Кассиопея - Ханна Ким

его, что в спираль внутренности скручивает. А ведь не должно. Перед ним – Пак Чонхо. Тот самый ребенок, чьи записки он в коробку складывал. Который ему таскал кимпап, приготовленный его матерью. Чьи футболки он стирал бесчисленное количество раз, потому что их в квартире находилось слишком много после каждой ночевки. Тот самый Пак Чонхо, которого он однажды крепко обнимал и гладил по голове, потому что тот рыдал навзрыд после кошмара. Чонхо, что уплетал за обе щеки пустой рис, который Мингю варил ему, опаздывая в университет.

Перед ним – Пак Чонхо. Перед ним – взрослая версия ребенка, который был ему младшим братом несколько лет. Как иметь с этим дело? Как жить с этим целый месяц без странных ощущений, которые вот – режут глотку невысказанными словами?

У этого Чонхо широкие плечи и красивые руки. У этого Чонхо – осмысленный взгляд и блестящие волосы, падающие на лоб. Этот Чонхо выше на полголовы и смотрит так, как только взрослые смотрят. У него родинка привычная на лице – на левой скуле – и острые ключицы, на которые Мингю никогда не обращал внимания. Этот Чонхо носит черные рубашки и касается неправильно как-то. И руки у него горячие, каких не было никогда.

– Пошли в магазин, – говорят Мингю, – пива купим.

А он только молча кивает в ответ.

В коридоре Чонхо смотрит на него так, словно видит в первый раз. Наблюдает молчаливо, как он завязывает шнурки на кедах, а потом говорит вдруг:

– Надо пепельницу купить. Или из банки сделать. Не знаю даже. Никогда не думал, что подобная вещь понадобится в этой квартире.

Мингю о шнурки свои запинается почти, но в ответ сдержанно кивает.

– Не помешало бы.

– Мингю к сигаретам всегда относился не очень. – Чонхо открывает входную дверь. – А тут появляешься ты. Весь вот… такой. С сигаретами и волосами выбеленными, которые, кстати, не помешало бы подкрасить у корней. Кто бы мог подумать, что… – Он замирает, так и не открыв дверь до конца.

Мингю заглядывает за его плечо и замирает тоже.

Потому что видит Тэёна.

Тот дышит тяжело, волосы – растрепаны так, будто он бежал километра два, не меньше, глаза – бешеные.

– Нам надо поговорить. Прямо сейчас, – выдыхает Тэён.

Чонхо крепко сжимает ручку двери и оглядывается на Мингю, которому становится чуточку страшно. Потому что он осознает вдруг, что разговор этот не будет касаться Мина.

Он будет касаться его.

8

Мингю подпирает спиной дверной косяк и смотрит на Чонхо – в ожидании, но на самом деле вопросительно. Тот смотрит на него примерно так же, и осознавать факт, что они таращатся друг на друга одинаково, довольно странно. Он делает над собой усилие и переводит взгляд на Тэёна, который по-прежнему стоит поблизости и тяжело дышит. Мингю хочется думать, что он понятия не имеет, о чем будет разговор, однако самообман в этом случае ничем не поможет. Стоит ли попробовать?

– К чему такая спешка? Мы могли бы и завтра в университете поговорить, – пробует он, внимательно наблюдая за сменой эмоций на лице Тэёна, но те не меняются – лишь застывают одним бесконечным волнением.

– Да, но… прости, я понимаю, что мне не следовало так делать, но пожалуйста, – просит Тэён.

– Я пойду в магазин, – бросает Чонхо и отпускает ручку двери; хочет обогнуть Тэёна, но тот хватает его за локоть.

– Нет, останься.

– Зачем? Тебе с ним поговорить надо, а не со мной. – Чонхо сужает глаза и выдергивает руку.

– С тобой тоже. – Тэён глядит на него до того многозначительно, что Мингю малость теряется.

Они молчат – все трое – до тех пор, пока наружу не выбегает Куки, врезаясь в ногу Чонхо. Тот ловит его, загоняет обратно в квартиру и выглядит до того смешно в этот момент, что Мингю не выдерживает и тихо смеется, чувствуя на себе взгляд Тэёна.

– Ладно, – говорит он, отворачиваясь; заходит обратно в квартиру.

Тэён проходит следом, закрывает дверь, прислоняется к ней спиной. Мингю глядит на его опущенную голову и понятия не имеет, что делать дальше. Как подготовиться к тому, что может услышать. Как правильно среагировать, что сказать, как…

Тэён снимает кеды, медленно проходит внутрь квартиры, огибая Чонхо, который стоит на пороге гостиной. Мингю смотрит на то, как он присаживается на корточки и гладит Куки, который начинает лизать ему руки. Тэён улыбается грустно; его ладони замирают, глубоко зарывшись пальцами в шерсть корги.

– Я понимаю, что не должен был приходить, – говорит он спустя какое-то время, продолжая гладить Куки; избегает зрительного контакта всеми возможными способами. – Простите.

– Ты уже говорил это. – Чонхо разворачивается к нему, засовывает руки глубоко в задние карманы джинсов.

Мингю ждет, что он начнет кричать или отгонять Тэёна от своего пса, но тот стоит все там же. Сверлит только глазами так, что воздух искрит.

Тэён поднимается на ноги, смотрит пару мгновений на Куки, который задрал голову, яростно виляя хвостом, и переводит взгляд на Чонхо:

– Прости.

Чонхо крепко сжимает челюсти – Мингю слышит почти, как его зубы скрипят. Думает отрешенно, что мордобой предотвратить не сможет, если он вдруг произойдет. Снова чувствует себя старым и предельно уставшим от всего, что происходит вокруг.

Чонхо молчит, поворачивает голову, смотрит на Мингю. А Мингю этот взгляд не понимает. Ни его, ни того, почему Чонхо на него смотрит сейчас. Он ведь ни при чем. Это не его драма. Не его квартира, не его люди, мир не его, жизнь не его. Так зачем смотреть так, будто ищешь спасения в ком-то, кого самого когда-то спасти не сумели?

– Чонхо, – зовет Тэён, – прости меня.

– Какого черта? – не выдерживает тот; достает руки из карманов, сжимает их в кулаки. – Ты за этим пришел?

– За этим тоже.

– Ты, – Чонхо тычет пальцем в его сторону, – какого хуя ты просишь у меня прощения?

– Но разве я не… – теряется Тэён.

– Передо мной ты ни в чем не виноват! – Чонхо едва не хватается руками за голову, но удерживает себя в последний момент. – Хватит!

– Хорошо. Прости за то, что тебе пришлось разбираться с тем дерьмом, что заварил я, – спокойно говорит Тэён и кивает – себе самому как будто; опускает голову. – Я так боялся потерять Мингю, что натворил много глупостей. Я много врал. Потому что эгоист и думал только о себе. Я так боялся остаться один, что… Но в итоге я потерял не только Мингю, но и тебя тоже. Мне жаль. Я не хотел