Правила обмана - Кристофер Райх

На прощание он просто попросил ее и впредь, если поступит новая важная информация, звонить по тому же номеру. И ни слова благодарности.

Это он?

Фон Даникен сличал черты Готфрида Блитца, стоявшего на фотографии рядом с дроном, с изуродованным лицом на полу у его ног.

— Посмотри, — сказал он, протянув фотографию Курту Майеру, и отвернулся, не дожидаясь, пока к горлу подступит желчь.

— Тот же свитер. Те же глаза. Это он. — Сидя на корточках, Майер осматривал тело острым взглядом эксперта. — Его убили, когда он сидел в кресле, затем перенесли на пол. Должно быть, стрелявший держал пистолет на уровне пояса, чуть наклонив ствол, — судя по частицам мозга на столе и стене. — Авторучкой он показал на следы пороха на коже. — Посмотри на поясок осаждения и зернистость. Убийца стоял в футе от Блитца, а тот даже не замечал его присутствия. Он до последнего момента работал на компьютере.

Но фон Даникена заинтересовало совсем другое.

— Подожди-ка… Что значит «его перенесли на пол»? Ты хочешь сказать, что убийца застрелил его, а потом уложил на ковер? И полотенца ему принес?

— Ну, кто-то это сделал. Точно не сам Блитц. — Майер потрогал свернутые валиком полотенца. — Еще теплые.

Они обменялись взглядами.

С улицы донесся звук еще одной приближающейся сирены. Двери с грохотом распахнулись — и в кабинет вошли двое врачей.

— Оперативно, — прокомментировал фон Даникен прибытие медиков.

— Это вы звонили? — спросил один из врачей. — Диспетчер сказал, что звонил американец.

— Американец? — Фон Даникен и Майер переглянулись. — И как давно?

— Двенадцать минут назад. В девять ноль шесть.

— Это он, — сказал Майер. — Рэнсом.

Фон Даникен кивнул и посмотрел на часы. По дороге сюда он позвонил синьору Орсини, начальнику железнодорожной станции, и попросил описать человека, который сегодня утром представился ему полицейским офицером и расспрашивал о багаже, отправленном в Ландкварт. Затем он позвонил в полицию Граубюндена и разузнал о деталях убийства в Ландкварте. Там ему назвали даже имя — Джонатан Рэнсом. Американец. И более того: жена Рэнсома двумя днями раньше погибла в результате несчастного случая в горах вблизи Давоса.

— Если звонил Рэнсом, — сказал он Майеру, — то это объясняет полотенца. Он же врач.

Глядя в пол и воздев руки в типично итальянском жесте недоумения, лейтенант Конти спросил:

— Но зачем Рэнсому стрелять в Блитца, а потом вызывать «скорую», чтобы спасти ему жизнь?

Фон Даникен и Майер снова переглянулись. Пока ни тот ни другой не хотели отвечать на вопросы.

Инспектор подошел к столу и нажал несколько клавиш. На дисплее компьютера по-прежнему сыпался снег. Тут что-то было не так. До выстрела Блитц работал на испорченном компьютере? Или он специально запустил программу уничтожения информации, чтобы та не попала в чужие руки?

Один за другим он открывал ящики стола. Два верхних были пусты, если не считать нескольких бумажных обрывков, денежных резинок и ручек. Нижний ящик оказался запертым, но, похоже, его пытались вскрыть. Фон Даникен огляделся по сторонам и заметил у стены несколько упаковочных коробок. Он бросился к ним, но там тоже было пусто.

Прибыли криминалисты и попросили всех покинуть помещение. Майер вышел в коридор вслед за фон Даникеном и шепотом сообщил ему, что хочет привлечь к работе «первосортного нюхача», как он называл свой детектор взрывчатых и радиоактивных веществ.

Фон Даникен пошел наверх, в спальню Готфрида Блитца. Его интересовала не столько жертва, сколько предполагаемый убийца. Он искал какую-то зацепку, почему этот человек, чья жена погибла во время несчастного случая в горах, убил полицейского, а затем так стремительно нанес визит Блитцу.

Обыск в спальне ничего не прояснил. Столик около кровати завален немецкими глянцевыми журналами, шкаф до отказа заполнен стопками аккуратно сложенной одежды, на полочке в ванной — множество самых разных одеколонов, средств для ухода за волосами и лекарств, которые отпускаются по рецепту. Но нигде он не нашел ничего такого, что связало бы Блитца с дроном или подсказало бы, как он собирался использовать мини-самолет.

Фон Даникен сел на кровать и задумчиво посмотрел в окно. Он вдруг понял, что существует две группы и они каким-то образом находятся в противостоянии друг другу: Ламмерс и Блитц, с одной стороны, и те, кто хочет их убить, — с другой. Профессиональный уровень убийств в сочетании с дроном и гексагеном говорил за то, что это связано с разведкой.

Догадка его разозлила. Если разведслужбы обладают информацией о готовящейся операции, в которой фигурируют гексаген и дрон, и в состоянии принять меры по ее пресечению, так почему же они не поделились информацией с ним?

Его мысли перескочили на доктора Джонатана Рэнсома, который, по-видимому, и вызвал врачей. По словам начальника станции, Рэнсом очень хотел выяснить, кто отправил вещи в Ландкварт. Логично предположить, что Блитца он не знал. Тогда откуда у Рэнсома оказались багажные квитанции?

Однако, если предположить, что Рэнсом и Блитц работали вместе и, следовательно, знали друг друга, все вставало на свои места. Рэнсом получил багаж, по дороге его останавливает полиция, он впадает в панику, убивает одного из офицеров и сбивает его напарника, стремясь как можно скорее скрыться с места преступления. Рискуя жизнью, он приезжает в Аскону к своему координатору за инструкциями. То, что он не знал адрес Блитца, только подтверждало железное правило разведки — «принцип фрагментарности»: каждый знает только то, что ему положено знать. Отсюда и необходимость встречи с Орсини.

А жена? Англичанка, которая погибла во время странного несчастного случая в горах? Может, Рэнсом сам убил ее, после того как она случайно узнала, что он агент?

Фон Даникен нахмурился. Поднявшись, он направился к лестнице. Что такого было в багаже, за что можно убить? Выяснить это, особенно в кратчайшие сроки, конечно, не получится. Офицер, которого Рэнсом ранил, лежал в коме. И прогнозы его состояния оставляли мало надежды.

Размышления фон Даникена прервал телефонный звонок.

Звонил Майер, в его голосе звучала тревога.

— Иди в гараж. Срочно.

Гараж находился чуть в стороне от дома. Внутри с одной стороны стоял «мерседес» последней модели. Соседнее место пустовало, но свежие масляные пятна и отпечатки шин говорили о том, что другая машина — грузовой автомобиль или микроавтобус (судя по ширине оси) — была здесь совсем недавно.

Майер обогнул автомобиль и подошел к кладовке, встроенной в заднюю стенку. Открыв дверцы, он отступил в сторону, чтобы фон Даникен все увидел сам.

— Это то, что я думаю? — спросил инспектор.