Я, Чудо-юдо - Игорь Мерцалов

На том и расстались. Провожая взглядом корабли Джека Садденли, я подумал, что, какими бы источниками ни пользовался английский призрак, истинного положения дел на острове он не знает. Он предполагает за Хранителями Радуги большую свободу действий, право выбора. Может, с предыдущими Хранителями все так и обстояло?

Нет, это не устроило бы Заллуса. Вероятнее другое: призрак, прослышав о новом Хранителе, понадеялся на авось. Это, конечно, не считается национальной английской чертой, но нужно быть действительно простаком, чтобы искренне верить в неизменность национального характера.

А авось взял да и подвел: Заллус, узнав, что англичанам требуется оружие, понял, что они осмелели, и решил дать окорот, подкинув конкурентов – «кольцевую» торговую сеть, гораздо более мобильную и, стало быть, выигрышную.

На следующий день приплыл Черномор.

Этот его приезд не походил на предыдущие: колдун выглядел деловитым, персияночек при нем не было, зато вооруженных до зубов мавров прибавилось, бедолаги едва помещались на плоту. Место роскошного шатра заняла компактная палатка, жаровня осталась на месте, но была холодной. Без женской заботы Черномор питался сухарями, вяленым мясом и крепким вином.

Меня он, как всегда, пригласил к достархану, а вот с Платоном (кот, едва завидел дорогого гостя, гордо задрал хвост и демонстративно удалился в терем) повел себя просто по-свински: позвал, но угощать не стал, рассмотрел вблизи и попросил сойти на берег. Меня же укорил:

– Ах, Чудо, Чудо, не стал бы я на твоем месте доверять таким вот «случайным» сожителям. Беспорядочное сожительство…

– Ведет к роковым последствиям, знаю, – хмуро ответил я. – Мои ребята просты, как сибирские пимы, что ты на них взъелся?

– А знаешь ли ты, о доверчивое чудовище, что именно под маской простых ребят и случайных соседей ловкие злоумышленники чаще всего проникают в магические тайны? – воскликнул Черномор и добавил, понизив голос: – Неужели ты не понимаешь: чем меньше свидетелей, тем лучше? Любой из них может продать тебя Заллусу!

Я невольно окинул взглядом мавров, теснившихся на корме и старательно не слушавших нас. Странно, они казались вполне преданными служаками, так что же Черномор при них шепчется? Наверное, понятие преданности в среде колдунов принято рассматривать как не очень удачную шутку.

– Мой тебе добрый совет, Чудо-юдо, избавься от них как можно скорее. Наши дела идут не так хорошо, как хотелось бы. Не вяжется с девками, уж не обессудь. Анна-Мария, дура, решила проявить христианское смирение, покорно вышла замуж и рискует скоро стать веселой вдовушкой с богатым наследством. Софье свезло, в нее знатный боярин влюбился, готов без приданого взять. И человек-то, как назло, порядочный, не променяет она его… Остается только Айгуль, но с ней тоже сложности: джинн похитил принцессу, а заказчик возьми да помри в ожидании. Я опоздал буквально на несколько дней! Приди я раньше, джинн бы еще согласился уступить девицу, а теперь они сдружились, колдуют совместно и пользуются большой популярностью среди султанов Хивы и Бухары, которые часто ищут помощи у магов. Придется подождать, пока Айгуль и джинн не поссорятся из-за доходов. Но мы можем начать с менее знатных девиц. Есть у меня парочка на примете – привезти их в другой раз?

– Вези, – решился я. – У меня был разговор с Заллусом…

– Знаю, я встречался с ним вчера. И у меня возникло впечатление, будто он что-то подозревает. Скажи, твои слова не могли насторожить его?

– Ума не приложу! Заллус всего-то навсего обманом заманил меня в параллельный мир, напялил шкуру мохнатого чудища и заставил работать без отгулов и выходных. Что после этого могло его насторожить в моем поведении?

– Не насмехайся, это серьезно. Заллус не из тех, кто прощает.

– Да уж, поборника милосердия в нем трудно заподозрить… Черномор, а что он вообще за человек, этот Заллус?

– Он не человек. Он колдун.

– Это понятно. Я имею в виду – по жизни. Ну чем он вообще занимается?

– Колдует.

– А в свободное время?

– Готовится к новому колдовству, что же еще?

– А ради чего он это делает?

