Четвертая дверь - Поль Альтер

Приближался полдень, а Джимми так и не появился. Мы планировали перекусить в «Белой лошади», но, честно говоря, желания идти туда не было. Видимо, и Джимми не голодал, раз торчал незнамо где. Я решил подышать свежим воздухом в одиночестве.

Мое жилище располагалось в тихом и уединенном уголке за милю от ближайшей деревни. Идеальное место для спокойного отдыха и поиска вдохновения. Погруженный в глубокие раздумья, я бродил по извилистой тропинке, окаймляющей уютные лоскутки газона. Сначала в голову лезли какие-то путаные мысли, но они, наконец, испарились, и на душе стало безмятежно. Свежий ветерок и приветливые лучи солнца ласкали лицо. Я так разнежился, что потерял счет времени и вернулся домой, когда часовая стрелка уже переползла отметку «два».

Дойдя до своего кабинета, я увидел стоящего у стола Джимми. Заметив меня, он слегка вздрогнул и быстро отпрянул в сторону. В его руке были листочки писчей бумаги, которые прислал доктор Твист.

– Вы читали мои письма? – резко спросил я.

– Читал? – пробормотал Джимми, взглянув на листки, и затем торопливо положил их на стол. – Нет, я ждал вас. А это… Просто взял машинально, не думая. И, само собой, не заглядывал.

– Надеюсь, вы меня не заждались? Я вышел развеяться и совсем потерял счет времени.

– Не волнуйтесь, мне не хотелось есть. И, кстати, я тут получил работу. Пойду, пожалуй.

Джимми не объявился ни на следующий день, ни через день, ни через два. Обеспокоенный таким необычным молчанием, я позвонил ему домой. Никто не ответил. Тогда я набрал номер консьержки.

– Добрый день, мадам. Могу ли я поговорить с Джимми Лессингом?

– Мистер Лессинг здесь больше не проживает, – ответил недовольный голос.

– В смысле «больше не проживает»?

– В прямом. Съехал два дня назад.

– Съехал? Но куда?

– Понятия не имею. Адреса он не оставил. По-моему, его уже нет в стране. Он поговаривал о Соединенных Штатах, но это все, что мне известно.

Я повесил трубку. В висках начала пульсировать кровь. Джимми внезапно улетел на другой конец света, даже не сообщив мне. Ерунда какая-то.

Ход моих мыслей прервал телефонный звонок.

– Да? – прорычал я.

– Рональд?

– А, доктор Твист. Рад слышать. Я получил ваше письмо. Разрешите принести мои самые сердечные поздравления. Никогда бы не подумал, что вообще…

Алан Твист резко прервал меня, чего обычно себе не позволял:

– Мы можем встретиться во второй половине дня?

– Минутку, дайте подумаю… Да, я свободен. Вас устроит в пять часов?

– Конечно… Кто там? А, входите, доктор. Вынужден с вами попрощаться, Рональд, пришел мой врач. Увидимся.

– Давайте бросим курить вместе, – выдохнул струйку дыма доктор Твист. – Поддержите меня? Кажется, я совсем запустил сердце. Раз время от времени хочется посмаковать трубочку, то вроде как и думать не нужно. Знаете, что этот разносчик плохих вестей мне сообщил? Я, мол, должен радоваться, ибо еще могу иногда позволить себе рюмочку виски. Изредка, разумеется. К черту!

Твист вытряхнул трубку, вновь набил ее до краев и зажег. Затем откинулся в кресле и погрузился в созерцание моря, которое проглядывалось вдалеке из французских окон гостиной. Внезапно сильный ветер затряс створки, и вода заколыхалась.

– Вот ведь погодка, – уже более спокойно проворчал Твист, плотнее укутываясь в жакет. – Немного спиртного нам не повредит, как считаете?

Он поднялся, выпрямив худое тело – результат увлечения садоводством и каждодневной зарядки, – и прошел к бару.

Я решил не позволять отвлекать себя и ринулся в атаку:

– Доктор Твист, почему Джеймс Стивенс исчез в конце истории? Все понимаю, но тут…

Некоторое время криминолог молча смотрел на меня сквозь стекла пенсне.

– Не знаю, помните ли вы наш последний разговор, – наконец отстраненно произнес он, приглаживая волосы. – Я предложил вам написать детективную историю, не думая о решении.

– Именно так я и поступил.

Твист энергично замотал головой.

– Нет, это не по правилам. Вы сочинили сюжет, точно зная, чем он закончится.

– Ничего подобного, клянусь, – заверил я.

– Многочисленные улики в вашем повествовании отчетливо указывают на разгадку, притом одну-единственную. Более того, она слишком очевидна, и мне едва ли понадобилось много времени…

– Доктор Твист, я гарантирую…

– Вы гарантируете, что выдумали личность известного писателя Артура Уайта?

Моя голова начала проясняться.

– Подождите-ка минуту. Артур Уайт. Знакомое имя. После того как вы его упомянули…

– Само собой, – продолжил криминолог, задумчиво поглядывая на вьющийся из трубки дымок. – Артур Уайт действительно существовал. Он погиб от несчастного случая, прочищая пистолет в пятьдесят первом году. Через два дня его сын Генри, глубоко опечаленный смертью отца, покончил с собой, бросившись в Темзу. Все в точности по вашей истории.

– Тогда я жил не в Англии. Да, кажется, теперь припоминаю. Значит, в некоторых местах выдуманного сюжета я подсознательно использовал реальные события? Невероятно.

Доктор Твист откашлялся.

– Этот сюжет не выдуман. Вы воссоздали дело, как оно и происходило в действительности. Прочитав вашу рукопись, я позвонил своему другу, старшему инспектору Хёрсту из Скотленд-Ярда, ныне отставному. Разговор вышел долгим. Хёрст прекрасно помнил несчастный случай с Артуром Уайтом и самоубийство его сына. Я поведал ему о разных версиях, предложенных в вашей истории. Угадаете, что он мне ответил?

Я промолчал.

– В глазах общественности смерть Артура Уайта выглядела как несчастный случай. До одного дня. Около восьми лет назад на смертном одре старший инспектор Дрю раскрыл правду.

Я не мог поверить ушам.

– Дрю – тоже реальная личность? Но это невозможно. Я его придумал!

– Нет, мой дорогой Рональд, никого вы не придумали, – Твист поправил пенсне, чтобы лучше меня видеть. – Ни Артура Уайта, ни Генри, ни Джеймса Стивенса, пропавшего через два дня после смерти друга. Все персонажи вашего повествования жили на самом деле. Некоторые имена, возможно, указаны неточно, но события происходили именно так, как вы их привели.

Не нужно лишний раз упоминать, что признание Дрю хранилось в секрете. Причины этого вы очень хорошо себе представляете. Из-за обвинений инспектора Скотленд-Ярда сын известного писателя возомнил себя Гудини и убил отца. Можете ли вообразить себе скандал, который возник бы в полиции, если бы общественность прослышала хоть краем уха?

Мои записи, присланные вам, и есть настоящая разгадка этого зловещего дела, за исключением пары-тройки мелочей. Точность реконструкции основана на рассказе инспектора Дрю в том виде, в каком мне его поведал Хёрст. Я придумал решение самостоятельно, но чуть позже получил информацию, вошедшую в эпилог. Да, ваша драма произошла на самом деле, в точности так, как вы… мы описали. И Джеймс Стивенс вправду пропал без вести через два дня после смерти Генри Уайта в декабре пятьдесят первого года.