глеб слегка поднажал, и из-под острого лезвия потекла струйка крови.

Подонок с интересом наблюдал за выражением моего лица.

– Смотри не кончи, садист, – попыталась я испортить ему удовольствие.

– Это успеется, – заулыбался он, шумно втянув ноздрями воздух.

Мерзавец с удовольствием вдыхал запах моего страха. Мой запах.

– Слушай сюда, коза! Ведьма ты или кто – шутки в сторону. Но, если сумеешь нам угодить, может, останешься в живых. Пошли.

Не убирая ножа, он грубо толкнул меня, но я устояла на ногах. Нож снова порезал кожу, но я постаралась не застонать. Глеб замахнулся, я тоже махнула рукой с выставленными когтями. На его щеке заалели свежие царапины.

– Слушай, связал бы ты ее, что ли, – посоветовал второй отморозок. – А то еще наколдует что-нибудь.

– Не стоит. Мне нравятся шлюхи с характером.

Мой ненавидящий взгляд встретился с его циничным взглядом. Такое ощущение, что этот тип украл глаза в морге. Мне стало страшно. Так страшно, что не было сил сопротивляться. Я покорно сделала шаг, другой, стараясь не смотреть на остальных, которые все равно не могли мне помочь.

И тут Роман бросился на моих обидчиков. Одновременно с ним, не сговариваясь, атаковала Машка. И она первой достигла цели, может быть потому, что от нее этого ожидали меньше всего. Она и сама вряд ли рассчитывала на успех, это был скорее порыв отчаяния: не всякий сможет спокойно смотреть, как подругу детства ведут на растерзание.

Усиленный за счет массы колец и браслетов костлявый Машкин кулак описал в воздухе полукруг, конечной точкой которого оказалась челюсть Глеба. Тот крутнулся на месте, как волчок и, неожиданно тонко взвизгнув, рухнул, как подкошенный, а на его впалой щеке отчетливо отпечатался целый ряд символов оккультного обихода.

Его напарник взревел и бросил свое тело вбок, рассчитывая достать Романа до того, как он нанесет удар. Он двигался гораздо быстрее, чем я могла бы себе представить. Его длинные руки были широко раскинуты, как будто он собирался разом сгрести в кучу Ромку и Вилли и столкнуть их лбами. Вилли откатился в сторону, а Роман принимал удар за ударом.

Я не сомневалась, что подонок остановится только после того, как Роман упадет замертво и с визгом бросилась к ним. За мной последовали Машка и Вилли. Схватка превратилась в игру «а ну-ка, разними», все с энтузиазмом лупили отморозка и не уследили за вторым персонажем пьесы абсурда, который успел оклематься и даже дополз до своей машины. Цепляясь за дверь, и беспрестанно встряхивая головой, как больная дворняга, он уже встал на ноги, собираясь сесть за руль, но я в два прыжка настигла его.

Понятия не имею, как в моей руке оказался его же собственный нож, но я тут же пристроила его к горлу Глеба. Он оцепенел, почуяв, что я не шучу, а я, смахнув упавшую на глаза прядь волос, прошипела, не узнавая собственного голоса:

– Что тебе отрезать вначале? Нос или твои гребаные яйца? Увы, я еще не решила. Зато представь, сколько волнующих открытий нас ждет. Полезай в машину – прокатимся.

– Бешеная сука, – прохрипел он.

Я засмеялась и крикнула остальным, увлеченно превращающим дружка Глеба в отбивную:

– Грузите второго в машину!

Два раза просить не пришлось. Бесчувственное тело запихнули в багажник.

– Теперь ты, – скомандовала я, для наглядности, покрутив ножом у Глеба перед носом. Он скрипнул зубами так, что они хрустнули, но подчинился. Наверное, рассчитывал поквитаться со мной, на обратной дороге, но я не собиралась рисковать, приказав: – Валите отсюда. Главное – не вздумайте вернуться. Третий раз может не повезти.

Наверное, мой голос звучал убедительно. По крайней мере, мне никто не возразил. В глазах Глеба ясно читалось страстное желание порвать меня на бинты, но он послушно завел мотор и тронул машину с места. Ребята хмуро глядели ей вслед.

Как только машина отъехала, возле нас вновь материализовался колдун и сообщил:

– Там, наверху – изба. Пойдемте, покажу.

Все стали собирать рюкзаки и, вполголоса обсуждая происшедшее, двинулись за Яном. Я отстала от остальных и подошла к реке, чтобы смыть с себя кровь, грязь и пережитый ужас, наклонилась над неподвижной водой и оцепенела, с ужасом вглядываясь в свое отражение.

Что-то было не так. Особенно – глаза. В огромных черных зрачках явственно виделись язычки пламени. В каждом глазу – по маленькому пионерскому костру. Внутри было горячо, будто там тлели остывающие угли, готовые в любую секунду вспыхнуть вновь. Чтобы его потушить, я в отчаянии окунула голову в воду. Прохлада реки принесла облегчение, но я понимала, что это ненадолго.

Мне и раньше приходилось злиться – я вообще человек вспыльчивый и довольно резкий, – но никогда еще я не была готова хладнокровно убить человека, даже того, кто причинил мне серьезное зло. Сейчас я бы сделала это с легкостью…

* * *

Бревенчатая изба нависала над обрывом и держалась только чудом. Удивительно, что мы не заметили ее раньше. Юрик, слегка протрезвевший во время транспортировки, сразу же опознал дом, где, по его словам играли ту злополучную свадьбу.

– Опаньки, – протянул он, боязливо оглядываясь, – так я же здесь был!

Горница производила гнетущее впечатление. Полуистлевшие бревенчатые стены заросли пылью и паутиной, в которой застряли сотни поколений мух и пауков. Через крошечные окна внутрь почти не попадал свет, и углы комнаты тонули в густой темноте. Пахло отвратительно, но мы были рады и такому укрытию – после стычки с братками всем требовалась передышка.

Посреди комнаты стоял огромный деревянный стол, окруженный широкими скамьями. Мы расселись вокруг, поглядывая друг на друга в ожидании, что кто-то из нас определит дальнейшую судьбу нашего путешествия.

Но все молчали.

Мне первой надоело сидеть без дела. К тому же, я наконец-то попала в таинственное место, где Юрик в последний раз видел Дашку или то, что от нее осталось. Преодолевая страх и здоровое отвращение к вековому слою пыли, я начала осторожный обход помещения.

Первая же находка пошатнула мою самоуверенность: в самом темном углу обнаружилась кучка костей. Кости были мелкими и ужасно воняли. Я заставила себя присесть на корточки и, стараясь дышать через раз, всмотрелась в чьи-то останки.

Конечно, я не сильна в биологии, но скоро стало понятно, что кости принадлежат мелкому зверю, множеству мелких зверьков.

Например – кошкам…

Ужасную догадку подтверждали клочки шерсти, разбросанные повсюду. Один из них здорово напоминал роскошную шубку соседской шиншиллы по имени Муся, которая пропала задолго до моего приезда на Кордон.