Нелюдь - Алексей Селецкий

Знакомо это все. И пять лет назад собирались «у огня» – или, как говорили завсегдатаи, на" зажигалке", и десять. Возможно, что и больше – центр города все-таки. Назначались свидания и важные встречи, собирались активные читатели бесплатных объявлений и торговцы-сетевики, толкинисты и обманутые вкладчики… Неизвестным образом появилось и установилось своеобразное расписание. В крайнем случае располагались в разных углах сквера. Впрочем, молодежь надежно оккупировала площадку перед огнем и меняться местами ни с кем не собиралась. Благо у «зажигалки» можно было не только с особым шиком прикурить, но и малость погреться промозглыми осенними вечерами. Осенью же тусовки постепенно перемещались под крыши квартир и разных клубов: даже у самого огня в зимние морозы полчаса беседы выдерживали только особо стойкие…

Весна. Все тянутся из опостылевших стен, всех манят новые запахи. Вот еще двое на огонек заглянули, а вот и компания побольше – явно откуда-то вместе шли. Потом начали подходить по одному, но чуть ли не ежеминутно. Кое-кто озирался настороженно, однако не без любопытства – сразу видно новичков. Вроде бы некоторых сегодня уже видел… ага, вот и та самая дама «в возрасте». К ней сразу же подошел парень-агитатор. Постепенно вокруг них столпились потеснее, любопытные новички перестали глазеть по сторонам и помалу включались в разговор. Пора.

Мужичок на лавочке проснулся, потряс головой. Провел по лицу ладонями. Встал. Отряхнул и пригладил скромную одежку. И исчез.

То есть ничего чудесного не произошло. Никто не пропадал с блеском и треском, не растворялся в воздухе и не превращался в легкий дымок. Просто к гудящей компании подошел уже не полубомж неопределенного возраста, а подтянутый, крепкий молодой человек. Может быть, и не совсем молодой, но уж если «за тридцать», то совсем немного. Несколько уставший, чуть небритый. В потертой и выгоревшей «камуфляжке» со следами каких-то нашивок – эти места были темнее. Не намного, но опытный глаз замечал сразу.

Впрочем, собравшимся у огня не было дела до чьей-то одежды. Вопросы обсуждались куда более важные. Например, кто же такие Древние и как их определить, отделить от всех остальных. Почему Древним быть намного лучше, чем простым человеком. Даже странно как-то, отвык от такого: лучше, хуже… Интересно, а когда они додумаются до того, что Древний Народ – это вообще не люди? Когда не представят, а осознают? Очень может быть, что никогда. Даже если помочь.

Пока что Александр ни помогать, ни вообще как-то вмешиваться не собирался. Просто стоял. Слушал. И смотрел.

Не то удивительно, что среди пришедших у многих была Древняя Кровь. Хоть по капле, но у половины местных жителей она нашлась бы. Даже не то удивительно, что были тут и обычные люди – без всяких примесей и добавок. Удивительно то, что почти не было более-менее чистокровных представителей какого-нибудь из Древних родов. Обычно на подобные сборища их притягивает, как магнитом – вспомнить хотя бы… Нет, лучше не вспоминать. Лучше просто посмотреть. Полюбоваться на подрастающее поколение, которое не выбрало «пепси» и попсу.

Поколение было весьма говорливо и возбуждено. Дама сопротивлялась натиску героически, как «Варяг» японской эскадре. И примерно с тем же результатом. То есть вопросы она еще задавала – острые, даже иногда остроумные – но как-то вяло. Из последних сил. Чувствовалось, что пришла она то ли в расчете на более солидных людей, то ли с уверенностью в своем превосходстве, да вот не угадала малость. А ребятки попались не такие уж наивные и совсем не глупые. И не играют они в Древних. А если играют, то очень уж хорошо. Всерьез у них все, сами верят. И продумано неплохо. На каждый вопрос по два ответа с разных сторон.

– Ну, хорошо, с народом вашим все ясно. Древнейшая цивилизация, иные способности, единство с природой – это понятно, смешались с людьми и растеряли культуру… Простите, одно только непонятно пока, – дама огляделась и выпустила последний снаряд. – А главный у вас здесь кто?

– Здесь – никого, – тут же откликнулась девчушка с рюкзачком. – Здесь все равны и всех выслушают.

– А кто решения принимает?

– Какие решения? – удивление было неподдельным. – Хотите что-то предложить – давайте поговорим. Кому понравится, тот к вам присоединится, вот и все.

– Для чего же вы тут собираетесь? – дама настолько растерялась, что это было заметно через все слои косметики. Собралась с силами, потрясла бумажным листочком. – Зачем все эти агитки?

– Ну там же написано! – возмутилась девушка. – Собираем всех, у кого есть Древняя Кровь. Просто собираем! Вот вам самой никогда не было одиноко? Не хотелось найти таких же, как вы? – это была уже явная контратака. Причем не ради одной дамы затевавшаяся: стоявшие вокруг нервно шевельнулись. Кому в наше время не одиноко? Правильно. Только тем, кто по трое собираются. Да и они иной раз перед зеркалом сидят, чтобы не в одиночку… -

Поэтому у нас главных нет. Каждый сам решает, что он делает и зачем. Не нравится с нами – уходит, захочет поговорить – вернется.

– А тогда чего здесь тусоваться, а не еще с кем? – поинтересовались откуда-то слева. – Не въехал в разницу! Я думал, здесь что-то серьезное… Пошли, Вован, что ли?

– Не, погоди, я еще не все понял. Можно я спрошу? – из-за спин протолкнулся невысокий парень. Сначала показалось – совсем мальчишка, лет двенадцать. Потом Александр присмотрелся и добавил года три-четыре, если не все пять. Тоже в пятнистой куртке. Служил? Нет, вряд ли. И по возрасту, и по самой одежде. Под бдительным командирским оком ее по-другому носить приходится, и это уже на всю жизнь. – Я вот чего спросить хочу: чего это у вас за иная реальность? Виртуальная или как? И что за это платить? Вход – рубль, выход – два?

– Вход бесплатный, с выходом и помочь можем, – в тон ему откликнулся агитатор. – Есть у тебя способности, можешь мир по-другому увидеть, тогда будет тебе реальность. Без глюков, разве что у тебя самого крыша не выдержит. А так – все по жизни. Только по другой. Дискотек точно не будет.

– А насчет пива как? – деловито поинтересовался низенький-пятнистый. – Или воздержание и строгий режим?

– Слушай, ты где сейчас был? Здесь вроде бы стоял? Только сейчас говорили – каждый живет, как хочет. Два условия: не мешай остальным и говори только за себя, если тебя друзья не попросили.

– Вот не в обиду, а тебя кто попросил? Увидеть можно? Или тоже

– сам за себя?

– Можно и посмотреть, – невысокого похлопали по плечу. Тот обернулся – и притих. Не потому, что новый собеседник был на две головы выше и на две ладони шире в плечах. Не потому, что лет на десять старше. И даже не перебитый-переломанный нос внушал уважение. Скорее уж глаза. Светлые, прозрачные, словно выгоревшие. Спокойные. Очень спокойные. Добрые даже. И не по возрасту уставшие от созерцания этого мира. Не у каждого старика такие глаза бывают. – Я вот попросил, например. Потому что у Ромки лучше получается с новичками разговаривать, да и вообще голова светлая. Взял он это дело, хорошо у него идет – пусть работает, нам всем только на пользу. Вот за всех и говорит.