Три женских возраста - Алиса Ренар

Ни секунды не колеблясь, Анна кивнула. Именно за этим она сюда и шла – чтобы измениться, стряхнуть с себя старые привычки и сомнения, попробовать что-то новенькое, да просто – стать другой! Страшно, конечно, но вон и Алька кивает и ободряюще улыбается, да и большая часть дела уже сделана – Светлана постригла ее, от прежнего удобного (и такого привычного!) каре ничего не осталось. Анна повертела головой и удивленно ахнула: она даже не подозревала, что ей идет совсем короткая стрижка! Очаровательная лохматая голова, уши закрыты, как она и просила, зато шея – вся наружу, и это так интересно смотрится! Воистину, у парикмахера золотые руки!

– Прическа хороша тем, что прекрасно держится и без укладки. Вам же это важно, я правильно поняла? – Светлана достала тюбик с краской и натянула на руки тонкие резиновые перчатки. – Сейчас я нанесу краску, и посидите тогда, журнальчик почитайте, а я тем временем постригу девочку.

…Вечером Анна с Алькой заехали к Ванессе Николаевне – ужасно хотелось похвастаться красивыми головами и обновкой, которую они на радостях, только выскочив от Светланы, купили Альке в соседнем маленьком магазинчике. У девчонки аж глаза загорелись, когда она увидела эту ярко-полосатую кофточку с открытыми плечами, и Анна не могла не порадовать дочь. Не по сезону пока еще, конечно, но скоро лето, так что трата не напрасная!..

– Не знаю, я не планировала краситься, но мне кажется, вроде бы ничего получилось. – Анна в сотый раз осмотрела себя в зеркало, поворачиваясь то одним боком, то другим. Алька по дороге все смеялась: «Ты, мам, ни одну витрину не пропускаешь, любуешься на себя!» Но Анна до сих пор никак не может понять, нравится ей ее новый вид или не очень. То, что она выглядит иначе, – несомненно, но лучше ли? интереснее ли?.. – Вот о стрижке я думала… она меня не старит, нет?..

– Аннушка, ты выглядишь потрясающе! – Ванесса Николаевна, разливая чай, улыбнулась невестке. – Можешь спросить у Стаса, он мужчина, он врать не будет… Ты удивительно похорошела, и просто замечательно, что Света уговорила тебя покраситься. У тебя даже щечки как будто порозовели!..

– Ванесса права, Анечка, ты молодец, что решилась измениться, тебе очень идет новая прическа. – Станислав Сергеевич подсел к столу, подвинув к себе свой бокал и вазочку с клубничным вареньем. – А вот Аля меня удивила. Как это ты решила состричь свою сногсшибательную челку, а? Жалеть ведь будешь небось? – Намазав варенье на плюшку, он откусил кусок и подмигнул девчонке.

– Не-а, волосы не зубы, отрастут… Это вы еще мою кофту не видели, сейчас покажу! – Пулей вылетев из-за стола, Алька заскочила в ванную и через минуту предстала перед матерью, бабушкой и Станиславом Сергеевичем в своей полосатой обновке. – Скажете, не хороша?

– Вы у меня обе красавицы. – Ванесса усмехнулась, глядя на покрасневшую от удовольствия внучку, и повернулась к Анне. – Представляю, как приятно удивится твой… жених, надо же, здорово как, еще не привыкла его так называть… Сама увидишь, как Георгий обрадуется, когда вы придете домой красивые, сияющие!..

Но Георгий не удивился. И не обрадовался. Наверное, он просто устал, у него был тяжелый день, он чем-то недоволен, но утром все пройдет, и любимый мужчина обязательно похвалит ее, скажет что-нибудь хорошее!.. Ложась спать, Анна убеждала себя в этом, однако при мысли о Гоше, встретившем их на пороге кислой миной, сердце сжималось в комок и застревало в горле. Не мог же он и в самом деле ничего не заметить? Нет, не мог… Значит, ему не понравилось. Ради чего тогда Анна все затевала? Зачем ей это было нужно?.. Вовсе не для того, чтобы лежать теперь рядом с мужчиной, не в его объятиях, а возле него, слушать, как мерно и ритмично он дышит, и чувствовать себя отвергнутой! Отвернувшись от Георгия, Анна натянула одеяло на ухо и погрузилась в болезненный, вязкий сон.