– Что за вопрос! – опешил Черномор. – Ради чего… Да как же не колдовать, если можешь?

– Но должна же быть какая-то глобальная цель в вашей магии!

Черномор, кажется, обиделся.

– Ты вот – ради чего живешь? – буркнул он. – Не в этой шкуре, а вообще? Заллус мне рассказал, из какого мира тебя выдернул. Ради какой глобальной цели ты там небо коптил? – Не нашелся я, что ответить. – Вот и не приставай к другим с дурацкими вопросами, – заключил он все еще недобрым голосом.

Однако я не сдавался:

– Хорошо, не глобальная цель. Но какие-то задачи вы, маги и чародеи, перед собой ставите, какой-то единой мысли свои дела подчиняете? Вот, скажем, Заллус – к чему стремится?

Кажется, я опять сморозил бестактность. Черномор смерил меня испепеляющим взглядом, однако ответил:

– Самым сильным колдуном хочет стать.

– И едва ли он в этом одинок, да? – предположил я.

– Сам догадался или кто подсказал?

– Да ладно, не злись, – вздохнул я, запуская когти в гриву на башке. – Я всего лишь пытаюсь представить себе, с кем имею дело. Значит, стремление к могуществу? Что ж, похвально. Большие амбиции, высокая самооценка, отсутствие психологических барьеров на пути к достижению цели и т.д., и т.п. А конкретно в чем это выражается?

Черномор помедлил, глядя куда-то вдаль, и ответил:

– Заллус постепенно отнимает у меня власть над водами. Ах, сколько трудов потрачено впустую… А ведь я уже был самым полным зятем морского царя!

– Это как?

– Я был женат на восемнадцати дочерях и племянницах повелителя Атлантики, – пояснил окунувшийся в воспоминания Черномор. – Они благоденствовали в моем гареме и ни в чем не знали отказа. Моим ближайшим соперником был колдун-выскочка с Мальты, женатый на семи царевнах, но морского царя не устраивало, как он за ними ухаживал, и я оставался его любимым зятем. Однако настал роковой момент… Когда мое влияние простиралось уже на весь океан, произошла революция, и династия, с которой я так старательно роднился, объявляется хламом истории! Какой удар… А дальше еще более грустно, Чудо-юдо, – он вымучил печальную улыбку. – Революционная молодежь, разумеется, была энергична и бестолкова. Сплошной дилетантизм! Самое время мудрому колдуну поспособствовать укреплению новой власти. Однако на мне висело ярмо царского прихвостня, где бы ни появлялся я, повсюду вслед звучало оскорбительное прозвище «Расхититель Принцесс». И тут появляется никому не знакомый Заллус, коварно предлагает якобы бескорыстную помощь, упрочивает свое положение… По счастью, далеко не всем морским князьям пришлись по вкусу новые порядки, подоспела гражданская война, и пока все утихомирилось, я себя обезопасил. Правда, для этого пришлось вступить сразу в четыре морские коалиции, три влиятельных семейства, союз магов Средиземноморья, торговую гильдию Марокканского султаната, братство огнепоклонников и общество по охране древних драконьих семейств. Однако Заллус мог позволить себе иное поведение. Он просто переждал волнения, а когда вернулся, все почувствовали себя нашкодившими детьми, которые не послушали мудрого и доброго учителя. Он признал за мной немалую власть, однако его авторитет был нерушим, а мне постоянно приходилось тратить силы, чтобы не пошатнуться. Коалиции, на которые я опирался, распадались, семейства теряли влияние, даже это чертово общество драконолюбов развалилось – большая часть его представителей была съедена морским змеем. В общем, хотя сегодня мы с Заллусом считаемся равноправными членами Временного правительства, меня слушают все менее внимательно, а к нему ходят за советом между заседаниями. – Черномор помолчал, судя по лицу, путем самовнушения распределяя по организму излишки желчи. Я вспомнил русалок, то есть ундин, которые пытались меня ухайдакать в один из первых же дней на острове: интересно, по приказу какой партии и из каких государственных соображений они пытались это провернуть? – Радугу Заллус получил как дар за помощь революционерам, – продолжил Черномор. – Молодые балбесы сочли, что остров тоже пора отправить на свалку истории… Однако будет, – оборвал он себя, опомнившись. – Девиц я подвезу тебе через неделю-другую, как только управлюсь с насущными делами. Ты сам-то ничего… особенно интересного не обнаружил?