Должник - Сергей Зверев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я вернусь, – твердо сказал он.
– Спасибо и на этом, – съязвила она.
– Без меня никуда не уходи, – предупредил он.
– Я это запомнила. Хотя повиноваться будет трудно. Море, уйма развлечений и классная погода. Все это не очень способствует затворничеству.
– Ну, мы сюда не отдыхать приехали, – напомнил он.
– И это я тоже хорошо помню.
Ему что-то не очень верилось в послушание девушки. Она была непредсказуемой. А это значит, что выкинуть непредвиденную штуковину могла в любой момент.
И еще он подумал, что как бы ему после не пожалеть о том, что взял ее с собой.
Но поступить иначе он не мог. Она спасла ему жизнь. Два раза. И он не мог ее вот так бросить. Он просто был не так воспитан. И даже после того, как ему в спину вогнали две пули, это чертово воспитание продолжало давать о себе знать.
Он вышел из дома и некоторое время бродил у моря, до которого добрался пешком.
Людей почти не было. И это его устраивало. Было неплохо обо всем еще раз подумать в тишине, когда не нужно было ни на что отвлекаться.
Он дождался темноты и двинулся к знакомому месту.
Раньше времени он не хотел встречаться со своими старыми знакомыми. При условии, конечно, что они в этом городе были.
Но в последнем он почему-то нисколько не сомневался.
И когда он пришел к небольшому прибрежному кафе, то среди завсегдатаев заведения сразу увидел ее.
Она сидела за их столиком. И она нисколько не изменилась. Впрочем прошло ведь совсем немного времени.
4
Сначала она побледнела, затем дернулась назад, словно на нее сейчас готовилась прыгнуть змея, руки у нее задрожали, но уже минуты через две она овладела собой, часто задышала, сжимая и разжимая кулачки, как бы помогая кровообращению. В последнем она преуспела. Бледность на лице сменилась вполне здоровым румянцем.
Играла приятная музыка. Он мог бы поклясться, что именно эта музыка играла и годом раньше, и месяц назад. Ничего не менялось в этом маленьком уютном уголке.
И они опять здесь вдвоем. Только теперь их связывает нечто иное. Раньше их связывала любовь. Впрочем, это ему так казалось. Их что-то связывало, но вряд ли любовь. Из любви не лупят в спину из пистолета. Не важно. Их связывало – и все. А теперь… Теперь, пожалуй, их ничего не связывает. Их скорее уже разделяет.
Хотя кое-что и объединяет. Но это не любовь и даже не привязанность.
Это уже можно было бы назвать ненавистью, если бы… ему не нужно было кое-что вернуть. И последнее он собирался сделать. Как бы их отношения ни изменились. С некоторых пор.
– Привет, – улыбнулся он ей, довольный произведенным эффектом.
– Ты?! – только и смогла выговорить она.
– Угадала, – он сел к ней за столик. – Не ожидала? Вижу, что нет. Приятно преподнести сюрприз. Своей девушке. Вернее, бывшей своей. И не просто, а едва ли не жене. Ведь мы могли бы пожениться, правда?
Она не ответила. Она все еще пыталась успокоить бившееся в ускоренном темпе сердце.
– Правда, – не услышав ответа, сам же ответил он; затем оглянулся, обвел грустным взглядом кафе. – Все как прежде. Помнишь? Помнишь, как мы тут впервые встретились и познакомились?
Она опять ничего не сказала. А он подумал, что вряд ли ей сейчас до воспоминаний. Скорее всего, она решает, как ей выкрутиться. И как вести себя дальше.
В отличие от нее, он готов был немного повспоминать. Это была хорошая пора. Уж получше, чем сейчас. Он не был в бегах. Положение его было прочным и не предвещало никаких осложнений.
Теперь все было по-другому. За ним охотились. И его положение было настолько зыбким, насколько можно было представить. И тем не менее он собирался выкарабкаться. Он выкарабкался, имея в спине две дырки. Он намеревался продолжать в том же духе.
– Ты сюда приехала отдыхать со своей подружкой, – он выуживал из памяти события годичной давности. – Та обгорела на солнышке. И мучилась, оставшись вечером одна в снятом вами домике. А ты тоже одна сидела здесь. Ты не мучилась. У тебя отличная кожа – ты становишься смуглой почти моментально. В этом я убедился уже позже. А тогда ты была одна. И я был один. Мне казалось, что сама судьба нас занесла в это уютное тихое кафе. И свела нас.
То ли его слова произвели на нее сильное действие, то ли еще что, но она уже уверенной рукой взяла бокал, отпила несколько глотков и расслабленно вздохнула.
– У нас произошло все очень быстро. Ты и я. Я думал, что так будет вечно, – он тяжело вздохнул. – Я ошибся.
– Ничего не бывает вечным, – нравоучительным тоном заявила она; и голос ее был ровным и спокойным; казалось, что и не было нескольких минут растерянности.
– Это я уже понял, – согласился он.
И покачал головой. Совсем не то он желал услышать от нее. Он все надеялся, что увидит у нее на лице раскаяние и услышит в том же ключе слова. После первых минут ее страха и удивления он – какой наивный – надеялся на это.
Как оказалось – зря. Она была потеряна для него окончательно.
Придется снести эту потерю. Перед этим вернуть то, ради чего он сломал свою жизнь. А точнее, изменил.
– Мы прожили с тобой вместе год, – продолжил он. – Я думал, нас сближает что-то очень крепкое, настолько, что его не разрушит ничто.
– Ты и тут ошибся, – сказала она тихо, словно боясь вызвать у него приступ ярости.
Боялась она зря. Ничего она уже не могла у него вызвать. Кроме сожаления по поводу разрушенных иллюзий.
– Чем тебя прельстил этот засранец? – он не сомневался, что она хорошо понимает, кто имеется в виду.
– Он открыл мне глаза.
– А я, значит, нет? – был уязвлен он.
– Он открыл мне глаза на тебя, – поправилась она. – Я ведь считала, что ты спасаешь свою сестру.
– Так оно и было.
– Так сказал ты, – не согласилась она. – На самом деле твоя сестра была шлюшкой.
– Она не была шлюшкой, – скрипнув зубами, сказал он.
Девушка поежилась. После того, что произошло, от него можно было ждать чего угодно. Во всяком случае, он на многое имел право.
– Я хочу сказать, – быстро, будто боясь не успеть оправдаться, произнесла она, – что на нее… ты променял наше будущее.
– Я ничего не менял.
– Не цепляйся за слова, – не выдержала она. – Наш материальный достаток ты променял на…
Она осеклась.
– Вот что сказал тебе этот говнюк, – он удовлетворенно кивнул.
– Разве не так? Когда ты принимал решение – разве думал обо мне? Ты думал только о ней. Своей сестренке…
Она прикусила язык.