А утром она проснулась за двадцать минут до звонка будильника: ее разбудило ясное солнышко, бьющее в глаза сквозь неплотно задвинутые шторы, и голос любимого мужчины:

– Ты хорошо покрасилась, тебе идет, и стрижка неплохая. Извини, вчера я был не в духе, я не привык к тебе новой, мне очень нравились твои темные кудри, но этот цвет тоже ничего!

Конечно, ничего. Ничего особенного? Ничего интересного?.. Анна разбудила Альку, поставила кастрюльки на плиту и включила чайник, все как всегда – обычный утренний ритуал, не меняющийся годами… Георгий пообещал привыкнуть к ее новой внешности, Анне надо только подождать. Подождать, пока она станет для него такой же привычкой, как для нее – все эти утренние дела…

Ждать, постоянно чего-то ждать! Как же неприятно начинать утро с такой мысли! Стоять под душем, делать зарядку, механически резать сыр, мазать паштет на хлеб и все время перемалывать в голове одно и то же: зря она сделала стрижку, слишком молодежную для нее, и краситься не стоило, это смотрится вульгарно и не по возрасту. Лучше бы Анна только чуть-чуть подровняла челку и срезала посеченные концы волос! Тогда Георгий не рассердился бы, и ночью любил бы ее, а не спал сурком, не обращая внимания на ее подавленное состояние!..

Проводив Альку в школу и вымыв за дочерью посуду, Анна опять накрыла стол – себе и Георгию. Еще одна неделя почти прошла, завтра уже пятница, можно подумать о выходных… В прошлую субботу она чувствовала себя такой несчастной, завалила себя хозяйственными делами, чтобы ни времени, ни сил не осталось на переживания, но именно в тот момент, когда ей было плохо и тоскливо, пришел Георгий и сделал предложение! Даже кольцо подарил… Вот о чем она должна думать сейчас, а не о своей неудачной стрижке…

Но разве Анна себя не знает? Весь четверг она теперь проведет в тяжких раздумьях о том, почему она такая дура и как было бы здорово, если б можно было вернуться на вечер назад и отменить визит к Светлане… Даже если Анне станут делать комплименты, она все равно не сумеет забыть, какими глазами смотрел на нее Георгий, его недовольные, насупленные брови и сердитую складку у губ. И как он спал, отвернувшись от нее, перебравшись на свою половину кровати, – словно даже во сне не хотел ее касаться. Обо всем этом Анна будет думать снова и снова, пока мысли не превратятся в клубок змей и не зажалят ее до смерти! Ужаснее такой изматывающей, высасывающей все силы самокритики быть ничего не может!..

Но Анна ошиблась. Оглядываясь назад, она поняла, что все эти мысли не стоили и ломаного гроша, все это – мелочь, ерунда, и как жаль, что она изводила себя такими пустяковыми проблемами! Пришедший на смену среде четверг научил ее многому… Если бы у Анны был выбор, она бы предпочла вообще выкинуть этот день из своей жизни, вместе с собственным мрачным настроением и цепочкой мелких событий, сложившихся, как водится, в единое полотно… Пусть бы никогда не было ни свежеразрытых ям возле «Колеса прогресса», из-за которых Анна споткнулась и порвала колготки на самом видном месте, ни ее похода в магазин за «Омсой» и ни (тем более!) случившейся потом неожиданной встречи, которую она едва зафиксировала сознанием, но которая между тем не прошла бесследно для их семьи…

Все это пронеслось в голове потом, когда ясный солнечный четверг давно остался в прошлом. А пока он длился, Анна работала, обедала с Георгием в столовой, созванивалась с Ванессой Николаевной и Алькой и маялась своими сомнениями, отворачиваясь от зеркал и видя в комплиментах коллег лесть и неискренность. И о сутулом мужчине с испитым лицом, схватившем ее за рукав плаща, когда она выходила из «Василька» с новыми колготками в пакете, женщина забыла сразу же, как прошел первый испуг и улеглось отвращение. Однако воспоминание не стерлось из памяти: оно просто закатилось на задворки сознания – чтобы когда-нибудь всплыть на поверхность… когда-нибудь потом.